Мой наполовину - Лила Каттен

сыт, одет, любим и счастлив. Это я так понимаю самое важное, что должно волновать органы опеки, не так ли?

– Все так, а еще нас волнует психологическая составляющая матери ребенка. Юные, неопытные, обольщенные кем-то, они могут быть хорошими матерями, но лишь на время. Пока им не надоест. Они начинают выпивать или вести неподобающий образ жизни.

– Обольщенные? Это вы насилие называете такими словами? Я прошла терапию. И я в порядке. Я не состою на учете и не состояла. Мое психическое состояние в норме, как и у обычного человека. А ваши попытки наковырять то, чего нет, отвратительны. Вы пришли в дом к семье, которая не нуждается во внимании. И жаль, что вы тратите время не на тех матерей. Есть дети, которые вас так и не дожидаются, находясь в страшных условиях. Они умирают, а вы и пальцем не шевелите, нанося визиты не по тем адресам.

– Так у нас тут очень умная малолетка, которая, родив не пойми от кого, пытается тыкать нас в нашу работу? – женщина будто сняла с себя верхнюю кожу и превратилась в гадюку натуральную.

– Мария, пошли, – тут вступилась вторая и потянула ту самую Марию Федоровну за руку.

– Нет, ну, погляди. Она решила, что все знает.

Ее голос стал звонче и противней. Но она все же поддалась и пошла на выход. Обувшись, женщина развернулась и не упустила возможности сказать последнее слово.

– Мы взяли на учет вас, Александра. Будем делать визиты периодически, пока вы не вселите в нас уверенность, что ребенок не находится в опасности рядом с вами.

Я не стала отвечать ей и просто ждала, когда они выйдут за дверь, а после закрылась на замок, почувствовав, как дрожат пальцы.

Глава 8

Не знаю, как точно называется это ощущение. Но сейчас я была злой, отрешенной и потерянной. И еще много чего клубилось и зарождалось внутри меня.

Мама, опека, ситуация и сама жизнь… Как же бесит, как достало это. Если раньше я надеялась, что между мной и мамой возможно какое-то потепление, то сейчас я видела гигантскую пропасть, которая нас отныне разделяла. И с каждой секундой, минутой, часом она становилась все больше. Разрастаясь на небывалые размеры. Многое можно просить посторонним. Близким еще больше. Но есть те табу, которые ты даже принять не в силах. И сейчас я не пыталась этого сделать. С меня довольно. Я не хочу биться головой о стену недопонимания, зная, что там пусто. Закрыто на семь замков.

Она делает выбор, а я подстраиваюсь. Так было раньше. Все. Хватит. Теперь свой выбор делаю я.

Гордей на руках начинает возиться. Тянет меня за ухо, и я словно ото сна пробуждаюсь.

– Ну что, пережили мы с тобой их визит, надо отпраздновать бутылочкой смеси и чашкой чая? – целую его в мягкую щечку и ухожу с коридора на кухню.

После кормления сын еще немного гуляет, и после я укладываю его спать на обеденный сон, а сама после стирки принимаюсь снова за объявления о подработке.

Жаль, что с работы в ресторане пришлось уйти и, естественно, отказаться от ресепшена. До садика нам далеко еще, стоит придумать все-таки более-менее надежный план.

Много вакансий было диспетчерских, но полная тишина мне только снится, а сидеть на звонках по ночам я не смогу, потому что иначе превращусь в бледную копию себя живой.

Остальные вакансии были связаны с маркетплейсами. Заполнение карточек товаров, составление описания. Дальше упаковка товаров.

Оплата минимальная, но для подработки вполне подойдет.

Со мной связались две девушки лет тридцати, которые открыли магазин мягких игрушек. У них уже есть три точки в разных крупных городах и как они выразились «вы нас очень выручите», я подошла идеально. Единственное пришлось договориться, что нужен будет курьер, так как я без автомобиля и отвозить коробки, полные плюшевых друзей, не смогу.

Осталось поговорить с хозяином квартиры и спросить, могу ли я воспользоваться второй комнатой как складом. Все же там хранятся вещи. В то же время мне показалась эта мысль глупой совершенно. Однако, живя на практически птичьих, но фантастически удобных условиях, я не могла поступить иначе и хотя бы не предупредив Олега о моих мыслях.

Передо мной встал выбор, как именно до него дозвониться. Либо в компанию звонить, просить, чтобы соединили с секретарем, а уже после пояснения кто я такая, ожидать ответа мужчины, что мне ужасно не нравилось, либо… Ответ на этот вопрос явился сам.

Позвонил в дверь, и когда я подошла открывать, была шокирована в некоторой степени его появлением.

– Здравствуйте, – отошла в сторону и пропустила его в прихожую.

– Здравствуйте, Саша, – проговорил, смотря на меня очень пристально. – Простите, что без приглашения. Не знал вашего номера и решил заехать сам, узнать, как прошло с опекой.

– Проходите, – было неловко приглашать хозяина квартиры в гости, где сама гость. И все же мы прошли на кухню, и я, как принято предложила чай, от которого он в этот раз не отказался.

– Благодарю.

– У меня только такой, извините. Другого нету.

– Люблю чай с клубникой, спасибо.

Я поняла, что это ложь. Думаю, он и не пил ни разу пакетированный, но чем богаты, как говорится.

Пространство стало каким-то маленьким, пока я крутилась у столика и ставила на него печенье, которое сама испекла вчера. Мужчина с интересом за мной наблюдал и, кажется, не сводил глаз, поэтому я невольно зажималась при движении и отводила глаза.

Но когда вновь повернулась, мы столкнулись взглядом и застряли в этом мгновении на пару секунд.

Как-то само собой промелькнуло в голове, что Олег – красивый мужчина.

– Ну так что там с опекой? – прокашлявшись и, выхватив меня из этого мгновения, задает вопрос.

Быстро опускаюсь на стул и обхватываю руками чашку, не заметив того, что она горячая, но мне полезно быть в трезвом уме и не забываться.

– Ну, они пришли. Удивились тому, что я живу здесь и так быстро нашла квартиру. Не забыли сказать о том, что я «хорошая» мама и поставили на учет. Обещали, в общем-то, вернуться.

– Ясно, нашли жертву, стервятники, – проговорил как-то гневно и сжал кружку в руках, будто сейчас раздавит, а я случайно обратила внимание по глупости на его правую руку, но тут же себя одернула за ужасные мысли. – Саша, я оставлю вам свой номер телефона и прошу вас, если вдруг при очередном визите, все зайдет далеко, позвоните мне.

– Ну нет, – встала на ноги от недоумения и переизбытка эмоций в этот день. –