Дело о бледном вампире - Наталия Кузнецова

— А если нет? Жалко бабушку, — вздохнула Лешка. — Никого и ничего у нее нет. И сколько уж лет одна совсем.

— Она мне вчера сказала, что ее Коля моложе нашего Андрея был, когда они с ним расстались, — подтвердил Ромка.

— Как это грустно! — сказала Катька. — У них могли бы дети быть, а теперь уж и внуки, и правнуки, такие, как мы…

Ромка достал из кармана червонец и подкинул его вверх.

— Помните фильм «Невероятные приключения итальянцев в России»? Там Андрей Миронов говорил, что часть клада принадлежит тому, кто его нашел. Вот мы его найдем, ей вернем, она получит свою долю и поживет напоследок как следует. И телик новый купит, и часы, и самый крутой мобильник.

— Хорошо бы! Только кто тебе его отдаст?

— Отдаст. Еще как отдаст. — Ромка снова подкинул монету, и лицо его озарилось. Жизнь в этом городе стала еще интересней.

Чтобы не вызывать гнев родителей, друзья забежали домой пообедать. Поев, Ромка прошептал Катьке:

— А теперь звони Марине и спрашивай, что это за Саша такой. Она, должно быть, уже пришла с репетиции.

Катька схватила трубку.

— Марина Владимировна? — приглушенно сказала она. — Да, это я. Да, мы уже дома. Серафиме Ивановне стало лучше, мы и ушли. Марина Владимировна, к ней вчера ваш знакомый приходил с фотокарточкой, которую вы ему дали. Его зовут Саша. Кто он такой? Что? Вы не знаете? Как не знаете? Никого к ней не посылали? — Катька растерянно посмотрела на Ромку. — Ты понял? Она никого никуда не посылала.

Ромка кивнул.

— Так я и знал. Спроси, можно к ней прийти прямо сейчас?

Катька снова заговорила в трубку:

— Марина Владимировна, а вы сейчас дома будете? В театр идете? Опять? Тогда мы к вам туда придем, ладно? До свидания.

— Значит, никакого Саши она не знает? — уточнил Ромка, когда Катька опустила трубку.

— У нее полно знакомых Саш, но никому из них она никаких поручений не давала.

— Странно было, если б давала. Тогда все было бы чересчур просто, а так не бывает.

— И что ж мы будем делать? — заволновалась Лешка.

— Выясним, кто бы вчера у Марины дома и имел возможность взять фотокарточку с двумя солдатами. И кому она рассказала о том, что ее дед воевал с бабулькиным мужем. Не думаю, что таких людей будет много. Ведь раньше она не могла этого сделать, так как только вчера сама обо всем узнала.

— И правда! — воодушевилась Катька.

Ромка схватил свою куртку.

— Тогда вперед! Мам, мы с Катькой в театр! — крикнул он, распахивая перед девчонками дверь.

Катька открыла дверь служебного входа и уверенно вошла внутрь. У входа в театр за столом сидела пожилая женщина с вязанием в руках.

— Здравствуйте, Таисия Андреевна. Мы к Марине Владимировне.

— Она на сцене, — ответила женщина.

— Ничего, мы подождем, — бойко ответила Катька и поманила за собой друзей.

Они тихонько проникли в зал и присели на крайние места. Марина — Люсиль в ярком костюме и гриме была еще красивее, чем в жизни. Но режиссер был явно чем-то недоволен. Он сидел на первом ряду и периодически хлопал в ладоши и прерывал действие.

— Опять не то! Здесь надо живее, а вы спите!

Наконец он объявил маленький перерыв, и Марина спустилась к друзьям со сцены.

— Я ничего не поняла из того, что вы мне сказали по телефону. Какой другой снимок? Что за Саша?

Прежде чем ответить, Ромка спросил:

— А у вас вчера никакой снимок не пропадал?

Марина пожала плечами.

— Не знаю, вроде нет. Впрочем, можно проверить. А в чем дело? Кто мог его взять? Говорите по порядку, только побыстрее, пожалуйста.

— У Серафимы Ивановны вчера вечером был какой-то ваш знакомый Саша, — терпеливо объяснял Ромка, не отрывая глаз от ее красивого лица. — Он сказал, что вы его к ней прислали, так как сами прийти не смогли. Этот самый Саша принес снимок ее мужа и вашего деда и еще торт, они сели пить чай, и он, я так думаю, подсыпал ей в стакан какое-то лекарство, и она уснула. К сожалению, они, — он указал на девчонок, — стакан вымыли, а то можно было бы его исследовать на наличие снотворного. Впрочем, это и так ясно. Она нам сама сказала, что не пьет на ночь никаких таблеток.

— Ничего не понимаю. Даже если все было так, как ты говоришь, то для чего какому-то Саше надо было травить несчастную старушку? — удивилась девушка.

— А дело в том… Дело все в том, что в ее доме был клад! — торжественно объявил Ромка. — О нем знала только она сама и еще ее родственники в Москве, которые нас к ней послали. А еще о кладе было написано в письме, у меня была его копия, но она пропала. А вот и доказательство. — Он достал из кармана желтую монету. — Это все, что осталось, валялось под кушеткой. Она точно золотая, на ней это написано, к тому же я ее на зуб пробовал.

Марина взяла у него монету.

— Я такую как-то раз видела. Насколько я понимаю, это царский червонец. Дореволюционный.

— А что такое «Б.М.»? — спросила Лешка. Ей почему-то никак не давал покоя этот вопрос.

— «Божьей милостью», — ответила актриса и машинальным движением руки отвела упавшие на лицо волосы.

И тут Ромка вспомнил, что точно такой жест она сделала в Москве на Павелецком вокзале, чем и привлекла его внимание. Помнится, он тогда прекратил читать свою философию, заложил нужную страницу копией письма и принялся наблюдать за актерами. А в поезде письма не было, и с тех пор оно ему не попадалось.

Так вот оно что! Значит, письмо осталось на вокзале, и его подобрал кто-то из актеров.

— Люди! — взволнованно возвестил он. — Я знаю, куда подевалось письмо. Его, — он взглянул на Марину, — подобрал кто-то из ваших друзей и тоже решил поискать клад. Скажите, кто у вас вчера был? И кому вы говорили о том, что ваш дедушка воевал вместе с мужем бабушки Симы?

Девушка, немножко подумав, сказала:

— Вчера днем ко мне приходили Игорь Воронин с Антоном Ригиным.

— Зачем?

— По делу. Я их сама пригласила. Мама попросила позвать мужчин, чтобы они перенесли диван и шкаф из одной комнаты в другую. Я после экскурсии в театр позвонила, они оказались там и забежали ко мне. Пока они вещи таскали, я старые альбомы достала, дедовы фотографии искала.

— И рассказали им обо всем, — утвердительно сказал Ромка.

— А разве это требовалось скрывать?

— Нет, конечно. И, кроме них, к вам больше никто не заходил?

Марина наморщила гладкий лоб.

— Еще Сергей за книгой. После концерта.