Трофейная жена для лорда-дракона - Олеся Рияко

рта, выдавали в лорде человека скрытного и осторожного. Что не удивительно, ведь он служил при дворе тайных дел мастером.

Леди Грэйн же показалась Арвольду противоположностью своему мужу — хрупкая, белокурая женщина, широко распахнутыми голубыми глазами следила за прибытием на турнир гостей и рыцарей. Она приветливо улыбалась, завидев знакомых, и махала рукой прибывшим побороться за главный приз, слыша восторженные оклики в свой адрес.

Рыцарь, занявший в турнире первое место, должен был получить золотую ленту из рук леди Ирмы и ларец, доверху полный золотых петов в придачу. На самом деле для истинных поединщиков первый приз был куда важнее второго, ведь открывал доступ на ежегодный королевский турнир.

Арвольду было безумно интересно следить за происходящим на трибуне и в особенности в ложе, но вот по правую руку от лорда Грэйна мелькнуло знакомое ему лицо. Белобрысый губастый мальчишка, встав коленями на свой стул, чтобы оказаться выше, что-то прошептал лорду на ухо, и оба они засмеялись, разглядывая рыцарей по другую сторону поля. Увидев это, юноша поспешил скрыться за лошадью сэра Ремальда.

— Чёрт… не врала лисица… Вот не могла найти себе врагов попроще?!

— Что-что?

Рыцарь откинул забрало шлема и недовольно воззрился на оруженосца сверху вниз.

— Что ты сказал, парень?

— Ничего сэр. Жарко, говорю…

— Ох, верно. — Проворчал рыцарь. — Ещё немного и я сварюсь заживо в этих доспехах. Ну так о чём это я говорил? Ах да… Теперь посмотри правее турнирного знамени, там, где шатры для лекарей. Видишь рыцаря с синим щитом? На нём изображены две борющиеся куницы. Это герб Турдов-Поверов. Ух и зверюги, я тебе скажу!

— Куницы?

— Смеёшься? Отпрыски их благородного семейства, разумеется! Турды и Поверы были враждующими северными семьями, которые промышляли пушным промыслом…

Арвольд посмотрел в указанном направлении, но практически сразу перестал слушать, что говорил рыцарь. Всё внимание юноши приковал к себе другой, штандарт. Белое полотно, едва трепыхавшееся на слабом ветру. На нём чёрной краской были изображены очень знакомые очертания… издалека казалось, что один в один отметина, оставшаяся на руке лисицы.

— … они не только сменили герб, но и покончили с распрями на своей территории, потому что стали вести дела вместе. И хорошо! К моменту этого решения, в их семьях практически не осталось мужчин…

— Сэр, простите… — Арвольд обратился к нему с замиранием сердца, — а что изображено на знамени и щите рыцаря, который прямо за тем громилой… эээ… сэром Турдом-Повером?

Ремальд был явно недоволен тем, что его снова перебили, но всё же направил коня чуть ближе к шатрам и прищурился, прикрыв глаза от солнца рукой.

— Ааа… Это герб Фэррэйнов! Там драконья лапа на белом щите.

Оруженосец ошарашенно раскрыл рот и не сразу опомнился, что молча стоять с разинутым ртом это как минимум странно.

— Драконья лапа, сэр?

Ремальд недовольно поморщился.

— Дались тебе чёртовы Фэррэйны! На моём веку у них не было ни одного толкового поединщика, что о них рассказывать? Ставлю свою лошадь, что очередной сосунок Фэррэйнов выпадет из седла ещё до того, как от пыли чихнёт его лошадь!

Громко сказал рыцарь, и сам рассмеялся своей шутке.

— Расскажите, сэр! — взмолился Арвольд.

Рыцарь недовольно проворчал себе что-то под нос, но всё же ответил.

— Что рассказать? Это древний род… да только весь выродился. А когда-то правили этими землями, да…

— Фэррэйны правили? Почему же я ничего не слышал об этом?!

— Наверно потому, что ты олух и ворон считаешь, когда я тебе дело говорю!

Рассмеялся рыцарь, заставив своего оруженосца насупиться от обиды.

— Да ла-адно тебе, — он примирительно шлёпнул его по темной макушке тяжёлой ладонью в железной перчатке, — всё ты слышал. Когда Фэррэйны правили, они ещё не носили свою фамилию. Точнее сказать, до неё никому не было дела. Драконам фамилия, знаешь ли, ни к чему. Им и имени было достаточно, чтобы внушать благоговение своим подданным… и врагам. Потому что для драконов, все, кто не преклоняют колени — враги.

— Вот как… это вы протевремена… — припомнил Арвольд то, что любой мальчишка королевства слышал про эру Драконов.

— Проте. — С усмешкой передразнил его Ремальд. — Последний король-дракон, Балестиан Невезучий, умер, не оставив драконьих наследников. А когда война за его опустевший трон утихла, откуда ни возьмись вылез его пустокровый бастард, да, взяв родовое имя, под шумок отхватил бесплодные земли на востоке. Но с ним и не спорил никто особо. Скалы и песок были никому не нужны, ведь даже море в той стороне мёртвое — ни островов, ни торговых соседей. За что там воевать? Только кто ж тогда мог подумать, что в толще скал найдётся золото…

— Драконы же чуют золото, может, он знал, что делал?

— Не может. — Отрезал рыцарь, явно недовольный тем, что его снова перебили. — Как ты себе представляешь дракона, который согласился бы на меньшее, чем было положено ему по праву? Нет. Нынешние Фэррэйны — драконьи выродки, если вообще когда-либо имели к настоящим драконам какое-то отношение. Да, они толковые торговцы, неплохие переговорщики, но удивительно посредственные поединщики, в отличии от своих славных предков. Да и драконьей крови в них и с напёрсток не наберётся. Вот уже почти сто лет прошло, а среди них не родился ни один потомок древней крови. Может быть, что и не был тот, первый Фэррэйн, бастардом Балестиана. Уж наверняка пробилось бы хоть раз за столько времени драконье семя-то.

— Драконы… — едва слышно прошептал Арвольд, чувствуя, как от произнесённого вслух кровь быстрее побежала по его венам.

Неужели пятно, магическим образом появившееся на руке лисицы, имеет какое-то отношение к драконам? Что это? Какое-то драконье проклятье, которое они неведомо как активировали, спрятавшись под старой ивой?

Размышления юноши нарушил ехидный смешок сэра Ремальда.

— Что? Интересно? Ладно. Понимаю. Я по молодости тоже очень драконами интересовался. Великие воины, легендарные правители, что с их силой немудрено… Альтазар Беспощадный, Кардольф Пурпурное Пламя! Только представь, каково это — обращаться в зверюгу размером с дом и взмывать над полем брани, поливая врагов огнём… Ух!

— Это… не совсем честно, не находите?

— Что? Обращаться в зверя? — Рыцарь хрипло рассмеялся. — Да если бы и так. Дракона в человечьем обличии даже в битве десять на одного было невозможно одолеть. И магия им как рыбе летний дождик — давай ещё, не жалей! Силища… ух! Я, когда такой же дурак, как ты был, всё ждал, что вот сейчас, сейчас проснётся во мне капля драконьей крови и воспарю… Мы ж, сироты, всё в своих мечтах мним себя незаконнорождёнными принцами, да наследниками великих фамилий. Да, парень?

Арвольд