Две жизни Лидии Бёрд - Джози Силвер
Шрифт:
Интервал:
Она смотрит на меня исподлобья:
– Это лишь потому, что тебе иногда необходим начальник.
– Я рада, что это именно ты.
– Считай, тебе повезло. Это могла оказаться мама, – соглашается Элли, и мы дружно киваем: это чистая правда.
– Тебе придется руководить людьми?
– У меня будет около десяти человек в подчинении.
– Ох, но тогда ты будешь не новым учеником, а новым учителем! – проницательно замечаю я. – Они постараются произвести на тебя впечатление, подсовывая яблоки и всякую ерунду.
– Полагаешь? Если они так сделают, я все принесу сюда и заставлю тебя съесть. Тебе витамины нужнее, чем мне.
– Ты опять держишься как босс.
– Тренируюсь, готовлюсь к понедельнику.
– Ты справишься. – (Мы замолкаем и пьем кофе.) – Пирожное? – предлагаю я.
– Буду, если ты будешь.
Это напоминание о множестве других дней нашей жизни. Катание с горки за домом зимой, когда мы были совсем еще детьми. Мы садились на мамины чайные подносы и говорили друг другу то же самое: «Поеду, если ты поедешь». Став подростками, прокалывали уши в парикмахерской неподалеку от дома: «Я буду, если ты будешь». Еще порция спиртного напоследок, хотя нам обеим уже достаточно: «Я буду, если ты будешь». Дыши, даже если у тебя разрывается сердце: «Я буду, если ты будешь…»
Я беру пирожные и разворачиваю красивую упаковку:
– Договорились.
Пирожные переходят в непредусмотренный кинопир, когда Элли включает телевизор и находит «Грязные танцы». Мы проводим пару весьма приятных часов, наблюдая, как Партик Суэйзи с пылающими глазами извивается в танце с Бэби Хаусман. Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз танцевала, но не могу. Как будто моя жизнь раскололась на две части: до аварии и после. Иногда мне трудно припомнить события прежней жизни, и в моей груди вспыхивает панический страх: я боюсь забыть нас или забыть Фредди Хантера. Точно знаю, что всегда буду помнить главное: его лицо, наш первый поцелуй, его предложение. Однако есть ведь и другое: ночной запах его тела, твердая решительность в его глазах, когда он спас из-под колес крошечную лягушку на дороге, а потом гнал машину к местному парку, завернув лягушонка в свою футболку… Или то, как он мог отгибать далеко назад мизинец на левой руке. Вот такие воспоминания я боюсь растерять; мелкие события, которые формируют нас. Например, когда мы в последний раз танцевали. Воспоминание приходит, и тугой узел у меня в груди медленно раскручивается. Это было в канун Нового года, мы праздновали в «Принце», а потом возвращались по замерзшим улицам домой, и всю дорогу Фредди поддерживал меня, хотя сам уже едва стоял на ногах и раскачивался во все стороны.
На прошлой неделе я споткнулась на той же самой дорожке и, если бы не Дэвид, могла бы свалиться в канаву.
Ладно, но сейчас воскресенье, и все в порядке. Сестра ушла домой к мужу, а мне нужно еще кое-что сделать.
Понедельник, 21 мая
Мне требуется пара секунд, чтобы осознать: мы «У Шейлы», в кафе на крошечной улочке неподалеку от дома, и официантка только что поставила на стол два полных английских завтрака, хотя время уже за полдень. Это наш обычный заказ здесь; Фредди любит его куда больше, чем я, и потому проглатывает и половину моей порции. Чувствую себя отлично, ведь я вернулась в привычную обстановку.
– Это лучшее в Банковских каникулах[4]. – Фредди вилкой цепляет сосиску с моей тарелки и перекладывает ее на свою. – Дополнительный завтрак.
В этом кафе повсюду жаропрочный пластик, даже стулья из него. Чай для рабочих и растворимый кофе в разнородных кружках. Краска на вывеске снаружи поблекла и облупилась. Однако все недостатки компенсируются большими порциями и радушием хозяйки. Муж Шейлы собственноручно нарисовал вывеску кафе сорок лет назад. Он уже пару лет как умер – просто упал, когда жарил бекон на кухне. Именно так, как он и хотел. В церкви в день его похорон свободных стульев не осталось. Я помню, как меня стиснуло между Фредди и кем-то из соседей и как человек рядом со мной, захлебываясь рыданиями, бубнил, что не знал никого, кто лучше умел бы готовить черный пудинг. И это соответствовало истине. Ловлю взгляд Шейлы, когда она появляется из-за сооруженной из бус занавески, отделяющей кухню, и улыбается мне. Она подмигивает Фредди, а он в ответ поднимает большой палец.
– Бекон лучше, чем у моей матушки! – заявляет он и улыбается, а Шейла сияет от удовольствия. – Только ей не говори!
Он умеет это делать – заставлять людей чувствовать себя его любимцами. Я за многие годы видела бесчисленное множество раз, как кто-нибудь на мгновение попадает в луч его света.
– А я как раз вспомнила о кетчупе, – говорю я, невольно вовлеченная в болтовню с Шейлой.
Я встаю и подхожу к стойке, это всего пять шагов, недостаточно, чтобы оформить мои мысли в слова.
– Милая, все в порядке? – спрашивает хозяйка, глядя мимо меня на едва тронутый завтрак.
Шейла отчаянно гордится своими кулинарными талантами, несмотря на непритязательный вид ее кафе.
Я киваю, прикусив губу.
– Еще чая? – предлагает она, слегка смущенная.
Качаю головой, чувствуя себя ужасно глупо.
– Нет, я просто хотела кетчупа. – Потом, после заминки, продолжаю: – И выразить соболезнования по поводу Стэна.
Я ошеломила ее и замечаю в глазах Шейлы нечто знакомое. Узнаю эту мимолетную боль, когда Шейла набирает воздуха в грудь перед тем, как что-то произнести. Сама частенько так делаю, если кто-то неожиданно упоминает имя Фредди. Но она продолжает молчать, так что я заполняю пустоту.
– Просто… я его помню. Вот и все.
Это мой собственный страх, выраженный вслух, – страх, что мир забудет Фредди Хантера. Конечно, я-то не забуду, но кто-то другой уже сидит за его столом в офисе, и кто-то другой носит майку с его номером на футбольном матче вечером в понедельник. Да, это абсолютно правильно, что Земля продолжает вращаться, но иногда мне хочется, чтобы люди подтверждали: они помнят… И потому я говорю это Шейле, но внезапно чувствую, что переступила границу.
– Когда ты молод, тебе кажется, что твое время никогда не кончится, – наконец произносит Шейла. – А потом вдруг оглядываешься и видишь, что ты стар и кое-кого нет рядом, и пытаешься понять, почему это годы летят так быстро… – Она кивает в сторону Фредди, потом пожимает плечами. – Пользуйся случаем, пока светит солнце. Вот и все, что я скажу.
Фраза вполне стандартная, но мне она такой не кажется, потому что чертовски точно характеризует мой бодрствующий мир – кто-то погасил в нем солнце. Я беру кетчуп и, коротко кивнув, возвращаюсь к Фредди.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!