Мор. Прямо в сердце - Алекс Хилл

– Эй!

Оборачиваюсь на крик и еле успеваю поймать тяжелый баскетбольный мяч в районе груди.

– Неплохо, – Морев стоит посредине спортивного зала с белой разметкой на голубом потертом полу и сверлит меня изучающим взглядом.

– Ненормальный? – отправляю снаряд обратно, вложив максимум силы. Может, он перестанет бросать в меня предметы?

– Но ты же поймала, – стучит мячом об пол, меняя руки, и даже не смотрит на него. Видны годы практики.

– А если бы нет? – осуждающе качая головой, направляюсь к выходу.

– Сыграй со мной.

Тихий голос, кажется, принадлежит кому-то другому. Его слова, будто легкое прикосновение ладоней к плечам. Хотя знаю, что Саша стоит далеко, чувствую близость. И как это понимать?

Медленно оборачиваюсь, чтобы проверить, не послышалось ли мне. Саша вертит мяч в руках, выжидающе глядя на меня. Похоже, что нет.

– Сыграть с тобой в баскетбол? Нет, спасибо. Здесь без вариантов. Мне тебя не победить, а если так, то какой смысл?

– Победа так важна?

– Победитель получает все, – слова срываются с губ, и только после этого понимаю, что бездумно повторила фразу Зимина, сказанную мне сегодня.

Морев хмурится, а черты его лица становятся ещё жестче. Он отворачивается, задумываясь о чем-то на секунду, но потом возвращает себе холодное спокойствие и снова приковывает меня взглядом к месту.

– Тогда уравняем шансы. Будем играть в тридцать три (прим. автора: «33» – баскетбольная игра).

– Я не…

– Почему нет? Боишься? – растягивает губы в дерзкой ухмылке.

– Если ты пытаешься взять меня на понт, то выходит не очень.

– А я и не пытаюсь, просто хочу сыграть. Ты ведь хочешь победить меня?

Саша стучит мячом об пол, а я двигаюсь прямиком к нему, потому что разговаривать через ползала бесит. И мне отсюда плохо видно его глаза. А они, кажется, куда честнее, чем сам Морев.

– С чего ты взял, что я этого хочу? – останавливаюсь напротив и складываю руки на груди, гордо поднимая подбородок.

– Во-первых, ты все еще здесь. А во-вторых, я же знаю, как сильно ты любишь извинения.

Опускаю взгляд. Фраза кажется странной. Это не совсем правда, но и не совсем ложь. Просто раньше, после всех наших детских выкрутасов в попытке насолить друг другу, проигрывал тот, кого заставляли извиняться. Приходилось иногда хитрить, но и так в большинстве случаев прощения просил только Морев. Как же он забавно кривился каждый раз, когда проговаривал «прости», а потом показывал язык и убегал.

– То есть, если я выиграю, то ты извинишься? – уточню, немного воодушевившись этой идеей.

Ему же действительно есть за что. Можно подумать, что эти извинения не будут настоящими, раз не идут от сердца, но это не так. Я всегда чувствовала, что Саша извиняется искренне, признавая поражение и вину. И сама делала так же.

– Да. Ну а ты… Поцелуешь меня.

– Что? Сдурел?

– Извиняться тебе не за что. Мобильник ты починила, а значит уже все исправила. И разве в тридцать три играют не на поцелуй?

Он прав. В нашей школе это игра была сродни бутылочке, проигравший целует победителя. Помню, как сама мечтала сыграть с Зиминым, но так и не решилась предложить.

– Да, но… Это детские правила.

– Тогда давай их сделаем взрослыми, – произносит Морев и проводит языком по внутренней стороне щеки, создавая плывущий бугорок.

– Да пошел ты! – у меня чуть глаза из орбит не выскакивают. Вот это наглость. Но вместо того, чтобы развернуться и уйти, показав прощальный жест средним пальцем, выхватываю мяч из его рук под тихий смех и направляюсь к баскетбольному кольцу.

– Извиняться будешь на коленях, – совершаю первый бросок со штрафной линии и попадаю прямо в цель.

Морев молниеносно перехватывает мяч и, улыбаясь, глядит исподлобья. Веселые искорки в его глазах, впервые за все время с тех пор как мы встретились вновь, кажутся теплыми.

– На коленях? Тогда и ты тоже… – Саша осекается, заметив мой взгляд. Еще слово и я не знаю, что с ним сделаю. – Ладно-ладно. Мои условия остаются детским вариантом. Идёт?

Он возвращает мяч, который я, будучи подготовленной, с легкостью принимаю и снова отправляю в корзину.

– Неплохо, – Мор одобрительно кивает. – Не припомню за тобой таких талантов.

– Ты никогда не видел, как я играю, – направляюсь за мячом, но Саша быстрее.

– Почему же? Окна нашей школы, если ты забыла, выходят прямо на спортивную площадку.

Он следил за мной? Но зачем? Нет-нет. Не следил, скорее, видел случайно. Что вообще за глупые мысли?

Делаю шаг, чтобы забрать у него мяч, но Мор мастерски заводит его за спину одной рукой, шагая вперед. Стоим так близко, что вибрация его сердцебиения отзывается в моем теле. Легкий наклон головы и необычно мягкие черты его лица притягивают. Расслабленная челюсть, чуть приоткрытый рот, взгляд сквозь белые пряди длинной челки. Провожу рукой, убирая ее и касаясь кончиками пальцев гладкого лба и… Резко обступаю его сбоку, забирая то, что он пытался спрятать.

– Впечатляет, – кивает несколько раз и жестом предлагает мне вернуться на штрафную линию, чтобы продолжить игру.

– Как дела с учебой? – спрашивает Саша, как раз в тот момент, когда мои пальцы отпускают мяч.

Бросаю на него недовольный взгляд. Думает, что сможет отвлечь меня болтовней и я промахнусь? Нет уж. Еще три очка честно заработаны мной. Да я могу так хоть весь день.

– Прекрасно, – отвечаю и готовлюсь к следующему броску, получив баскетбольный мяч обратно. – А у тебя?

– Лучше, чем ты думаешь.

Вспоминаю его тетрадь, усыпанную точками вместо записей, и с сомнением кошусь в его сторону.

– Мне интересны только профильные предметы, гуманитарные считаю лишними. Та тетрадь была специально для них, – говорит Саша, на удивление точно догадываясь, о чем я подумала только что.

– И какая же у тебя специальность?

– Энергетическое машиностроение. А именно, автоматизированные гидравлические и пневматические системы и агрегаты.

– Ого. Для меня это звучит как «Я из другого измерения и занимаюсь конструированием космических кораблей», – произношу в приятном удивлении. У Морева очень сложная специальность, но, кажется, он действительно относится к ней серьезно.

Саша мягко смеется, и с его лица сходят все признаки ледяного отчуждения. Челка легким движением руки отправляется назад, больше не закрывая глаза, вокруг которых собрались лучики морщинок, вызванные улыбкой.

– Это не так круто, конечно, как космические корабли, но мне нравится.