Игра в убийство - Найо Марш

Если Мэри была пуглива, а Флоранс — равнодушна, то Этель, хорошенькая девушка лет двадцати семи, выглядела смышленой и заинтересованной.

— Где вы были без десяти восемь вчера вечером? — спросил ее Аллейн.

— Я была наверху, сэр, в своей комнате в конце заднего коридора. Я только что сменила передник и посмотрела на часы — надо, думаю, спуститься вниз и помочь Мэри прибраться в холле. Тут я и пошла из заднего коридора в тот, который проходит мимо лучших спален.

— И комнаты мистера Басгейта?

— Да, сэр, точно так. Я дошла до верхней площадки лестницы, посмотрела вниз и увидела, что мистер Рэнкин все еще в холле. Мэри тоже там была, запирала входную дверь. Она посмотрела на меня и замотала головой, так что я догадалась, что она уже все прибрала, пока я собиралась спуститься. Тогда я пошла обратно, но когда проходила мимо двери мистера Басгейта, вспомнила, что не принесла ему воды для бритья, и что в его сигаретнице оставалось всего две сигареты. Вот я и постучала в дверь.

— Да?

— Дверь была не заперта, и когда я постучала, она немножко приоткрылась, и тут же мистер Басгейт сказал: «Войдите». Так я вошла, и только спросила насчет воды для бритья, как свет погас, и я смутилась, сэр, и поскорей вышла, и чуть ли не на ощупь пошла в свою комнату, сэр.

— Что делал мистер Басгейт?

— Курил сигарету, сэр, с книгой в руках. Помнится, он только что переговаривался с мистером Уайлдом, который принимал ванну в смежной комнате.

— Благодарю вас, Этель.

Аллейн, мысленно пожав плечами по поводу поразительной тупости Найджела, не осознающего собственного железного алиби, продолжал работу. От Робертса, буфетчика, толку было мало. К тому моменту, как ударил гонг, он уже минут двадцать безвылазно сидел в своей буфетной. Повар и мальчик на побегушках тоже не представляли никакого интереса. Аллейн сосредоточил свое внимание на самом холле.

Он развернул рулетку и тщательно измерил расстояние между столиком для коктейлей и подножием лестницы. Поднос со множеством грязных стаканов остался нетронутым.

— Как славно, — пробормотал Аллейн сержанту Бейли, — ничего не тронуто, кроме некоторых деталей на теле. Итак, молодой Басгейт утверждает, что тело лежало перпендикулярно гонгу. Последнее, что видела Мэри — мистера Рэнкина, стоящего около подноса с коктейлями. Вероятно, он так и стоял, когда его ударили в спину. Погодите-ка, Банс. Вы какого роста?

— Пять футов одиннадцать дюймов[4]без обуви, сэр.

— Годится. Покойный был ростом ровно шесть футов.[5]Станьте, пожалуйста, вот сюда.

Банс смирно стоял, а Аллейн расхаживал вокруг, внимательно его разглядывая.

— Что вы об этом скажете, Бейли? — спросил он. — Дело было сделано менее чем за пять минут. Кинжал был на кожаной ленте у лестницы, если только его не вытащили заранее, что мне кажется неправдоподобным. Следовательно, убийца начал движение отсюда, взял эту штуку в правую руку — вот так — и ударил жертву в спину.

Он изобразил пантомиму всаживания кинжала в спину констебля.

— Теперь смотрите, что я имею в виду. Во мне шесть футов и два дюйма,[6]но у меня не получается удар под прямым углом. Нагнитесь, пожалуйста, Банс. Ага, так больше похоже, но на пути оказываются перила. Он, должно быть, наклонился над подносом. Но это слишком далеко, если я стою на нижней ступеньке. Минуточку. Посмотрите, может быть, можно что-нибудь снять с нижнего набалдашника перил, а, Бейли?

— Там, должно быть, хорошенькая путаница отпечатков, — угрюмо проворчал эксперт, открыл маленький саквояж и занялся его содержимым.

Аллейн буквально обнюхал весь холл. Он обследовал главный выключатель, стаканы, шейкер, гонг, столы и другую мебель. Перед каминной решеткой он остановился. В очаге с прошлого вечера все еще лежала холодная зола.

— Я велел никому не трогать решетки. Здесь газ только наверху.

— Совершенно верно, — согласился инспектор, — мы сами займемся каминами.

Он наклонился над очагом и, взяв каминные щипцы, начал перекладывать угольки, один за другим, на газетный лист. Делая это, он отдавал беглые распоряжения сержанту Бейли.

— Вот на тех эскизных планах, которые я положил на поднос, вы найдете отпечатки пальцев мисс Норт. И Басгейта тоже. Но нам, конечно, нужны отпечатки всех. В этом смысле будут очень полезны стаканчики для чистки зубов, наверху. Я терпеть не могу специально брать отпечатки пальцев, это меня страшно смущает. Излишне говорить, что на ноже отпечатков нет — так же, как и на выключателе. В наше время даже последний простофиля постарается не оставлять за собой отпечатков, если только это возможно.

— Это точно, сэр. На перилах здесь жуткая мешанина, но я все же надеюсь кое-что получить с набалдашника.

— Набалдашник, э?.. — сказал Аллейн, извлекая поддон для пепла из-под каминной решетки.

— Занятное местечко, да. Здесь внизу есть четкий отпечаток левой руки. Очень неподходящее место для левой руки, когда перила так загибаются книзу. Это как раз на внутренней кромке. Да, очень четкий. Я сразу увидел его невооруженным глазом.

— Ваш невооруженный глаз, Бейли, стоит многих вооруженных. Посмотрите еще на верхней площадке. Эй, а это что такое?

Он просеивал пепел из поддона, сидя на корточках, и теперь остановился, уставившись на маленький закопченный предмет у себя на ладони.

— Что-то нашли, сэр? — отозвался дактилоскопист, который копошился уже наверху лестницы.

— Кто-то потерял, а я нашел, — фыркнул инспектор. Он достал маленькую лупу и всмотрелся сквозь нее.

— Кнопка от застежки, — пробормотал он, — даже с кусочком… да, кожи… обуглилась, но это несомненно. — Он положил трофей в конверт и надписал его.

Следующие двадцать минут он провел, ползая по полу, становясь на стулья, чтобы осмотреть лестницу, тщательно исследуя сигаретницы. Бейли было велено обследовать угольное ведерко и каминные принадлежности на предмет отпечатков.

— А теперь, — сказал инспектор, — примемся за спальни. Банс, труповозка может приехать в любой момент. Займитесь ею. Пошли.

Он поднялся наверх, остановился на лестничной площадке и огляделся.

— Слева от нас, — сообщил он Бейли, — спальня миссис Уайлд, туалетная ее мужа, ванная и комната мистера Басгейта. Все смежные. Очень уютно и довольно необычно. Что же, начнем сначала, полагаю.

Комната миссис Уайлд была в беспорядке и носила следы некоторого фамильного сходства со спальней из современной комедии. Она отражала личность хозяйки. Флоранс не было позволено ничего прибирать. Постель была разобрана, и на столике, все еще стоял поднос с чайной чашкой.