Нина и тайный глаз Атлантиды - Муни Витчер

Нина была в отчаянии: все ее существо протестовало против того, что ни в чем не виновные няня и садовник были брошены в тюремный застенок. А одна мысль, что Люба и Карло могут никогда больше не вернуться на виллу, лишала ее сил.

Ческо положил руки Нине на плечи и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Мы освободим их. Я тебе обещаю. Но чтобы подготовить их побег, нужно для начала хотя бы изучить план тюрьмы. А пока давай вернемся на виллу.

Нина согласно кивнула. Набрав по мобильнику номер ФЕРКа в Москве, она по-русски сказала дежурному, что ей нужно срочно поговорить с Джакомо или Верой Де Нобили. Девочка хотела рассказать им, что случилось с Безе, и очень надеялась, что родители срочно вылетят в Венецию. Но дежурный странным металлическим голосом сообщил, что с учеными связаться невозможно, так как они находятся в зоне, недоступной для связи.

Это была гнусная ложь. Потому что Нине отвечал не кто иной, как карконский андроид Владимир Лгун!

Ему удалось устроиться на работу в ФЕРК оператором телефонной связи. Стараясь быть любезным, он пообещал Нине передать родителям о ее звонке при первой же возможности.

Девочка прижалась к плечу Ческо и тихо заплакала. Мальчик обнял ее и попытался успокоить.

Странное поведение пятерки не ускользнуло от внимания одного из стражников, который, приглядевшись, узнал их:

— Хватайте их! Это те самые! С Джудекки! — заорал он во всю глотку.

— Бежим! — Нина рванулась со всех ног к пристани.

За ней понеслись все остальные.

Ребята успели прыгнуть на катер, который уже отходил от берега, и, с сильно бьющимися сердцами, схватились за поручни.

— Они все равно при…при…придут за нами… — отдышавшись, обреченно произнес Додо.

— Там видно будет, а пока мы укроемся на вилле, — сказала друзьям Нина.

Охота на юных алхимиков началась.

А тем временем десять стражников ворвались в мастерскую родителей Додо и Ческо, после чего последовали дома Фьоре и Рокси. За детей пришлось отвечать родителям, которых потащили на допрос в Трибунал.

В Большом зале Дворца юстиции их уже ждали двое судей, председатель Трибунала, десять городских советников, князь Каркон, несколько учителей и знатных горожан, еще не пришедших в себя после кладбищенских переживаний.

Родителей подвергли перекрестному допросу. Они держались с достоинством и не поддавались на провокации.

Спустя четыре часа князь взорвался:

— Ваши дети — бандиты! Трехкопеечные маги! И вы виновны так же, как и они. Вы разрешили им общаться с Ниной Де Нобили, лживой ведьмой! Вы обязаны рассказать все, что знаете об этой соплячке!

Родители, возмущенные грубостью Каркона, едва сдерживались. Но они должны были проявить выдержку и самообладание, поскольку стражники только и ждали сигнала надеть на них наручники.

Председатель Трибунала ударил молотком по столу:

— Тишина! Или я прикажу вам очистить помещение!

Каркон бросил на него испепеляющий взгляд. Он видел, что родители не собираются подчиниться его воле, поэтому взял себя в руки, отошел от стола и уселся рядом с советниками в фиолетовых мантиях. Один из учителей вскочил со скамьи и попросил слова. Председатель кивнул, разрешая ему говорить.

— Уважаемый синьор председатель, уважаемые судьи, — начал тот. — Здесь допрашивают родителей, которые, как мы видим, стараются скрыть правду о своих детях. А мы, учителя, очень хорошо их знаем. С тех пор, как они стали общаться с Ниной Де Нобили, их поведение резко изменилось. Они перестали соблюдать дисциплину. Додо — больше всех. Но главное, нам требуется объяснение того, что случилось на кладбище. По неожиданной причине все присутствующие, включая меня, очутились на земле без чувств, а придя в себя, увидели, что Нина и ее друзья исчезли. Куда они делись, никто не знает! Князь Каркон тоже исчез. А куда делось тело мэра? Гроб был пуст, а на крышке почему-то оказалось имя какой-то Андоры! Кто нам все это объяснит?

Советники недовольно зашумели. Каркон откинул капюшон плаща и встал со своего места.

— Я никуда не исчезал! Я бросился преследовать этих сопляков, но им удалось скрыться! У вас не должно быть никаких сомнений в том, что загадочное происшествие на кладбище, в результате чего горожане впали в сон, — их рук дело! Для этого они использовали магию! Нина и ее друзья похитили тело нашего несчастного мэра и сделали эту дурацкую надпись на крышке гроба. Не существует и никогда не существовало женщины по имени Андора!

Выслушав Каркона, все, кроме родителей ребят, удовлетворенно закивали. Председатель вновь стукнул молотком по столу и подвел итог:

— Допрос родителей Додо, Ческо, Рокси и Фьоре продолжится завтра в полдень при открытых дверях. Приказываю наложить арест на виллу «Эспасия». Стражникам предписываю во что бы то ни стало отыскать, где скрываются пятеро малолетних преступников. Няня и садовник останутся в камере как обвиняемые в хранении яда. Завтра утром князь Каркон лично допросит их в тюрьме Пьомби.

Советники злорадно заулыбались, а Каркон покинул зал под громкие аплодисменты. Родители ребят никак не ожидали подобного решения суда. Матери заплакали, а отец Додо повернулся к судьям и твердо сказал:

— Мы до…до…добропорядочные лю…лю…люди… и на…на…наши дети не спо…спо…способны сделать ничего пло…пло…плохого!..

Стражник ударом палки заставил его замолчать.

Ни один из присутствующих даже пальцем не шевелил, чтобы защитить новых жертв коварного Каркона.

Колокола пробили два часа дня, но тревожным событиям еще не было видно конца.

Пока родители ребят томились под стражей в ожидании нового допроса, пять юных алхимиков добрались до виллы «Эспасия». Едва распахнув калитку, они сразу увидели Платона, без чувств лежащего на земле с пробитой головой, и Красавчика, зализывающего рану на лапе.

Фьоре взяла кота на руки, а Нина подбежала к псу:

— Кто это сделал? Негодяи!

Ческо в ярости пнул ногой лежащий на тропинке камень.

Девочка Шестой Луны громко позвала профессора Хосе, надеясь, что тот уже вернулся во флигель, но никто не ответил. Хосе не было. Он исчез.

— Они его тоже арестовали, я уверена. Арестовали и посадили в камеру вместе с Любой и Карло, — сжав кулаки, сказала Нина.

— Успокойся. Давай займемся Платоном и Красавчиком, надо побыстрее обработать им раны, — не теряла присутствия духа Рокси.

Войдя в дом, Нина не смогла сдержать слез. Вилла, столь любимая дедом Мишей, осиротела. Не было больше хлопотливой русской няни, в опустевшей кухне ничего не булькало и не кипело на плите.