Когда Мой Мир узнает об Этом. Письмо пятое - Спартак Масленников

в мозг поступила команда, встать и идти писать дальше.

В тех далеких годах, когда проект еще только набирал свою силу, мне нравились такого рода пробуждения, когда я ночью мог поразмышлять, проверить цифры по проекту, или позаниматься развитием заинтересовавшего меня на днях нового навыка, или просто почитать книгу, в тишине, пока Карина спит, а вся база отдыха словно замерла в моменте.

Как правило такие подъемы несли в себе прекрасный день и потрясающие настроение. Поэтому и сейчас я хочу настроить себя на более радостное будущее до которого осталось еще шесть дней, и продолжу писать начатую историю.

2040

Буквально через неделю, после того как я узнал о беременности Любы, в проект вернулся Максим Викторович.

Он все прекрасно знал и без меня о случившимся горе внутри проекта и за его пределами, а я встретившись с ним, не хотел ворошить недавнее события поэтому мы оставили этот момент прошлого без обсуждения.

Максим вернулся потому, что хотел своими советами помочь мне довести дела в проекте до конца, так как теперь я остался практически один из тех, кто был изначально основой.

К его советам я относился очень аккуратно, обдумывая и анализируя их, потому что знал чуть больше о нем, из письма Кирилла, а Максим Викторович об этом явно не догадывался.

Не имея рядом более грамотных людей его возраста рядом, мне приходилось ему доверять в помощи по финансовым вопросам, так как он разбирался в них гораздо лучше чем я.

Немного осознавая происходящую вокруг ситуацию, я начал разрываться между Любой которая находилась в положении, и проектом, который готовился внести новую идею в процесс обучения будущей молодежи.

Новый следующий шаг требовал особого внимания, потому что он менял всю структуру в теории, но на практике был еще очень сыроват.

Я был обязан контролировать этот процесс лично, потому что вся ответственность за этот серьезный ход была на мне.

Посоветовавшись с Максимом Викторовичем, я услышал от него следующие решения. — Свят, давай отодвинем следующий шаг проекта до сорок второго года. За это время ты сможешь как минимум помочь Любе, и сам освоишься в роли отца, не будешь разрываться в непонимании.

Пока бы я занимался с ребенком, мы смогли бы с командой более уверенней подготовиться и рассмотреть разные нюансы третьего этапа, попробовав некоторые вещи хотя бы на территории нашей базы отдыха, где все находится под рукой.

Меня этот план развития событий устроил, и мы ему последовали.

Примерно через месяц после того как Максим Викторович вернулся в проект, мне позвонила озадаченная Надежда и предложила встретится, но попросила не рассказывать о ее звонке никому.

До момента живой встречи я не понимал, что за конспирация, но, тем не менее не сказал об этой встрече даже Любе.

Встретившись с Надей, я узнал почему ее отец Максим решил так резко вернуться в проект.

Все оказалось не так безвозмездно, как в принципе я и предполагал, при нашей с ним самой первой встречи.

Надя тоже прочитала письмо Кирилла и не знала, как поговорить с отцом чтобы узнать у него всю правду.

Через неделю после произошедшего с Викой, Нади позвонил Максим В. и предложил приехать домой потому что у него к ней был серьезный разговор.

Вернувшись к родителям, она не встретила там ни своей матери, ни своего сына Давида которого отправила погостить у бабушки с дедушкой, пока не справиться со своими внутренними переживаниями, после случившегося с лучшей подругой.

— А где они? — спросила я отца.

— В кино пошли. — идя в кабинет не оборачиваясь сказал он.

— Надь, давай по-быстрому тебе расскажу, что мне нужно. — начал отец, когда мы зашли в комнату. — Смотри, вот тут, документы по поводу С.В.Е.Т., тебе их надо подписать, чтобы я смог переоформить проект на Давида.

Я помогу пацану сделать все необходимое в финансовой части, у тебя все равно опыта в этом нет, так хоть сохраним людей и помещение. — улыбаясь произнес он.

Меня охватила какая-то резкая ненависть к нему, которую я никогда раньше не испытывала. Ведь не стало многих людей, а он думает о том, как бы я не потеряла «фирму».

Конечно в своем состоянии я могла сделать что-то неправильно по отношению к С.В.Е.Т. который на меня переоформил Кирилл, но я не собиралась принимать каких-то кардинальных решений. В ту самую секунду, когда во мне бушевала злость я решила спросить у него, пока мы были в квартире одни.

— Это правда, что ты спал с моей подругой?

— Что? — разъяренно спросил он, со страхом, словно моя мама находилась в соседней комнате, и может узнать эту информацию.

Я все поняла по его взгляду, ведь я знала своего отца с детства. Если я что-то спрашивала у него, он всегда отвечал честно.

— Почему ты обманывал мать, и вы оба с Викой так поступили со мной? Я ведь считала ее своей сестрой!

Я ощутила резкую боль, которая проскользнула по моей щеке и в глазах немного потемнело.

— Послушай сюда. — тихо прошептал мне отец, когда я держась за щеку сидела у его ног и смотрела на него удивленно, потому что не могла поверить в то, что он вообще мог такое допустить в своих мыслях по отношению ко мне. — Этой шлюхи уже нет. — продолжил, сбавив тон, шёпотом отец. — с ней все ушло в прошлое, так что заткнись и больше никогда мне про нее не говори.

Я, не проронив ни слезинки при отце, встала с полу и так же продолжая держаться за щеку вышла из квартиры, и сдерживая свое состояние горечи, выбежав из подъезда, села в машину и разрыдалась. Торопясь в машину в надежде на то, что этого не увидит ни мать, ни Давид, которые могли бы случайно возвращаться из кино.

Как только я успокоилась, я поняла, что обратно на разговор к отцу не вернусь.

Все дело было в том, что Кирилл переоформил документы на обучающий центр и на проект С.В.Е.Т.

Свою долю обучающего центр он передал тете Вики и своему другу Андрею, которого тоже не стало, а организацию С.В.Е.Т. он переоформил на Надежду.

Отец Нади из-за этого терял контроль и возможность получать от этих двух проектов доход, так как девушки имели сто процентов всей прибыли, не зная о договоренностях Максима Викторовича и Кирилла.

После того как моей тети не стало, Максим Викторович очень быстро переоформил «центр» на своего внука Давида, и взял на себя