Культура: История о нас, от пещерного искусства до K-Pop - Мартин Пачнер

Султан полагал, что подвиг транспортировки и возведения этого столба обеспечит ему вечную славу, и столб стоит и сегодня, восемьсот лет спустя. В этом есть урок для всех, кто хочет общаться с будущим: используйте самый прочный материал и убедитесь, что он привлекает к себе внимание, привлекая будущих правителей к его сохранению и принятию, заставляя потомков интересоваться его происхождением и историей.

Размышляя о будущем, Султан Фироз также интересовался прошлым. На столбе были сделаны регулярные надписи, которые казались письмом, но в неизвестной ему системе. Любопытствуя о смысле этого древнего послания, он пригласил ученых, сведущих в различных доисламских традициях, знающих санскрит и другие языки субконтинента, чтобы расшифровать его. Но никто из них не смог прочесть это письмо. Ошеломленные письмом, мудрецы вместо этого рассказали о том, что столб использовался гигантской фигурой (персонаж Бхимы в "Махабхарате") в качестве трости - это, по крайней мере, все, что они смогли разгласить. 6 Были и другие столбы, подобные этому, а в одном случае султан даже сам сделал надпись, как будто желая добавить слова к своему архитектурному посланию.

Султан был не первым, кого поразили эти древние столбы и их таинственные послания. Столетиями ранее другой человек нашел такой столб: Сюаньцзан, приезжий из Китая, который отправился в Индию, чтобы найти истоки буддизма. В середине седьмого века он обнаружил несколько столбов и задал тот же вопрос, который спустя семьсот лет задаст султан: что гласят их надписи? Сюаньцзан утверждал, что умеет их читать, или переводил их, но эти переводы, похоже, были очень неточными. 7 Как и султан , Сюаньцзан, вероятно, полагался на местные предания в поисках информации, и здесь Сюаньцзан имел преимущество, будучи ближе по времени к происхождению столбов. В 640 году устно передаваемые знания по-другому объясняли, кто оставил эти столбы: не великан из древнего эпоса, а великий маурийский царь Ашока. 8

Если бы султан мог знать о древнем происхождении своего столба, он был бы поражен тем, что к его времени, в 1356 году, ему было уже около шестнадцатисот лет. Столб сохранился благодаря своей тяжести, внушительным размерам и прочному каменному основанию, но его надпись была забыта.

Изначальный создатель пиллара, царь Ашока, чье правление длилось примерно с 268 до н. э. по 232 до н. э., унаследовал большое царство от своего отца и деда, основателей династии Маурьянов. 9 Его деяния были прославлены буддийскими монахами в тексте под названием "Легенда об Ашоке" (именно так Сюаньцзан слышал об этом царе). 10 Легенда повествовала о внезапном повороте в жизни царя. Первоначально Ашока защищал и расширял границы своего царства с помощью насилия, прославившись как уродливый и жестокий царь, известный как Ашока Свирепый. 11 Его жестокость была направлена не только на внешних врагов, но и на подданных; в один момент, как сообщается, он убил пятьсот министров, заподозренных в нелояльности, а в другой - столько же женщин после того, как почувствовал неуважение со стороны одной из них.

Но однажды Ашока наткнулся на буддийского монаха и стал последователем Будды. Убедив близких ему людей сделать то же самое, он отправился в паломничество по различным местам, связанным с Буддой, включая место его рождения и дерево бодхи, где Будда испытал просветление. Он также собрал, согласно легенде, реликвии Будды и построил 84 000 ступ, куполообразных храмов, для их хранения. Незадолго до своей смерти он передал большую часть государственных средств буддийским монастырям. Верная доктрине буддизма, "Легенда" также поведала читателям о предыдущих жизнях Ашоки. В одном из своих предыдущих воплощений юный Ашока встретил исторического Будду. Будучи в то время нищим мальчиком, он хотел что-то подарить этому сияющему существу, но единственное, что он мог предложить, была горсть грязи. Нечистое подношение, грязь объяснила, почему Ашока был смесью хорошего и плохого, Ашокой Свирепым и Ашокой Праведным. 12.

Несмотря на то, что "Легенду" нельзя считать исторически точной и в ней не упоминается конкретно этот столб, для тех, кто ее знал, она проливала свет на происхождение столба, поскольку столб явно вписывался в строительную программу Ашоки, его стремление обозначить и отметить места, связанные с Буддой. 13. Но когда в XIX веке была расшифрована оригинальная надпись на колонне, стало ясно, что она отражает не только благочестие буддийского царя, но и самый необычный и редкий голос древних времен, провозглашающий совершенно новую идею царствования и существования в мире. 14

В своей надписи Ашока начинает с размышлений о вопросах морали, ссылаясь на такие идеи, как счастье, добрые дела и истина. Снова и снова он упоминает дхарму, термин, который браминские священники первоначально использовали для обозначения обязанностей царя, но который для буддистов означал учение Будды. 15 Такие страсти, как жестокость и гнев, заявляет Ашока, должны быть избегаемы, а страдания повсеместно уменьшены. Язык царя - размышляющий, философский, религиозный - совершенно не похож на другие публичные декларации в древнем мире.

Как царь, выступающий перед своими подданными, Ашока изложил программу благосостояния, которая распространялась от людей всех классов до животных и даже растений, основываясь на уважении, которое полагается всем живым существам. Это была необычная и радикальная идея, которая была мощно сформулирована Буддой за сотни лет до Ашоки. Эта идея противоречила всему, на чем было построено человеческое общество. 16 К людям относились не одинаково, а сам Ашока, по крайней мере, согласно позднейшей легенде, безнаказанно убивал врагов, неверных слуг и непокорных супруг. 17 К животным относились еще хуже, их убивали для еды или приносили в жертву во время ритуалов, а леса регулярно вырубали на дрова.

Одно дело, когда потусторонние буддийские монахи выступали против такого порядка вещей, и совсем другое - когда то же самое делал царь. Осознавая необычайно радикальный характер своей новой веры, Ашока проявил готовность к компромиссу. Он указал на своем столбе, что следует избегать именно ненужных страданий, а не всех страданий, и только определенные животные должны быть освобождены от забоя. Он использовал драгоценное место на столбе, чтобы перечислить, казалось бы, случайные группы животных, которых следует пощадить, включая попугаев, летучих мышей, королевских муравьев и рыбу-конька, добавив "всех четвероногих, которые не являются ни полезными, ни съедобными". 18 Можно почувствовать, как его подчиненные вздохнули с облегчением. Жрецы-брамины получали свой доход от платы за ритуальное жертвоприношение животных; местная экономика зависела от использования лесов и домашних животных для пропитания; целая культура и образ жизни были построены на этих ресурсах. 19 В этой новой компромиссной версии было достаточно пространства для маневра,