Семена прошлого - Вирджиния Клео Эндрюс

— Да… Именно этому занятию я посвятил свою жизнь. Джоэл повернулся и ушел, не произнеся больше ни слова.

— Кто он, этот таинственный незнакомец? — спросил Джори. — Мама, ты ведь, помнится, говорила нам, что оба брата твоей матери погибли еще в юном возрасте.

Я пожала плечами и предоставила все объяснения Барту.

Вскоре мы проводили Джори и Мелоди в предназначенные им богато обставленные апартаменты. Красные бархатные драпировки, красный ковер и темные панели на стенах придавали комнате какой-то суровый вид. Мелоди огляделась и поморщилась.

— Богато… красиво… ну, уж очень… — выдавила она из себя.

Джори засмеялся:

— Дорогая, ну не всегда же жить в комнатах с белыми стенами и голубыми коврами! А мне нравится эта комната, Барт. Она обставлена в твоем духе — классический стиль.

Барт не слушал Джори. Он не отводил глаз от Мелоди, которая плавно скользила по комнате, переходя от одного предмета обстановки к другому, пробегая тонкими, изящными пальцами по блестящим полированным поверхностям. Она заглянула в смежную комнату, служившую гостиной, а затем добралась до великолепной ванной комнаты. Увидев имитированную под старину ванну в форме грецкого ореха, отделанную оловом, она засмеялась:

— О, вот это здорово! Посмотрите, какая глубина: если захочется, можно напустить воды до самого подбородка.

— Прекрасные женщины выглядят так театрально в темных гостиных, — неизвестно к чему произнес Барт.

Никто ничего не сказал, даже Джори, он только пристально посмотрел на брата.

В этой огромной ванной комнате был также душ, и стоял красивый туалетный стол с трельяжем, зеркала которого были в позолоченных рамах, и сидя перед этим столом на обитой бархатом скамеечке, можно было увидеть себя во всех ракурсах.

Мы рано отобедали и сидели в сумерках на террасе. Джоэла с нами не было, чему я была чрезвычайно рада. Барт говорил мало, но по-прежнему не отводил глаз от Мелоди, легкое голубое платье которой четко обрисовывало каждый изгиб ее фигуры — бедра, талию, грудь. Мне вдруг стало неприятно, что он так пристально изучает ее. Я заметила явное вожделение в его темных горячих глазах.

Завтракали мы на террасе, где цвели желтые ромашки. Мы смотрели на этот радостный желтый цвет и не опасались, что солнце может надолго скрыться за тучами.

Крис смеялся, слушая какую-то забавную историю, которую рассказывал Джори. Барт только улыбался и все смотрел и смотрел на Мелоди, которая без всякого аппетита ковыряла вилкой в тарелке.

— От любой еды тошнит, — с легким смущением объяснила она. — Дело, конечно, не в еде, а в моем состоянии. Я стараюсь есть медленно и не думать, что меня может стошнить, но тем не менее всегда об этом помню.

Поодаль от нас, под сенью гигантской пальмы, растущей в огромном глиняном горшке, стоял Джоэл. Он тоже неотрывно смотрел на Мелоди, как бы изучая ее профиль. Затем он посмотрел на Джори и прикрыл глаза.

— Джоэл, — окликнула его я. — Проходите и садитесь с нами завтракать.

Он неохотно двинулся к столу, осторожно шаркая мягкими подошвами по плитам. Казалось, он был одет в невидимую грубую домотканую монашескую одежду, а его руки, сложенные на груди, упрятаны в широкие рукава. Он был похож на судью, посланного Всевышним, чтобы взвесить наши грехи перед тем, как пустить нас в Царство Небесное. Слабым и тихим голосом он поздоровался с Джори и Мелоди, покачал головой в ответ на их вопрос о монашеской жизни.

— А я вот не смог бы жить без женщин, — сказал Джори. — Не смог бы жить без музыки и без встреч с разными людьми. Чем-то мне интересен один человек, чем-то другой. У меня сотни друзей, и я счастлив. Мне для общения недостаточно только моих коллег по балету.

— Каждый из нас идет по жизни своим путем, — проговорил Джоэл. — И Бог сначала дарует, потом взыскует.

Мелко засеменив ногами, он низко склонил голову, как будто тихо молясь или перебирая четки.

— Бог знает, что делает, создавая людей такими разными, — услышала я его бормотанье.

Джори повернулся на стуле, глядя вслед Джоэлу:

— Итак, вот он, наш дядюшка, которого все считали погибшим при лыжном спуске с гор. Мам, а может быть, таким же чудесным образом воскреснет и его старший брат?

Барт вскочил со стула, его лицо потемнело от гнева:

— Прекрати насмешки! Старший сын Малькольма погиб, сорвавшись на мотоцикле в пропасть, его тело нашли и похоронили. Он покоится на фамильном кладбище, где я неоднократно бывал. Что касается Джоэла, то его отец даже нанимал детективов для поиска младшего сына. По этой причине Джоэл и укрывался в монастыре. В конце концов он так привык к монастырскому быту, что уже страшился мирской жизни.

Он кинул взгляд в мою сторону, как бы в поисках понимания: ведь и мы, дети, выросшие взаперти, так привыкли к своему затворничеству, что страшились выйти из него.

— Он говорит, что человек, долго живший в изоляции, начинает видеть людей такими, каковы они в действительности, отдаленность от их жизни как бы создает лучшую перспективу для наблюдения.

Я встретила взгляд Криса. Да, мы с ним знали, что такое изоляция.

Встав из-за стола, Крис обратился к Джори и предложил ему осмотреть имение.

— Барт хочет завести лошадей и построить конюшню, чтобы верхом охотиться на лис, как это делал Малькольм. Возможно, когда-нибудь и мы сможем поучаствовать в таком развлечении, вернее, спортивном состязании.

— Это называется спортом? — недоверчиво спросила Мелоди, грациозно поднявшись и торопливо ухватившись за руку Джори. — У меня не поднимается Язык назвать преследование сворой голодных гончих псов маленькой безобидной лисички настоящим спортом — это просто варварство и все!

— Прямо беда с теми, кто связан с балетом — вы слишком чувствительны для реальной жизни, — отпарировал Барт и направился в противоположную сторону.

Позднее, после полудня я застала Криса в вестибюле. Он наблюдал, как Джори тренируется перед зеркалами, используя для поддержки стул. Этих мужчин связывали по-настоящему родственные отношения, мне очень хотелось бы, чтобы такие же отношения наладились, наконец, у Криса с Бартом. Отец и сын, относящиеся друг к другу с уважением и восхищением. Я любовалась ими, прижав руки к груди. Какое счастье, что наша семья опять в полном сборе, вернее, будет в полном сборе, когда приедет Синди. А потом появится малыш, который, возможно, еще крепче свяжет нас друг с другом…

Джори достаточно разогрелся и начал танцевать под музыку из «Жар-птицы». Он вращался с такой скоростью, что казался сверкающим пятном, движением ног он подхлестывал себя, как волчок, и взлетев высоко в воздух, приземлялся легко, как перышко, удара ног при соприкосновении с полом не было слышно. Его мускулы переливались, когда он снова и снова повторял жете. В безукоризненном воздушном шпагате он так высоко взлетал, что пальцы его ног соприкасались с пальцами раскинутых рук. Я с восхищением наблюдала это выступление, понимая, что оно предназначено специально для нас.