Норби - Андрей Валентинов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 121
Перейти на страницу:

От нее пахло духами и коньяком. Рука скользнула по спине, и я порадовался, что не взял с собой наплечную кобуру. Мы кружились между столиками, она улыбалась и что-то тихо напевала. Наверняка про Перпиньян. Музыка кончилась, мы, отступив на шаг, поклонились друг другу.

— Проводите меня, пожалуйста! — шепнули ее губы, когда аплодисменты стихли.

Почему бы и нет? Тем более недалеко, к двери справа от эстрады. Она взялась за ручку, повернулась ко мне.

— Спасибо! Просто в зале сидит один человек, он очень навязчив.

Я охотно кивнул.

— Бывает. А где у вас тут дерутся?

Она скользнула взглядом по залу, усмехнулась.

— Подворотня слева от входа, но он побоится. Будет шум, а у него дома — ревнивая жена.

— Женам лучше не изменять, — охотно согласился я. — Способствует карьере.

В ответ я получил легкий щелчок по лбу. Негромко хлопнула дверь.

Шутки шутками, а в мой нынешний кабинет вначале собирались вселить совсем другого человека. Всем был хорош, но вот налево ходил регулярно. Вербовать такого — одно удовольствие.

* * *

Зайдя в номер, я первым делом запер дверь. Замок уже изучил, такие называют «против честных людей». Затем быстро осмотрел номер, прикидывая особенности здешней географии. Окно прямо против двери, кровать справа от окна. Влево от двери — коридорчик, там службы. Что еще? А еще выключатель — от двери слева, кресло, стол и два стула. Осталось осмотреть ванную. Дверь прилегала плотно — и места хватало.

Годится!

Я заказал по телефону кофе и достал из чемодана блокнот. Пора и за работу. А то, что работать придется в ванной, с пистолетом при поясе, прислушиваясь при этом к каждому шороху, не беда. Везде своя экзотика.

Ах, Париж! Лямур, бонжур, тужур!

* * *

Ключ заскрипел в двери без пяти минут два. Я встал со стула, выключил свет и осторожно шагнул в коридор. Замок сопротивлялся недолго. Скрипнула дверь. Несколько секунд было тихо, гости наверняка привыкают к темноте. Уличный фонарь далеко, поэтому разглядеть они смогут лишь кровать — и мое пальто, укрытое одеялом.

Снова шаги. Двое! Один у двери, второй уже в комнате. Белый свет скрытого фонаря, луч скользнул по одеялу. В последний момент я решил, что говорить следует по-французски. Если сразу не поймут, перейдут на язык пуль.

Выключатель.

— Добрый вечер! Не двигайтесь, первого убью сразу.

Парень у двери, молодой, в расстегнутом пальто, меня не заинтересовал. Оружия в руках нет — и ладно. А вот та, что стояла возле кровати, светя бесполезным уже фонарем. Модный плащ, шляпка с вуалью, сумочка как раз под дамский пистолет. Неужели певица? Эх, Перпиньян, Перпиньян.

Она обернулась, положила фонарь на прикроватную тумбочку, откинула вуаль с лица. Хорошо, что я ни с кем не заключал пари!

Хотя. Тоже вариант.

* * *

— Говори с ней подольше, повторяй одно и то же, — велел я Леграну. — Пусть даже она примет тебя за идиота. Постарайся понять, чего нам ждать от этой мисс. Я послушаю, потом войду, а ты не обращай на меня внимания.

Три года назад мы отправляли в Европу очередного очень полезного человека из тех, кого мой друг именовал «замечательными». Официально делать это мы не могли, прикрытием стал очередной «национальный комитет». На беседу же гостью пригласили по поводу выдачи заграничного паспорта. В документах требовалось что-то уточнить. У нас в Штатах такие бюрократы!..

Когда я вошел в кабинет, Николя Легран даже ухом не повел. А вот гостья проявила интерес, хотя постаралась не подать и виду. То, что меня запомнила — наверняка. И не забыла, такие ничего не забывают.

— Здравствуйте, мисс Фогель!

5

Дядька Юзеф взглянул хмуро.

— Не так, не так, зелень зеленая. Эх, видать унтелехту гимназического не хватает, свинусы с косвинусами башку засорили. Это же тебе не коровьи дойки! Гляди, как надо!..

Обязанности второго номера в бою доброволец Антон Земоловский изложил если не дословно, то очень близко к тесту. Придерживать ленту во время стрельбы, менять воду в системе охлаждения, прикрывать первого номера огнем из личного оружия (которое ему не выдали), а также исполнять обязанности всех прочих номеров, включая наводчика, которых в боевом экипаже не было. Растерял подчиненных дядька Юзеф!

Но это теория, с практикой же вышла заминка. Казалось бы, невелика наука — правильно ленту подавать.

— Понял? Теперь сам давай. Руки, руки держи ровнее. Отставить! Ладно. Какие твои обязанности при заряжании?

Теория все-таки легче!

— Левой рукой просунуть наконечник ленты в приемник, принять конец ленты. Придержать его большим пальцем сверху. Затем продернуть ленту влево и несколько вперед до отказа, — бывший гимназист на миг прикрыл глаза, вспоминая текст, — правой рукой подать рукоятку вперед. Удерживая ее в этом положении, вторично продернуть ленту влево. Потом.

Что потом? А!

— Бросить рукоятку, руку убрать и вторично подать рукоятку вперед, снова продернуть ленту влево, бросить рукоятку.

Вахмистр горько вздохнул.

— Теорехтик! Эх, всех перебило-покалечило! Хоть бы до первого боя ленту держать научился!.. А если прямо сегодня придется?

В пулеметный расчет его вернули. Подумав немного, доброволец решил не обижаться. Скучная у пана подпоручника служба — всех подозревать! Закатное солнце уже коснулось верхушек деревьев, и уланы начали сворачивать временный лагерь. В повозку к раненым он решил не возвращаться. Не погонят, люди у пулемета нужны.

Фельдшер в очередной раз сменил повязку, рана уже не болела — чесалась, и бывший гимназист решил считать себя условно здоровым. Бегать еще не может, но ведь уланы, как ни крути, кавалерия! Насчет же теории и практики не сильно расстраивался. Поначалу всегда так, еще пару дней — и освоится.

Антон Земоловский взял ветошь, чтобы протереть руки, но тут вечернюю тишину разорвал громкий крик боевого горна. Стало ясно — не будет у него ни пары дней, ни дня, ни даже лишней минуты.

— Ну, вот, — горько вздохнул вахмистр Высоцкий. — Накаркал, старый!

Надвинул фуражку на нос, одернул мундир.

— Все, хлопцы! Боевая тревога!..

* * *

Первый вагончик их маленького поезда так и назывался — «передок». По бокам два колеса, между ними — жесткая железная скамья. Спинка тоже железная, теплая от солнечных лучей. Слева место Яцека-ездового, с которым бывший гимназист только и успел, что познакомиться, справа — второй номер, то есть он сам. Дядька Юзеф в следующем вагончике, у пулемета.

— Трогай!..

Лошади обиженно заржали, передок дернулся, и доброволец Земоловский поспешил покрепче ухватиться за скамью. Что творится вокруг, не поймешь. Впереди — лошадиные хвосты, по бокам и сзади тоже лошади с всадниками и без, командуют и слева, и справа, появился и сгинул пан ротмистр.

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?