Тень Копья Оро - Эрли Моури

я с Аоны, — отозвался Лиэри, почувствовав слабое ментальное прикосновение к сознанию, тут же его отпустившее.

— Но это все равно. В общем, я угадал: вы — пристианец. Нечасто люди империи балуют нас посещениями. Прошу, — широким жестом Гарах пригласил в комнаты.

Они вошли в зал, после недавнего ремонта сверкавший белизной пластиковых панелей. На их фоне старенький шифоньер, диван и книжные полки с бесчисленными томами Большой советской энциклопедии смотрелись убого и чуждо. Сковородка со следами яичницы, пара грязных тарелок и стакан в подстаканнике с недопитым чаем еще стояли на столике. Могло показаться, что квартира ограничивалась кухонькой, этим залом и небольшой спальней, куда вели приоткрытые двери, однако Гарах остановился возле шифоньера напротив стены, и по его беззвучной команде с нее мигом исчезла хитроумная криасская маскировка — стена разошлась, открывая проход в другие помещения, занимавшие четверть этажа немаленького дома.

— Сюда, господа, — хозяин обращался скорее к замешкавшемуся Лиэри, чем к Быстрову (Глеб хорошо знал планировку московского пристанища инопланетян).

Они прошли по узкому коридорчику, миновали комнату, похожую на устроенный наспех склад с ящиками, картонными коробками с надписями на английском и китайском, пластиковыми контейнерами неземного происхождения и покосившимся набок шкафом. Свернули за угол, и тут Лиэри едва не сбило с ног существо, похожее на шестилапую обезьянку с продолговатой головой. Пристианец не сразу узнал в нем безобидного пиру — самца полуразумной расы с Батури и схватился за рукоять парализатора.

— Раху! Хотите раху? — взвизгнуло существо на всеобщем языке, цепляя гибкой ручонкой Ивалу за ногу.

— Винси! Сгинь, милый мой! — галиянка небрежно отпихнула его и добавила. — Я когда-нибудь тебя проучу! Так проучу, что будешь от меня прятаться как от огня!

— Но свежий раху!.. У меня есть. Хотите потащиться? — не унимался Винси, наступая на гостью.

— Снова он каким-то образом выскользнул. Извините, жены мои невнимательны и не всегда закрывают двери в наш крошечный сад, — проговорил седовласый провожатый.

— Вы торгуете здесь наркотиками? — с недовольством осведомился офицер эсминца.

— Бог с вами, у нас есть чем торговать с большей выгодой и без ущерба совести. Раху держим, как угощение для некоторых постоянных клиентов. Поймите, не все имеют возможность вылететь отсюда, с Земли, и некоторых мучает разного рода тоска, — пояснил Гарах, моргнув за толстыми стеклами очков. — Прошу, — он пассом руки открыл незаметную дверь и пропустил гостей в зал, обставленный на манер каюты старого звездолета: с овальным экраном от пола до потолка, трансформируемой мебелью и огромным титановым шкафом с множеством секций. Зеленые и золотистые блики, падавшие сверху сливались на черном столе в причудливые соцветия. В углу, мерцая индикаторами на полированном корпусе, стоял робот-прислуга столь древней модели, что найти такую было сложно даже у торговцев антиквариатом на «Вайс-Эрэль».

Галиянка опустилась в тонкое, изогнутое как ивовый листок, кресло, а Быстров и Лиэри устроились на диване, мигом подстроившемся под форму их тел. Гарах связался с Крулу по внутренней связи и сменил картинку на экране. Теперь вместо объемного изображения Кремля за слоем пластика проплывала розовая с зелеными прожилками планета, и комната еще больше стала похожа на каюту межзвездного лайнера.

— Хотите спиртное, малдук, лонхойский коктейль? — предложил Гарах. — Или что-нибудь перекусить?

— Благодарю, не стоит, — отказался Быстров.

— Тогда кофе. Наш робот варит умопомрачительный кофе, — не дожидаясь согласия гостей, он отдал команду, и машина в углу ожила, шустренько подкатила к средней секции шкафа, зазвенела посудой как шустрая служанка.

Крулу появился, когда робот выставлял на стол чашечки, аппетитно дымящие и распространявшие густой аромат. Лиэри с трудом узнал в вошедшем человеке батурийца — его широкий прежде нос, характерное очертание нижней части лица и губ основательно изменила косметическая хирургия, и пигментация кожи почти не сохранила характерный зеленовато-серый оттенок. Крулу, энергично и радостно, приветствовал Быстрова, с теплом погладил руку Ивалы и в знак почтения приложил ладонь к груди пристианца.

— Надеюсь, не случилось ничего дурного? — спросил он, присаживаясь за столом и глядя на капитана «Тезея». — Извини, Глеб, но у тебя мрачный вид. Прямо нехороший вид. Мне хотелось бы думать, что ты зашел навестить старого друга или поменять экономки на земные деньги.

— Мне тоже хотелось бы так думать, — отозвался Быстров. — К сожалению, мы по более серьезному поводу. И у нас два вопроса, Кру, — он осторожно поднес к губам чашечку и проговорил, сдувая пар с горячего напитка: — Два крайне важных вопроса: корвет, разбившийся прошлой осенью и пропавший человек — наш близкий друг.

— Корвет. Пристианский корвет «Хорф». Да, сколько разговоров о нем, — Крулу кивнул и откинулся на спинку кресла. — Расскажу все, что знаю.

— Сначала о нашем пропавшем друге, — решила Ивала Ваала. — Мы оставили ему твой адрес, и он мог просить помощи у вас. Включи браслет, — попросила галиянка, касаясь управляющих пластин своего.

Когда батуриец дотронулся до сенсоров, Ивала сосредоточилась и передала ему образ Шургина.

— Бог ты мой! — отозвался Гарах, тоже находившийся на ментальной волне. — Такой человек заходил. Землянин. Высокий, светлые волосы, глаза карие. Голос невозможно громкий. Оглушающий голос.

— Это было ночью двадцать второго декабря, — уточнил Крулу, блеснув восхитительной памятью. — Он действительно нуждался в помощи и сказал, что пришел от тебя, Глеб Васильевич. Его преследовали какие-то люди, скорее всего из ФСБ, но тогда выяснить это нам не удалось. Назвался он Сашей.

— Это он, — согласилась Ивала, отчасти воспринимавшая образ, проецируемый Гарахом. — Что случилось с ним потом?

— Мы спрятали его здесь на сутки. Это было как раз в то время, когда ситуация вокруг обломков пристианского корабля особо накалилась. Были беспокойные дни. К нам постоянно приходили милькорианцы, члены сообщества Джиаас и… — батуриец опустил голову. — Нас тогда сильно беспокоили люди из МУРа — так они представлялись, дважды навещая квартиру и дежуря возле подъезда. Хотя я не уверен, что они на самом деле имели отношение к милиции.

— К тому же, мы не могли доверять вашему другу целиком, несмотря, что он произнес кодовую фразу и прошел ментальную проверку. Пойми правильно, Глеб, тогда была такая суета, что мы не могли предположить, что случится в следующую минуту. Я был вынужден заказать по туннельной связи корабль на ближней базе Кнефи и подумывать о временной эвакуации. Кстати, я именно это предложил вашему… — Крулу прикрыл один глаз и произнес с шипением: — Ш-шурыгину. Но он много упрямствовал. Я знаю, что он причастен к уничтожению милицейской машины и перестрелке возле дачи Агафона Аркадьевича, знаю о сбитых за Москвой катерах «Звезды» и всей той неприятной заварухе. Догадывался, что с падением «Хорф-6» здесь тоже какая-то связь и хотел ему помочь, потому что он — твой друг, а ты — мой.

— И? — Быстров напрягся, сжимая горячую