Она – его собственность - Анна Мичи

– Этого достаточно, – так же тихо сказала она.

Я быстро переоделась, взяла коробку с платьем, поблагодарила хозяйку лавки и вылетела вон. Вслед мне неслись колкости от Алиады и ее подруг. Я пробежала несколько шагов, не разбирая дороги, а потом остановилась и будто опомнилась: ну вот, только что я купила платье, чудовищно дорогое платье, которое никогда не надену.

Я занесла его в свою комнату, не распаковывая, положила коробку в шкаф и перевела дыхание. Я ведь собиралась идти в библиотеку, ну вот туда и пойду.

Нашу библиотеку я любила. Пожалуй, это было единственное место во всей академии, где я чувствовала себя достаточно уютно. Огромный зал, похожий больше на лабиринт, чем на библиотеку. Высоченные шкафы, верхние полки которых уходили во тьму, и нужно было пользоваться лестницей, чтобы достать оттуда книгу. Полумрак, освещённый мягким светом плавающих над столами фонарей, сухой, немного пыльный запах книг и тишина.

Я уже давно выполнила всё, что собиралась, и теперь просто читала исторические хроники. Моя самая любимая эпоха, царствие первой… и единственной королевы из рода людей.

Да, была в нашей истории и такая веха. Тогда ещё не изобрели амулеты, и даже не было известно, что у людей тоже может быть магия, считалось, что она доступна только тёмным. Королева Риаса стала первой из людей, которая доказала, что да – магия может быть и у нас. И король любил её… самый настоящий тёмный – женился на человеческой девушке, вопреки всему. И именно тогда стали делать амулеты, защищающие людей от магии тёмных.

И все же люди до сих пор считаются существами второго сорта.

У меня было смешанное отношение к тёмным.

Ведь это они когда-то появились среди нас. Вторглись и завоевали, пользуясь тем, что у них была магия. А теперь из-за них мы вынуждены всегда быть на втором положении. И только после того, как выяснилось, что магия есть и у людей, мы хоть немного смогли отвоевать позиции.

А с другой стороны… эта самая магия есть у нас как раз благодаря тёмным. Благодаря (брр!) тому, что эти гады получали наших девушек, использовали для “подпитки”. Невинная дева может отдавать свои чувства, свои эмоции темному без вреда для себя, тогда как женщину, уже познавшую мужчину, это убьет. Многие девушки в те времена погибали – только потому, что какой-нибудь несдержанный темный не мог остановиться и брал ее второй раз.

А если бедняжки беременели, на свет появлялись полукровки. Их отбирали у матерей – кровь темных слишком большая ценность. Но кому-то удавалось скрыть своих детей. Полученные от предков крупицы магии соединялись в потомках в настоящий дар.

То есть за то, что я сейчас сижу здесь и учусь, за то, что могу строить планы на будущее, – за всё это мне надо благодарить какого-то тёмного. Потому что этот негодяй осмелился обесчестить кого-то из моих прародительниц.

Или, может быть, это была тёмная, взявшая к себе на ложе какого-нибудь моего предка, – я слышала, что женщины тёмных тоже не брезговали такой энергетической подпиткой.

Даже сейчас я разозлилась.

Ненавижу Дара. Ненавижу Дара и таких, как он. Нет, конечно, есть нормальные тёмные, такие, как ректор Сартр, например. Или некоторые преподаватели, не занижавшие мне оценки только потому, что я неправильного происхождения.

И есть… такие, как Дар.

И тут я услышала его голос.

Мне показалось, я узнала его даже раньше, чем он заговорил. Все волоски на коже встали дыбом, словно наэлектризованные.

Чёрт бы его побрал. Я так старательно пряталась весь день, какие черти притащили его сюда? Да ещё и, судя по всему, не в одиночестве.

Как хорошо, что я забралась в самую глубь и от них меня отделяет несколько стеллажей.

Я не расслышала, что говорил Дар, зато очень хорошо услышала фразу одного из его спутников:

– Дар, подлец, вечный любимчик судьбы. Если б я знал, я бы сам под то заклинание подставился. Кто бы мог подумать, что от этого может быть такой эффект! И просто, и приятно. Аж зависть берёт.

Его поддержали одобрительные голоса и смех.

Дар снисходительно отозвался:

– Так что тебе мешает?

– Сам знаешь что… – Его собеседник выдержал паузу. – Или ты согласен… одолжить мне её?

Дар как будто задумался. Повисла пауза, а потом он лениво сказал:

– Да пожалуйста, хоть сегодня вечером…

Они прошли дальше, не заметив меня, а я застыла на месте, чувствуя себя ледяной статуей.

Они ведь… говорили обо мне. Дар рассказал им обо мне, о том, как он восполняет свои силы. И теперь его друзья хотят того же. А он, этот негодяй, согласился меня им отдать?!

Я не знаю, сколько я просидела в библиотеке, забившись в угол. Я смотрела в книгу, пробегая строчку за строчкой, но никак не улавливала смысла. Мысли крутились вокруг Дара и его предательства.

Как он мог?! Как такое вообще возможно? Это не укладывалось у меня в голове. Первой мыслью было выбежать следом, влететь в его комнату, устроить скандал. Нет, не скандал, настоящий разнос! Швырнуть в него заклинанием, которое я так усердно отрабатывала на полигоне. О, не сомневаюсь, в этот раз я бы не промахнулась.

Только невероятным усилием воли мне удалось себя успокоить и удержаться от опрометчивых поступков. Этого делать нельзя, ни в коем случае нельзя. Если я снова угроблю его заклинанием, это уж точно окончательно поставит крест на моей учебе. И в конце-то концов, если он попытается сделать что-то такое, что для меня неприемлемо, я всегда смогу пожаловаться ректору.

Я с ужасом представила, как я рассказываю достопочтенному старцу о том, как этот негодяй предлагал меня своим друзьям. И все холодеет от ужаса и унижения. Нет, оставим это на крайний случай. Сейчас нужно просто пойти в свою комнату, заварить травяной чай, успокоиться и все обдумать хладнокровно. Так, будто меня только что не размазали тонким слоем по ступенькам.

Я вышла из библиотеки, надеясь только, что в моем взгляде сейчас не читается желание убить любого, кто встретится на пути.

– Триана, – меня окликнули.

Линар. Его-то какие черти принесли!

– Ты все-таки решилась пойти, – он улыбнулся, но смотрел как будто с напряжением. – Я слышал, ты купила платье. Все наши кумушки только об этом и жужжат. Так с кем же ты решила идти?

До меня не сразу дошел смысл его слов. Ах да, он о бале. Я купила платье, но не ответила ему согласием, следовательно, иду с кем-то другим – выстроила я нехитрую цепочку его размышлений. И уже собиралась сказать, что никуда я не пойду, а платье… платье – это мое личное дело.

Но тут мне вспомнилось другое платье. Алое, расшитое золотом платье, красивее которого, наверное, не существует на свете, и девушку в этом платье. Алиаду.