Офицер: Офицер. Тактик. Стратег - Андрей Земляной

Курое Ясухико был обрадован похвалой Супуруну-сэнсея, но он прекрасно помнил: «Отвлекся в небе на секунду от врага – горишь! Не заметил в небе врага – горишь! Загордился своей победой – горишь!» А потому он лишь произнес: «Вас понял», и бросил своего «Тако» в крутой вираж – бой еще не окончен…

Дайса Кендзобуро Хирикава, прикрыв ладонью глаза от солнца и затаив дыхание, смотрел за тем, как несколько японских самолетов – меньше двух десятков! – в клочья рвали орду гоминьдановских наемников. Вспыхнул и сорвался вниз последний из двухмоторных бомбардировщиков врага, и почти сразу же за ним густо задымил и заскользил к земле американский штурмовик. Соколы Божественного Тенно взмыли вверх, словно хищные гордые птицы закружились над головами врагов. Те попытались было вспугнутыми цаплями бежать, бросившись врассыпную, словно брызги от брошенного в родник камня, но дети Ямато не собирались давать врагам спуску. Они ринулись на трусливо убегающих врагов, снова в небе раздалось грозное татаканье тяжелых пулеметов и дробный перестук авиапушек. Это северные братья прислали новые самолеты – скоростные, высотные, сильно вооруженные. Когда-то Кендзобуро думал, что слишком много оружия ослабляет крепость духа солдата, но теперь… Теперь же он увидел, как крепчает, закаляется точно сталь меча дух воинов Сына Неба, когда оружия много и оно высокого качества. Что делали с береговыми обезьянами эти тяжелые пулеметы северян?! Как били и уничтожали гоминьдановцев тяжелые броневики, как кромсали их на куски новые тяжелые минометы и автоматические гранатометы?!!

Дайса подумал, что если так пойдет и дальше, то вместо обороны можно перейти в наступление, опрокинуть этих притворяющихся солдатами бандитов и гнать их до самой Бирмы. Или Индии…

В этот самый момент возвышенные размышления дайса были прерваны самым грубым образом. Полевой телефон взорвался гудением зуммера:

– Первый, первый, это – пятерка! – загнусавила трубка голосом тюса Хитори – командира одиннадцатого полка. – Атака! На моем участке! Они идут!

Даже сквозь искажения и помехи было слышно, как взволнован Хитори. Кендзобуро мысленно осудил тюса. Хитори воюет уже не первый год, что же так переживать из-за атаки «береговичков»?

– Вы не сможете сами удержаться, пятерка? Прислать вам артиллеристов?

– Господин дайса, – Хитори от волнения перестал соблюдать секретность в переговорах. – Осмелюсь сообщить: Гоминьдан использует танки, против которых наши орудия бессильны! Один танк нам удалось сжечь: сеи Кинада бросился под гусеницы с гранатами и снарядами, но остальные…

На этом связь внезапно оборвалась. Дайса Кендзобуро несколько секунд молчал, а затем нажал на рычаг телефона:

– Первый. Семерку на связь. Немедленно!..

Майор Логинов вел свои танки навстречу внезапно объявившейся угрозе. Кендзобуро, несмотря на все его закидоны с лексиконом и подозрительным чаем, вояка опытный и попусту тревогу поднимать не станет. Четыре «ИСа» рвались вперед, ломая своими бронированными лбами встречные деревца и расшвыривая в стороны стволы бамбука. Следом торопилась четверка «двадцать восьмых» – два были потеряны во время воздушного налета. Но, несмотря на потерю двадцати процентов танков, батальон все еще был грозной силой – уж Логинову ли этого не знать! Недаром же он получил звание Героя Советского Союза за бой механизированной роты против целой польской бригады! Так что, если тут китайцы не заготовили чего-нибудь особенного – песец китаезам! Полный и окончательный!

Противник открылся внезапно. Логиновский «ИС» вылетел на пригорок, и тут же Анатолий увидел вражеские танки. Увидел и присвистнул: «Однако…»

Навстречу неспешно ползли три здоровенные машины неизвестной конструкции. Приземистые и угловатые, грозные даже на взгляд, с длинными орудийным хоботами в многоугольных башнях, на броне которых были намалеваны эмблемы Гоминьдана. Еще одна машина лениво чадила, замерев на руинах деревни. «М-да, – подумал Логинов. – Похоже, это будет не самый простой бой…»

– Двадцать восьмые! В драку не лезть! В засаду, и ждите приказаний! ИСы – за мной! Бить по готовности!

Четыре основных танка вылетели на полном ходу и с короткой остановки дали залп. У ближайшей вражеской машины прямым попаданием стасемимиллиметрового снаряда снесло башню, которая, нелепо размахивая хоботом орудия, отлетела на добрый десяток метров. Второй вражеский танк, надавленный двумя девятнадцатикилограммовыми бронебойными снарядами, встал как вкопанный и вспыхнул свечой. Но вот по третьему русские промазали. И он тут же ответил.

От удара в лобовую броню командирский ИС содрогнулся, а механик-водитель Фрадкин отчаянно заматерился, зажимая окровавленное лицо. Хотя вражеский снаряд и не пробил сто миллиметров хром-никелевой брони, усиленной титаном, но от удара с внутренней стороны полетели раскаленные крошки. Одна из таких крошек чуть не выжгла сержанту Фрадкину глаз, а вторая изрядно располосовала скулу. Логинов прорычал: «Огонь!», и танк снова содрогнулся, но на этот раз от собственного выстрела.

Однако в китайском танке сидели совсем не новички. В последний момент гоминьдановец резко сдал назад, и дымные трассеры двух бронебоев прошли мимо. ИСы метнулись вперед, обходя противника с разных сторон, а Логинов, наплевав на возможные попадания, попер на китайца лоб в лоб. Гулко ахнули тяжелые башенные орудия, и гоминьдановский танк, подскочив от попаданий, окутался бурым дымом и заполыхал. Громыхнул взрыв, от китайца полетели какие-то ошметки…

– Песец, – сообщил майор в микрофон. – Боезапас сдетонировал.

В этот момент ожила рация.

– Товарищ командир. Тут вас товарищ Кендзобуро спрашивает…

В наушниках танкошлема зазвучал голос переводчика:

– Дайса Кендзобуро спрашивает тоуварисча майора: ударось ли остановить атаку врага?

– Удалось? – нервно хмыкнул Логинов. – Скажи дайса, что китаезам полный песец пришел. Сейчас двадцать восьмые подтянутся – мы сами в атаку перейдем! Пусть полк нас поддержит!

И не дожидаясь ответа, переключил волну:

– Двадцать восьмым – подтянуться! Атакуем противника! Построение – левый уступ! – тут он позволил себе чуть расслабиться. – За мной, ребята! Сейчас мы этих китайцев научим, как правильно зубы чистить!..

В который раз дайса Кендзобуро поразился поэтичности мышления северянина. Полярная лисица, которая растаскивает кости умерших, разжиревшая от трупов, пришла к береговым обезьянам. Как образно, как тонко и как верно сказано! Он отдал приказ одиннадцатому полку поддержать атаку танков, а сам принялся писать донесение командиру дивизии Мацуи Такуро. Тщательно выводя иероглифы, Кендзобуро подумал, что обязательно воспользуется сравнением Рогиноффу-сана. Иероглифы ложились на бумагу, образуя красивые ряды: «Две дивизии Гоминьдана были уничтожены и теперь лишь ночные лисы и шакалы приходят на могилы их солдат…»

В кабинете Гитлера было тихо. Сам фюрер сидел за столом и, глядя в одну точку, сосредоточенно ломал карандаши, не замечая, что руки уже почернели от крошащегося грифеля. С некоторых пор все его планы летели к черту, и в этом была какая-то мистика. Отличное начало, когда была побеждена Испания и присоединена часть Чехии, словно подкосило мощь империи. Польшу, которую он хотел триумфально захватить, ему бросили будто кость, а Франция до сих пор не успокоилась и отнимает и так не бесконечные силы СД и гестапо.