Символ любви - Джеки Д'Алессандро

— А я вам помешал, — заметил он.

— Вовсе нет, — успокоила она его, улыбаясь. — Уверяю вас, это такое удовольствие — поговорить с таким ученым человеком, как вы. У нас весьма обширная библиотека, мистер Барретсон. Не хотите ли взглянуть?

— Непременно, — ответил Стивен.

Войдя в дом, Хейли провела его по коридору.

— Это моя самая любимая комната во всем доме, — сказала она, открывая двустворчатую дубовую дверь.

Одну стену целиком занимали окна от пола до потолка. Три остальные были просто книжными полками, поднимавшимися от пола к потолку на высоту двадцати футов. Тут были книги по всем отраслям знаний — от архитектуры до зоологии.

— Это действительно богатая библиотека, мисс Олбрайт, — сказал Стивен. — Как получилось, что у вас оказалось такое прекрасное собрание?

— Многие из книг принадлежали еще моему деду. Отец же мой расширил библиотеку во время своих путешествий.

Стивен медленно провел пальцами по красивому кожаному переплету какого-то поэтического сборника и заметил:

— Теперь я понимаю, почему это ваша самая любимая комната.

— Пожалуйста, не стесняйтесь, пользуйтесь библиотекой, пока вы здесь, мистер Барретсон, — предложила Хейли. — Одно из величайших удовольствий от обладания книгами состоит в том, чтобы делиться ими с тем, кто их 60 любит.

— Весьма великодушно с вашей стороны, мисс Олбрайт, и я не премину воспользоваться вашим предложением.

Стивен еще какое-то время рассматривал книги; когда он снова повернулся к Хейли, то заметил, что она внимательно смотрит на него.

— Что нибудь случилось? — спросил он. Щеки ее окрасил румянец.

— Нет. Просто я подумала, не трудно ли было бы вам побриться?

— Я бы с удовольствием, — осторожно начал он, — но боюсь, что из-за раны в плече буду неловок.

— Глупости. Если вы не в состоянии сделать это самостоятельно, я с удовольствием побрею вас сама.

— Вы уверены, что знаете как…

— Целиком и полностью. Пойдемте со мной.

И она вышла из библиотеки. Стивен шел следом.

Вскоре он уже сидел на массивном стуле; на груди у него лежало полотенце, а Хейли стояла над ним, взбалтывая мыло в фарфоровой миске. Увидев, что она взяла в руки острую бритву, Стивен вдруг засомневался в успехе операции.

— Вы уверены, что умеете это делать? Она лишь улыбнулась в ответ.

— Мистер Барретсон, мне стоило немалых усилий спасти вам жизнь. Я не собираюсь перерезать вам горло и уничтожить результаты своих тяжких трудов. Закройте-ка глаза.

Крайне неохотно Стивен подчинился.

— А это, черт побери, что такое? — возопил он, резко выпрямляясь, когда нечто теплое коснулось его лица.

— Это всего-навсего салфетка, смоченная в воде, чтобы размягчить щетину. А теперь я должна попросить вас сидеть смирно, иначе я и впрямь могу перерезать вам горло.

Заглушив сомнения, Стивен откинулся на спинку и позволил ей приложить к своему лицу компресс. Она несколько раз промокнула его лицо, и Стивен признался, что ему приятно то, что она делает.

— Сейчас я начну, мистер Барретсон. Вы обещаете не дергаться?

— А вы обещаете не перерезать мне горло, мисс Олбрайт?

— Обещаю.

— Вот и прекрасно.

Она взяла его за подбородок и немного сжала его. Стивен подчинился, слегка повернув голову набок. Мало-помалу напряжение уходило. Вскоре стало ясно, что мисс Олбрайт действительно умеет брить мужчин, и, поняв это, Стивен почему-то встревожился. До этого момента ему никогда не приходило в голову, какое это интимное действо — бритье. Ее убаюкивающий голос, ее осторожные руки, уверенные движения — все это погрузило его в некое забытье. Пока он не открыл глаз. Ее лицо оказалось совсем близко, лоб был сосредоточенно нахмурен. Ее теплая грудь слегка касалась его лица, и его окутало ароматом корицы. Она протянула руку, чтобы взять чистое полотенце, и груди ее прижались к его плечу, отчего чресла его немедленно оживились. Стивен постарался держать глаза закрытыми, но не сумел. Он был поражен ее видом, ее прикосновениями, ее ароматом. Когда она стерла остатки пены с его лица, их глаза встретились.

Он откашлялся.

— Вы закончили?

Она кивнула, и взгляд его упал на ее пухлые губы. Они, казалось, призывали его, и ему представилось, как он припадает к этим устам, касается языком ее языка. Мысли эти были неожиданно прерваны — ее ладонь мягко легла на его гладкую щеку.

— Вы необычайно красивы, — прошептала она. Стивен смотрел на нее как зачарованный. В прошлом многие женщины делали ему комплименты, но он всегда отмахивался от их лести, зная, что это лишь попытки заманить его в свои силки.

Он понимал, что поведение Хейли лишено всякого кокетства. Она дотрагивалась до него осторожно и ласково. Он знал, что такое эротическая ласка, но ее невинные прикосновения решительно приводили его в смятение. Наверное, она понятия не имеет, какое впечатление они на него производят.

А может быть, она все понимает? Стивен прищурился. Может быть, мисс Хейли Олбрайт вовсе не так невинна, как кажется? Выпрямившись на стуле, он провел руками по своему гладкому лицу и разорвал окутывающие их чары.

— Мое лицо кажется вам привлекательным?

— О да, мистер Барретсон. Я считаю вас самым красивым мужчиной, которого мне приходилось видеть. — Уголки ее губ изогнулись в улыбке, и на щеках появился румянец. — Но я уверена, что вам это говорили многие.

Стивен впился в нее взглядом, пытаясь отыскать в ее глазах признаки женского коварства. И не нашел.

— Говорил кое-кто, но я никогда этому не верил.

— Я всегда стараюсь быть правдивой.

— В таком случае вы — первая такая из всех знакомых мне женщин.

— Как это грустно, мистер Барретсон. Родители учили нас, что честность — свойство, самое важное из всех, которыми может обладать человек.

— Вот как? А мои родители учили меня никому не доверять.

Взгляд ее смягчился от искреннего сочувствия. Она примостилась на краешке его кресла и тронула его за руку.

— Мне очень жаль. Но ведь вы на самом деле доверяете людям. Недобрые уроки ваших родителей не смогли омрачить лучшую сторону вашей натуры.

Он усмехнулся:

— Господи, и как это вы пришли к такому выводу?

— Вы же доверяете вашему другу мистеру Мэллори. И мне тоже.

Стивен хотел ответить шуткой, но вдруг понял, что в ее голосе звучат серьезные нотки. Доверяет ли он ей? Вот уж нет! Он никому не доверяет. Кроме Джастина. — И Виктории. Но Хейли? Он же почти не знает ее!

Он раскрыл было рот, но промолчал. Она спасла ему жизнь. Она понятия не имеет, кто он такой, и у нее не было никаких причин помогать ему, кроме доброго сердца. Разумеется, она не ждет выгоды от своего поступка. Как называются такие люди? Он пошарил у себя в памяти и наконец нашел непривычное слово: бескорыстные. Она бескорыстный человек. И надежный. Впервые в жизни — если не считать Джастина и Виктории — кто-то относится к нему с добротой, ничего не ожидая получить взамен. Такого никогда не случалось со Стивеном Александром Барретсоном, восьмым маркизом Гленфилдом. Но это случилось со Стивеном Барретсоном, домашним учителем. Это открытие озарило его, точно вспышка молнии. Как странно — простой человек может иметь что-то такое, чего нет у маркиза.