Ветер разлуки - Соня Мармен

Левый висок обожгла боль. Александер выругался и обрушился на выстрелившего. Выронив ружье, француз дернулся ко второй лестнице, которая вела в помещение, где располагались непосредственно жернова. Но Александер, успев схватить его за штанину, с силой дернул, и они покатились по полу.

От боли голова горела огнем, но шотландец держался молодцом, сражаясь с гренадером, дотянувшимся в конце концов до его горла. Пальцы француза сжались, лишая Александера способности дышать. Перед глазами все поблекло, сознание начало ускользать… Собравшись с силами, Александер вскинул руку с ножом и ударил наугад.

– Cut down that bastard![170]– хрипло крикнул кто-то.

В ту же секунду противник перестал давить на него весом своего тела. Александер жадно вдохнул ртом воздух и закашлялся. Потом оттолкнул труп, в который Макниколл вонзил шпагу меж лопаток. Александер медленно привстал на коленях и оперся о лоток, по которому мука ссыпается в деревянный ларь.

– Алас!

Александер посмотрел на брата. Колл как раз вскинул ружье и прицелился. У Александера замерло сердце. Перед глазами за долю секунды пронеслась вереница образов. Потом происходящее словно бы замедлилось. Он оглянулся. У него за спиной стоял гренадер со штыком наперевес. Сталь блеснула в проникшем сквозь окно луче солнца. В голове по-прежнему глухо отдавались крики. Александеру вдруг показалось, что он слышит голос Джона, своего брата-близнеца. Джон кричит, чтобы он падал на землю, но он, Александер, не может даже шевельнуться. Джон нажимает на спусковой крючок, темное дуло ружья выстреливает язычком огня, и звук выстрела раздирает ему барабанные перепонки. Толчок… Обжигающая боль в плече… Крик…

Яркий свет заставил его зажмуриться. Кто-то сгреб его за воротник и тряс, называя по имени. Он рассмотрел окровавленный тартан Фрейзеров, а потом и берет с пером. Мало-помалу стало различимым и лицо.

– Алас, ты жив! Отвечай, черт бы тебя побрал!

Он застонал от боли.

– Проклятье! – буркнул Колл, распахивая на груди брата мундир.

Что же произошло? Александер стиснул зубы, чтобы не закричать. Рубашка прилипла к коже. Холодные пальцы принялись его ощупывать. Повернув голову, он встретил пустой взгляд гренадера. Черная струйка стекала по его носу к искаженному гримасой рту и ниже, на белую куртку. Он полулежал, привалившись к стене. Пуля вошла точно между глаз.

– Подняться сможешь?

– Не знаю…

– Он чуть тебя не достал! Пройди пуля на дюйм ниже, и она угодила бы тебе в сердце! Ну, двинулись?

Три хайлендера через окна стреляли по французам, которые никак не желали уступать противнику мельницу. Александер поморщился от боли, когда Колл поставил его на ноги и подвел к скамейке. Еще затуманенный разум отказывался понимать, что произошло. Он же видел, как Джон в него стреляет!

Запах виски кольнул обоняние. Он глотнул обжигающее пойло. Вокруг все так же громыхали пушки и ружейные выстрелы. Где-то вдалеке били барабаны. Он различил сигнал сбора полка Лассела, а потом и полка Лоуренса. Наконец адский шум пронзила гнусавая трель волынки. Значит, приказано отступать…

– Черт! Только мы вышибли французов с мельницы, как они дают сигнал к отступлению!

Сержант Макки осторожно выглянул в окно.

– Сдается мне, они потеснили наш правый фланг! Надо скорее уходить, если мы не хотим оказаться в ловушке, как какие-то крысы! Капрал Гоу!

– Слушаю, сэр!

– Наши потери?

– Трое раненых, убитых нет.

– Идти смогут?

– Думаю, да, сэр.

– Хорошо. Кэмерон, Маклеод и Шоу – прикрывайте отступление. Галлахан, Уотсон – пойдете первыми!

Спуск по лестнице оказался делом болезненным. На полпути Александер почувствовал, что сознание снова ускользает, и едва не упал. Товарищи успели подхватить его. Британские войска отступали к Квебеку, соблюдая некое подобие порядка, с трудом поддерживаемого барабанным боем. Офицеры покрикивали на подчиненных, дабы те держались рядом друг с другом. Но близость городских стен явно снижала эффективность приказов – отступающие больше походили на взбудораженную толпу, чем на дисциплинированную армию.

Александер то и дело спотыкался, оскальзывался в грязи и на снегу. В груди болело, и он с трудом переводил дух. Споткнувшись о зарывшееся в землю ядро, он упал. Перед глазами возник очередной труп, и в голове вдруг снова зазвучали крики умирающих. Он отвернулся.

Колл потянул его за руку, чтобы помочь подняться. В землю у его ног, вздыбив фонтанчик грязи, вонзилась пуля. Они намеревались продолжить путь, когда Александер заметил неподалеку на куче покрасневшего снега тело их соотечественника. Он лежал ничком, из-под парика выбилось несколько жестких рыжих прядей. Цвет волос показался на удивление знакомым… Оттолкнув брата, Александер добрел до тела и перевернул его лицом вверх.

– Арчи Рой! Проклятье! Арчи!

Он наклонился, надеясь услышать биение сердца.

– Колл, он жив! Помоги!

Лейтенант Кэмпбелл застонал и испустил душераздирающий крик, когда парни подняли его за обе подмышки. Глаза его расширились от испуга, но, узнав своих спасителей, он успокоился.

– По-моему, он ранен в живот. Держись, Арчи Рой, мы возвращаемся в город!

Арчибальд выдавил слабую улыбку. Его очень давно никто так не называл… По правде говоря, с тех пор, как он уехал из Фортингола. Колл подобрал ружье лейтенанта и уже собирался закинуть за плечо, когда Александер выхватил его, чтобы проверить, заряжено ли оно. Оказалось, что да. Приладив ружье к плечу, Александер прицелился во французского офицера, размахивавшего хайлендским клинком. В момент, когда он был готов спустить курок, Александер увидел второго офицера, притаившегося у того за спиной. Француз тоже целился, и наверняка мишенью был он, Александер. На короткое мгновение их взгляды встретились. Потом в двух шагах от французов упал артиллерийский снаряд, и они исчезли в облаке дыма и земляной пыли. В первый и последний раз Александер увидел капитана и помощника командира батальона Николя Рено д’Авена де Мелуаза и его брата, лейтенанта Луи-Франсуа.

Солнце, отражаясь в последних лужах растаявшего снега, слепило глаза. Яркий свет причинял Александеру боль – ему казалось, что еще шаг, и голова попросту лопнет. Он не верил, что они доберутся до города, когда его подхватили чьи-то сильные руки. Рана обильно кровоточила, красная пелена застилала глаза. Он услышал пение ветра в голых кронах деревьев. Неподалеку закаркали вороны. Бой закончился, возбуждение, толкавшее вперед, в схватку, оставило его, как теперь оставляли и последние силы. Он еле передвигал ноги, чувствуя, что больше не в силах выдерживать вес тела Арчи. Он споткнулся.

– Еще немного, Алас! Мы уже близко! Думай об Изабель!

Изабель… Интересно, чем она сейчас занята? Наверняка они знают о сегодняшней битве. Кстати, а какое сегодня число? Он не мог ни вспомнить, ни подсчитать.