Мои калифорнийские ночи - Анна Джолос

— Мы просто целовались, папа, больше ничего. Клянусь. Я…

— Замолчи, Дженнифер! — перебивает он. — Ему двадцать, а ты совсем ещё ребёнок!

— Пап, — слёзы льются по моим щекам. — Папа!

— Как ты мог допустить подобное? — тычет пальцем в Брукса, сжимающего челюсти. — Мало тебе одной малолетки, которой загубил жизнь?

Парень смотрит исподлобья. Взгляд горит, но я знаю: он не станет драться с Беном. Даже несмотря на то, что губа разбита. И мне так больно осознавать, что виной тому моя беспечность. Стоило догадаться, что родители начнут беспокоиться. Телефоны у обоих выключены, дома мы не появлялись с пятницы, а субботнюю тренировку в студии я пропустила, сославшись на плохое самочувствие.

— Грейс, пап, — качаю головой, не зная, как объяснить им то, что происходит.

Вряд ли они услышат. И вряд ли поймут.

— В машину, Дженна, — командует отец, зло сверкая глазами.

— Он ни в чём не виноват, так вышло…

— Я сказал в машину! — повышает голос на меня папа. Чего раньше себе никогда не позволял. — Вечно ты влезаешь в неприятности! И дома таскалась с теми кто постарше, думаешь, мать не говорила мне?

— Таскалась? — повторяю вслед за ним я. — Это были мои друзья!

— Друзья? Наркоманы и оборванцы?

— Они — не наркоманы. Может, не совсем благополучные, но это не делает их плохими людьми!

— Ты дома не ночевала! Как какая-нибудь… — окидывает меня недовольным взглядом.

Я прищуриваюсь.

— Ну давай, договаривай!

— Бен, — пытается вмешаться Грейс.

— Решил поиграть в заботливого папашу? Не поздно? — зло усмехаюсь я.

Мы оба понимаем, что я имею ввиду.

— Да, я уходила. Потому что не могла находиться в этом доме! Смотреть в глаза матери, оплакивающей свою любовь к этому ужасному человеку. Знаешь, как больно было осознавать, что страдает она не потому что со мной случилась беда…

— Дженнифер, пожалуйста, — отчаянно просит Грейс.

— Тебя не было рядом, пап, когда сорокалетний отчим, в день моего рождения напичкал меня наркотой! — наступаю на него я.

— Дженнифер, не надо, — предостерегает Рид. Но меня уже не остановить.

— Тебя не было, когда он облизывал моё лицо и трогал своими мерзкими руками.

Рид ругается матом и запускает пятерню в волосы. В глазах отца стоят слёзы, но мне плевать. Жестоко? Может быть, но я имею право больше не делать вид, что всё у нас отлично.

— Тебя не было, когда он просто ушёл, разделив мою жизнь на «до» и «после», — всхлипываю я. — Когда он растоптал, унизил, уничтожил, заставил себя ненавидеть, чувствовать грязной, испорченной, сломленной…

— Дженнифер, — глухо произносит Рид.

— Я пережила это, папа. Без тебя пережила! — бросаю я ему в лицо. — Прости за то, что перестала вздрагивать от каждого мужского взгляда в мою сторону. Прости за то, что, наконец, почувствовала себя живым глупым подростком! За то, что снова начала дышать полной грудью, словно очнулась от долгих месяцев комы. Прости, пап, за то, что именно рядом с ним…

Воздух в комнате, кажется, трещит от напряжения. Мне больно снова вспоминать это, ведь я была одна. Совсем одна. Некому было рассказать, не с кем поделиться. Потому что… просто не могла!

— Дженнифер, мне жаль, что это произошло с тобой, — не сдерживая глухих рыданий, произносит отец.

— Ты всегда приезжал! — голос ломается и я плачу. Не хочу его винить, но не могу не напомнить. — А в тот день ты не приехал! Просто не приехал! И всё к чертям разрушилось!

Он закрывает лицо руками.

— Так что не смей осуждать меня сейчас! — тихо говорю я.

Разворачиваюсь и ухожу прочь из комнаты, задевая плечом застывшую, словно статую Грейс. Это ведь из-за неё он не приехал тогда. Да всё равно… Взгляд цепляется за Рида. Он стоит у окна, опершись о подоконник и опустив голову. По лицу ходят желваки. Чувствует мой взгляд. Поворачивается. И я вижу, как в его глазах разгорается ярость… Я знаю, слышать все эти вещи неприятно, но, увы, нельзя просто взять и стереть прошлое ластиком. Так не бывает. Ты живёшь с этим. Просто живёшь дальше и всё…

Выхожу в коридор и заворачиваю в гостевую комнату. Снимаю его футболку, которая мне велика. Натягиваю джинсы и майку. Почти не глядя запихиваю свои вещи в рюкзак: телефон, зарядка, расчёска, ключи. Глаза полны обжигающих слёз, под рёбрами нещадно ноет… Я не хотела обижать папу, но слова хлынули безудержным потоком и теперь их уже не забрать назад…

Спускаюсь вниз по лестнице и ухожу. Игнорируя голос отца, раздающийся в спину. Просто выхожу из дома. Иду по дороге и не пытаюсь сдержать солёные ручейки, бегущие по щекам.

Иногда я думаю о том, какой была бы моя жизнь, не случись в ней этой грязи? Что было бы? Какой бы стала та, другая Дженнифер?

Пустые, лишённые смысла рассуждения. Ничего нельзя вернуть, и исправить тоже ничего нельзя.

Я стискиваю зубы. Пережила. И даже смогла перечеркнуть дурные воспоминания. Заменить их на совершенно противоположные. Яркие, как радуга, счастливые и такие нужные! Как бальзам на израненную душу.

Перешагнуть. Забыть. Забыться. Я всё это смогу, пап. Ведь самое страшное позади.

Ну а пока, мне просто нужно побыть в одиночестве. Наушники, музыка на полную громкость и серый асфальт под ногами.

Однажды всё наладится, Смит. Знать бы когда…

Дженнифер

Утро понедельника не приносит облегчения. А накрапывающий дождь и вовсе ещё больше вгоняет в депрессию.

Я наблюдаю за тем, как Лерой застёгивает на Роуз школьный пиджак. Наверное, чтобы не заболела. Девчонка недовольно хмурит брови, а он заключает её в свои объятия и горячо целует в губы. От этих двоих прямо искры летят… Проходящие мимо студенты Блу Хай бросают на них любопытные взгляды. Учебный год заканчивается, а они никак не могут привыкнуть к этой сногсшибательной парочке. Всё так же шепчутся за спиной и откровенно недоумевают. Плохой парень Картер Лерой и пай-девочка Роуз Онил. Казалось бы, что общего?

Классные они… Не удивлюсь, если сразу после школы поженятся. Любят друг друга так сильно, что вряд ли даже сами понимают. Обычно такие союзы либо трагично распадаются, либо остаются крепкими до седины в висках. Третьего не дано.

Подруга поправляет сумку на плече, опускает голову и, пока идёт ко мне, с интересом разглядывает асфальт под ногами. Щёки красные, вся разволновалась. Не любит привлекать внимание и постоянно твердит об этом Картеру, которому, к слову, на окружающих плевать с высокой колокольни.

Подруга подходит ближе.

— Привет, Дженна, — здоровается она и целует меня в щёку.