Зов Первого Всадника - Кристен Бритен

Она споткнулась о валявшийся на дороге булыжник. Неосторожное движение сразу же отозвалось резкой болью в груди, но, по крайней мере, тело Кариган удалось удержать от падения. Она остановилась, чтобы передохнуть, и увидела статую на противоположной обочине. Та стояла с воздетыми вверх руками и смотрела назад. Маг, много лет назад построивший Стену, утверждал, будто такие статуи держали в руках прозрачные шары, способные накапливать свет солнца, звезд и луны. Якобы темными ночами эти светящиеся сферы указывали дорогу путникам. Он называл их лумени. Та, которую сейчас разглядывала Лил, давно уже утратила свой шар… равно как и руки, державшие его.

Хоть Лил и не видала Арджентайн, эта дорога была ей знакома. Она даже запомнила ее название, которое узнала от того же старого мага, — Дорога Света. К сожалению, эльское название выветрилось из ее памяти. Капитан помнила, как давным-давно хаживала по этой дороге. Правда, сегодня ее глаз ловил приметы упадка и одряхления, которых раньше не замечалось. В те времена величие эльского гения прослеживалось куда лучше. Но все изменилось с приходом Морнхэвена, он умудрился изгадить весь лес!

Лил весьма слабо представляла себе, где она находится и куда приведет ее дорога. Ну, и ладно. Она будет искать башню, а там — даже и без помощи Кариган — сможет проникнуть в нее и попасть на сакорийскую территорию.

И она заставила себя идти дальше, с тревогой отмечая, что пальцы на руках и ногах у нее немеют. Озябшие ладошки она отогревала под мышками.

— Ну же, девочка, Кариган… — бормотала Лил. — Не уходи, будь со мной.

Неожиданно она решила запеть. Возможно, Лил просто решила развлечься… или испробовать новый аспект воплощения в человеческом теле, а может, надеялась, что песня разбудит Кариган:

Великое сердце, отважное сердце,

Крепкое, как свинец.

Весь жар его благородства

В форму отлил кузнец.

Крылатый конь возникает —

Такого еще поискать!

Волшебник-кузнец научает

Искать его и выбирать.

Лил помолчала и попыталась объективно оценить те акустические эффекты, которые она производила с помощью Кариган. Н-да, следует признать: девушка начисто лишена музыкального слуха! Ну ничего, решила Первый Всадник, сгодится, чтобы отпугнуть кровожадных морнхэвеновских тварей, которые, возможно, бродят поблизости.

Воодушевившись и немного согревшись, она набрала побольше воздуху и продолжала петь:

Где Всадник, тебе подходящий?

Где сердце его, наконец?

Великое сердце, отважное сердце,

Крепкое, как свинец…

* * *

Кариган понятия не имела, с какого перепугу она вдруг принялась петь эту глупую песню про Всадников и броши, которые они носят. Замерзшие губы едва шевелились, изо рта вырывались клубы пара и ветер относил их в сторону. Должно быть, этой песне ее научила Эстрал. Хотя припомнить, кто такая Эстрал, она тоже затруднялась. Наверное, какая-то музыкантша…

Девушка с трудом обогнула упавший ствол дерева и продолжила пение. Честно говоря, оно скорее напоминало воронье карканье, к тому же, каждое усилие отзывалось болью в ране.

…Мы носим во славу,

Мы носим их с честью.

Мы, Всадники

Местных племен.

И скромная брошь

Нам сил добавляет

Бороться

С заклятым врагом.

„Она чересчур неказиста",

Великий Избемик изрек.

„Ведь Всадника сердце сияет

Как чистого злата кусок".

И он обратил железо

В яркого золота блеск.

И вновь залил его в форму

Старый волшебник-кузнец.

Великое сердце, отважное сердце,

Крепкое, как свинец.

Железное Всадника сердце

Сияет, как царский венец.

Железное Всадника сердце

Сияет, как царский венец…

* * *

Лил нравилось выкрикивать эти слова голосом Кариган и слышать, как их повторяет эхо. Ну и пусть, что звучит фальшиво, зато все блэквейлские твари в страхе разбегутся. На самом деле, она пыталась внушить им: отважный Всадник идет вперед. Услышьте и трепещите.

Кто-нибудь, пожалуй, мог бы упрекнуть ее в том, что она привлекает нежелательное внимание к Кариган, но Лил ничего не могла с собой поделать.

Был в этом особый кураж — с песней, беззаботно прошагать через вражеский лагерь. Да и тело девушки, похоже, понемногу начинает согреваться. Так что, допев, она снова затянула сначала:

Великое сердце, отважное сердце,

Крепкое, как свинец…

К тому времени, как Лил достигла Стены и пошла вдоль нее в поисках башни, голос Кариган уже совершенно охрип. «Зато скоротали время», — подумала капитан.

Да и шагается под песню куда легче. Вот ведь, прошли немалый путь за остаток вечера — ночь еще не успела опуститься на Блэквейл.

Добравшись наконец до Хаэтен Таундрил, Лил невольно заволновалась: а пропустит ли ее башня — как всегда делала в прошлом?

«Эх, была не была… Полагаю, существует единственный способ это выяснить».

Сжав в одной руке брошь, она прижала другую к древнему камню. Брошь зашебуршилась в кулаке, и камень принял капитана Всадников внутрь.

Она очутилась в центральном зале башни. Давненько Лил сюда не заглядывала… тому уж двести лет. Она была убеждена, что в последнее время никто из Хранителей здесь не появлялся. Посему очень удивилась, застав зал ярко освещенным и вполне обитаемым. Какой-то мужчина с длинной развевающейся бородой расхаживал взад-вперед. Увидев посетительницу, он остановился.

— Так, так, так, — произнес он. — Если не ошибаюсь, Лилиедхе Амбриодхе? Это так же верно, как то, что я живу и дышу…

— Ты не живешь не дышишь, — не преминула ввернуть Лил.

— Хм! Так же как и ты, моя дорогая.

— Я, по крайней мере, отдаю себе в этом отчет.

— Вот как? — проворчал Мердиген. — Тогда позволь спросить: с какой это стати ты присвоила себе тело сей молодой девицы?

— И вовсе не присвоила! Позаимствовала… лишь для того, чтобы спасти жизнь этого Всадника.

— Ага, — Мердиген подергал себя за бороду и задумчиво нахмурился. — По-моему, не стоит труда.

— Эй! Я правильно тебя расслышала? Ушам своим не верю.

— Я сказал, не стоит труда. Все равно Стена скоро падет, и все пойдет прахом.