Глиняная Библия - Хулия Наварро

– Слушаю.

– Мистер Бертон?

– Да. Слушаю вас, мистер Мартин.

– А-а, вы меня узнали!

– Слушаю вас.

– Я получил заверения, что на этой неделе заказ будет выполнен.

– Вы мне это гарантируете?

– Я передаю вам слова моего человека.

– Когда станет известно, что он и в самом деле выполнил заказ?

– Я уже сказал, что надеюсь сообщить вам приятные новости на этой неделе.

– Мне нужны подтверждения, одних лишь новостей мне недостаточно.

– А вот это, мистер Бертон, может оказаться самым трудным. По крайней мере, какое-то время.

– Это предусмотрено нашим контрактом.

– Я выполняю обязательства по заключенным мною контрактам, мистер Бертон.

– Вы обязаны это делать, мистер Мартин.

– Естественно. Я вам еще перезвоню.

– Надеюсь услышать от вас хорошие вести.

Ганс Гауссер нажал на телефоне на кнопку отбоя и снова посмотрел на книгу, от чтения которой его отвлек звонок президента агентства «Глоубал Груп».

Был уже вечер, восьмой час, однако Гауссер не мог не позвонить Карло, Мерседес и Бруно: они ведь с нетерпением ждали от него новостей о том, какие события происходят в одной захолустной иракской деревушке, где, как им было известно, находится столь ненавидимый ими подонок вместе со своей внучкой.

Гауссер поднялся и взял плащ, намереваясь тихонько выйти из квартиры, чтобы не привлечь внимания Берты, кормившей в этот момент своих детей. Однако у его дочери был тонкий слух, и она тут же вышла в коридор.

– Папа, ты куда?

– Мне нужно немного размять ноги.

– Но ведь уже поздно, и идет дождь.

– Берта, пожалуйста, перестань обращаться со мной, как с одним из своих детей! Я весь день просидел дома, и мне теперь хочется пройтись. Я прогуляюсь, это не займет много времени.

Он закрыл за собой дверь, не дожидаясь, пока дочь успеет еще что-то сказать. Гауссер понимал, что своим поведением причиняет ей страдания, однако у него не было другого выхода: он очень нехорошо поступил бы по отношению к своим друзьям если бы немедленно им не позвонил.

Профессор Гауссер долго шагал по улице, стараясь подальше отойти от своего дома. Затем он сел на автобус, проехал на нем четыре остановки и, выйдя, подошел к ближайшей телефонной будке.

Карло Чиприани находился в своей клинике. Он присутствовал на операции, которую делал одному из его друзей сын Карло Антонино. Операция была сложной – пациенту удаляли почку. Мария, секретарша Карло, заверила Гауссера, что как только доктор Чиприани вернется из операционной, сразу же ему позвонит.

Затем Гауссер набрал номер мобильного телефона, с которым Бруно Мюллер не расставался вот уже несколько дней.

– Бруно…

– Ганс… Как твои дела?

– Хорошо, дружище, хорошо. У меня новости: я получил информацию, что заказ будет выполнен на этой неделе.

– Неужели это наконец произойдет?

– Так мне сказали, и, надеюсь, они сдержат слово.

– Мы прождали так много лет, что, думаю, сможем подождать еще одну неделю…

– Да, но, по правде говоря, я теперь стал более нетерпеливым, чем раньше. Дай бог, чтобы все поскорее закончилось и мы смогли бы вернуться к нормальной жизни.

Бруно несколько секунд молчал. У него на душе было так же тяжело, как и на душе у его друга. Они оба испытывали одно и то же нестерпимое желание: узнать о том, что Танненберг мертв. Как уже не раз говорил Ганс, когда они об этом узнают, у них начнется уже совершенно другая жизнь – совсем не такая, какой она была все эти годы.

– А ты уже разговаривал с Карло и Мерседес?

– Карло сейчас в операционной вместе со своим сыном Антонино. Мерседес я еще только собираюсь позвонить. Меня всегда пугает ее импульсивность.

– Когда будешь говорить с Карло, не спрашивай о его младшем сыне. От него по-прежнему нет никаких вестей, и Карло в отчаянии.

– Что, до сих пор неизвестно, куда девался его сын?

– Нет. Я на днях разговаривал с Карло. Он мне сказал, что его младшенький ему и писем не пишет, и по телефону не звонит, а домочадцы, хотя и заверяют Карло, что с его сыном все в порядке, все же не говорят, куда он подевался. Единственное, что про него известно – так это что у него глубокий душевный кризис. Карло чувствует себя виноватым, хотя он мне не сказал, почему, однако он твердит, что во всем виноват именно он.

– А его друг, директор агентства «Розыск и охрана», ему ничем не может помочь?

– Дело в том, что младший сын просил передать отцу, что если тот станет его искать, то он порвет с ним навсегда.

– Дети приносят нам много радости, но и горя тоже.

– Да, это верно, однако мы без них – ничто.

– Я тоже так считаю, друг мой. Ну ладно, сейчас я позвоню Мерседес. Если у меня появятся новости, я тебе немедленно сообщу.

Мерседес Барреда заканчивала делать макияж: сегодня вечером она собиралась пойти в театр «Лисео». Ее пригласили в ложу советника одного из банков, который предоставлял ее компании открытую кредитную линию, а потому она не смогла отказаться от этого приглашения.

Хотя Мерседес очень нравилась классическая музыка, она терпеть не могла оперу. Но больше всего ей не нравились светские мероприятия, на которые – под предлогом интереса к произведениям искусства – ходят лишь для того, чтобы «на людей посмотреть и себя показать».

Ее очень раздражало, что сегодня и ей предстоит участвовать в подобном мероприятии, поэтому она находилось в отвратительнейшем настроении.

Услышав звонок мобильного телефона, Мерседес поначалу решила на него не реагировать. И вдруг она вздрогнула: до нее дошло, что звонит не ее личный мобильник, а тот мобильный телефон, который она купила несколько дней назад, чтобы с ней мог связаться Ганс Гауссер. Она еще тогда сообщила Гансу номер этого телефона по Интернету.

– Да, – взволнованно сказала Мерседес, нажав на кнопку приема звонка.

– Я уже подумал, что тебя нет на месте.

– Я просто решила, что звонит не этот мобильник. Ну, как наши дела?

– Похоже, что это произойдет не позднее чем через неделю.

– А какие гарантии?

– Меня заверили, что все будет в порядке. Единственное, что нам остается, – так это ждать.

– Мне уже надоело ждать.

– Да ладно, осталась всего лишь неделя. Раз уже дело идет к завершению, давай не будем дергаться.

– Ты прав. Когда ты мне позвонишь?

– Как только меня поставят в известность.