Огненный крест. Книга 2. Зов времени - Диана Гэблдон

Джемми дотронулся до промежности и, озадаченно нахмурив рыжие бровки, посмотрел на папу:

– Не яйца. Краник!

Джейми глубоко вздохнул и встал. Он кивнул Роджеру, наклонился и взял Джемми за руку.

– Ладно, давай выйдем, и мы с папой тебе покажем.

Лицо Бри стало того же оттенка, что ее волосы, а плечи тряслись от смеха. Роджер, у которого тоже подозрительно порозовели щеки, открыл дверь и пропустил вперед Джейми и Джема.

Джейми без всяких задних мыслей повернулся к внуку, высунул язык и скрутил его трубочкой.

– А ты так умеешь, рыжик? – спросил он.

Брианна резко вдохнула, вскрикнув, будто напуганная утка, и замерла. Роджер тоже замер и не сводил с мальчика глаза, словно тот был бомбой, готовой взорваться, как тот опал.

Джейми понял свою ошибку.

– Черт, – прошептал он, побледнев.

– Плохо, деда! – с упреком посмотрел на него Джемми. – Это плохое слово, да, мама?

– Да, – ответила Брианна и сердито глянула на Джейми. – Придется дедушке вымыть рот с мылом, правда?

У Джейми был такой вид, как будто он уже наелся мыла – и очень едкого.

– Правда, – ответил он и откашлялся. Краска с лица полностью исчезла. – Я должен извиниться перед леди. – Джейми церемонно поклонился мне и Брианне. – Je suis navré, Madames. Et Monsieur[53], – добавил он, обращаясь к Роджеру. Тот едва заметно кивнул, не сводя глаз с Джемми, хотя веки его были опущены и он старательно скрывал любое выражение эмоций.

Круглое личико Джемми при этом выражало полный восторг, как это бывало всегда, когда в его присутствии говорили по-французски, и – к чему, видимо, и стремился Джейми – он сам поспешил добавить пару слов на прекрасном языке искусства и рыцарства.

– Frère Jacques, Frère Jacques…[54]

Роджер посмотрел на Бри, и что-то проскользнуло в воздухе между ними. Он наклонился и взял Джема за другую руку, перебивая его песенку.

– Ну что, малыш, умеешь так делать?

– Frère… Что делать?

– Посмотри на дедушку, – показал Роджер на Джейми, и тот, сделав глубокий вдох, быстро высунул язык и свернул трубочкой.

– Можешь так? – спросил Роджер.

– Конечно, – просиял Джемми и высунул язык. Плоский.

Все одновременно выдохнули. Не заметив этого, Джемми подобрал ноги и повис на руках Роджера и Джейми, а потом вновь встал на пол и повторил свой изначальный вопрос.

– У деда есть яйца? – спросил он, дергая папу и дедушку за руки и запрокидывая голову, чтобы посмотреть на Джейми.

– Да, дружок, есть, – с иронией ответил Джейми. – Хотя не такие большие, как у твоего папы. Идем уже.

Джемми повис между ними, как обезьянка, подтянув колени к подбородку, и под звуки его незамысловатой песни Роджер и Джейми вытащили малыша наружу.

Я раскрошила руками сухие листочки шалфея, и они серо-зелеными хлопьями упали на горящие угли. Солнце висело над каштанами, но небольшое кладбище уже накрыла тень, и костер горел ярко.

Мы впятером собрались вокруг гранитной глыбы, которой Джейми отметил могилу незнакомца. «Нас было пятеро, и мы выложили диаграмму с пятью оконечностями», – писал он в дневнике. Мы единодушно решили, что это не только ради человека с серебряными пломбами, но и ради его четырех неизвестных напарников, а еще ради Дэниела Роулингса, чью новую и последнюю могилу устроили под рябиной неподалеку.

От небольшого чугунного котла поднимался бледный ароматный дым. Я взяла и другие травы, но знала, что для тускарора, чероки и могавков шалфей был священным растением, чей дым считался очищающим.

Растерев можжевельник меж пальцев, я тоже бросила его в костер, а затем добавила руту душистую, которую еще называли «благодать-травой», и розмарин – на память.

Вечерний ветер шелестел листвой, а сумерки подсветили серый дым, сделав его золотым. Он поднимался все выше и выше к небосводу, где его ждали едва заметные звезды.

Джейми задрал пламенно-рыжую голову – такую же яркую, как костер у его ног, – и посмотрел в сторону запада, куда улетали души мертвых. Он тихо заговорил на гэльском, но мы понимали – слова всем нам уже были знакомы.

Иэн стоял рядом с Джейми. Угасающий свет коснулся его лица, выхватив шрамы. Сначала он произнес слова на языке могавков, а потом повторил для нас на английском.

– И так много-много раз, – добавил он, опустив голову, будто оправдывался. – Под бой барабанов. Но я подумал, что пока хватит и одного.

– Конечно, Иэн, – заверил его Джейми и посмотрел на Роджера.

Тот откашлялся, прочистив горло, и его хриплый голос был таким же легким и мощным, как дым.

Все замолчали, и нас тихо окутала темнота. Когда скрылись последние лучи, а листья над нами померкли, Брианна взяла кувшин с водой и залила котел с углями. От них призрачным облаком поднялся дым и пар, и к деревьям унесло запах поминовения.

* * *

Когда по узкой тропинке мы вернулись к дому, почти совсем стемнело. Брианна была впереди меня, и я различала ее очертания, а мужчины шли позади. Вокруг было полно светлячков, они мелькали среди деревьев и освещали траву у моих ног. Один из жуков прицепился к волосам Брианны и замигал.