Я подарю тебе крылья. Книга 2 - Ана Шерри

есть целый день, чтобы провести его с Оливией. А послезавтра они вновь будут делать вид, что не имеют друг к другу никакого отношения.

– Ого, – удивился Марк, – и где ты будешь?

Капитан лишь многозначительно улыбнулся. Почему он должен отчитываться?

– Личную жизнь никто не отменял. – Даниэль встал со своего места, надевая пиджак и забирая чемодан. – Сейчас пойду к Кариму, заберу у него результаты моего неудачного полета и буду праздновать всю ночь.

Карима не было на месте, и результаты он получил от его секретаря, решив сейчас не распечатывать конверт. Не желал портить себе настроение. Хотелось начать земную жизнь в другом месте, так что он сел в машину и поехал туда, куда его тянуло с неземной силой.

Оливия открыла дверь и кинулась в его объятия. Она соскучилась. Их дыхание смешалось. Он видел ее совсем недавно, а казалось – прошла целая вечность. Целуя, одновременно стягивая с Даниэля пиджак, Оливия услышала, как что-то упало, и ее взгляд тут же устремился вниз.

– Что это? – Она подняла конверт, рассматривая его со всех сторон.

Даниэль простонал, ненавидя Карима, этот конверт и себя за то, что забыл оставить его в машине.

– Продолжи то, что начала. – Он выхватил конверт из ее рук, подхватил девушку на руки и понес ее в комнату с кроватью, которая занимала все пространство теперь и у него в мыслях.

Оливия, смеясь, начала вырываться, одновременно выхватывая конверт из его рук. Она уже привыкла бороться с ним. Даниэль кинул ее на мягкую постель, накрывая собой, не давая возможности двигаться.

– Нет, – теперь простонала она, – сначала скажи, что в конверте?

– Зарплата.

– Зарплату теперь выдают в конвертах? – удивилась она, читая надпись. – «Итоговая аттестация», Даниэль!

Она вывернулась из его захвата, сжимая в руках то, что он не хотел видеть, и, сев на кровать, перевела дыхание.

– Почему ты не открыл его?

– Не хочу портить себе настроение.

– О! – воскликнула она. – Можно я открою его? У меня талант портить тебе настроение. – Она засмеялась, и он снова не устоял, вновь касаясь ее губами. Он ждал этого момента целый день, и ничто не может испортить его. Но девушка постаралась, вырвалась наконец из его объятий и распечатала конверт. Вытащив бумагу и пробежавшись по ней быстро взглядом, она прочитала последние строчки.

– А-а-а! – вскрикнула она, и он вздрогнул, подумав, что коснулся раны на голове. – Ты сдал! Даниэль!

Секунду он просто смотрел на нее, прежде чем выхватить чертову бумагу, не поверив ее словам.

– Как такое возможно? – удивился он. – Карим сказал, что там будет не то, что я жду.

– Он правильно сказал, – Оливия коснулась пальцами его лица, заглядывая в темные глаза, – ты этого и не ждал.

– Бог мой! – Все перевернулось с ног на голову. Сейчас его поддерживала та, от которой он меньше всего этого ждал. – Наверное, здесь какая-то ошибка.

Даниэль развернул плотный лист бумаги и прочитал от начала до конца. Не было ошибки – он действительно аттестован. Два месяца ада не прошли зря. Десять лет не прошли зря. Чувствуя на своих плечах тепло ладоней Оливии, он обернулся, встречаясь с ней взглядом, и улыбнулся. Мечты сбывались одна за другой, он уже не поспевал за их темпом. Казалось, он имеет все, но это «все» надо постараться сохранить. Одно противоречит другому. За связь со стюардессой его экипажа он мог лишиться всех похвал и званий. Таковы правила, которые он нарушал, не задумываясь.

Его рука коснулась ее щеки, он провел по ней пальцем, двигаясь к ее губам, видя, как они приоткрылись в ожидании этого мягкого прикосновения. Он был не в силах оторваться от них, он слишком долго хотел этого.

– Можно я останусь у тебя, пока Мел не вернется? – шепотом спросил он, глядя ей в глаза. Находиться в большом пустом доме ему не хотелось, даже Марка он в нем практически не встречал. – Хотя наш рейс раньше…

– Конечно. – Оливия коснулась его руки, слегка улыбнувшись. Она не ожидала, что Даниэль попросит такое. – Знаешь, я…

Она не договорила, опустив взгляд и слегка нахмурившись. Такая реакция не ускользнула от его внимания:

– Что-то не так?

– Нет, – она вновь коснулась его своим взглядом, – просто… Я раньше никогда… не жила с мужчиной, – наконец произнесла девушка. Признание далось ей с трудом. Она понятия не имела, как с ними жить. Она всегда была одиночкой. Легкие романы заканчивались, толком не начавшись. Оливия первая рвала все связи, объясняя это тем, что ее мир – небо, она слишком много думала о работе.

Даниэль только рассмеялся:

– Отлично, я буду первым.

Одновременно хотелось быть и последним. Он посмотрел на окно и, не увидев на подоконнике цветов, порадовался. Знать про Патрика ему не хотелось. Не хотелось также думать про Паулу, про обиду, которую он ей нанес, хоть и не считал себя виноватым. Он никогда ей ничего не обещал.

Он просто хотел жить сегодняшним днем, радоваться тому, что имеет. Просто наслаждаться настоящим.

Глава 40

Присутствие Даниэля напомнило девушке о ночи, проведенной в странной гостинице Гамбурга. И хотя все было по-другому, она не могла объяснить это сравнение. Возможно, именно тогда впервые они делили одну ванну, одну комнату. Тогда они спали на разных кроватях, но ощущение близости было как сейчас.

Впервые Оливия почувствовала, что ей не скучно без Мел. Впервые не хотела лежать целый день на кровати, смотря в потолок, или мотаться по городу в поисках ненужных вещей. Сейчас ей было с кем поговорить. Она даже радовалась тому, что жарила яичницу на двоих, при этом напевая до боли знакомую мелодию своей авиакомпании.

– Мне кажется, я на борту рейса 2-1-6, – смеялся Даниэль. – Ты всегда поешь, когда готовишь?

Было странным осознавать тот факт, что она вообще до этого не готовила. Оливия ненавидела готовить. До сегодняшнего дня.

– Я впервые здесь жарю яичницу, Даниэль, так что заранее прошу прощения, если она окажется невкусной.

Он часто обнимал ее, заставляя чувствовать свое присутствие. И от этих ласк