Внутри ауры - Александр Андреевич Апосту

Разве это не будет единственной правильной, рациональной целью? Единственным грандиозным успехом, не сравнимым доселе ни с чем? Его, правда, тоже никто не вспомнит, но может когда-нибудь кто-нибудь скажет спасибо. Помнишь, я говорил, что мы похожи? Оказывается, мы оба стремимся к благородству.

У Ишуа не было намерения подружиться или как-то понравиться Молдовану, он будто делился своей гениальной идеей с идентичной по интеллекту личностью.

— Когда я услышал о существовании Ihticoyonpui, о его возможностях и силе, то понял, что это знамение свыше. Послание Богов, наподобие библейского запретного плода или горящего куста. Что, если это шанс все изменить? Исправить все человеческие грехи и недостатки? Обратный билет в рай вечного небытия? Я понял, что мы с братьями то, что нужно божественному дару. Те качества и навыки, которые необходимы для воплощения глобального замысла. Ведь всех остальных Ihticoyonpui сокрушал изнутри. Ими двигали эгоистичные и примитивные ориентиры. Прошлые хранители так и не смогли подобрать ему правильное применение. Они были слабы и глупы. Но что будет, когда вселенский древний убийца вступит в сотрудничество с познавшим все и вся мирским скитальцем? Ты был таким, но корень тебя изменил. Что ты узрел по ту сторону реальности? Добро? Любовь? Надежду на лучшее? Тебя Пандора оставила в живых, но от тебя пахнет смертью. Я это чувствую. Ты ищешь ее, потому что замысел корня именно таков. Разрушение. Он показывает истину. Срывает защитные слои. Обрывает иллюзии. Все, казалось бы, для одного очевидного…

Молдован терпеливо выжидал и не шевелился. Курки пистолетов злобной гориллы оставались направленными на парочку и как будто только и ждали сигнала. Но ни Молдован, ни Кирилл не боялись. Парню хотелось лишь уберечь и освободить Машу. Она одна стоила всех его мыслей и чувств.

— That is why my brothers and I will use the Indian gift, — дальше Ишуа продолжил на английском языке, тем самым приободрив и вернув братьев в процесс. — We’ll learn the secrets and dogmas of the Universe, and then will use the natural qualities and knowledge given to us to destroy the world. We are all temporary, insignificant creatures, no matter how you look at it. All our merits will sink into oblivion. We will be replaced by tougher and more frostbitten bandits. But the general Armageddon will be the most unsurpassed ending. If not us, then sooner or later someone else will do it. Crazy politicians. Cataclysms. A massive epidemic. A well-aimed meteorite. Let it be better to be murderers with sincere intentions. (пер. с англ.: Именно поэтому мы с братьями употребим индейский дар. Мы познаем тайны и догмы Вселенной, а затем используем данные нам природные качества и знания для уничтожения мира. Все мы временные ничтожные создания как ни крути. Все наши заслуги канут в небытие. Нам на смену придут более крутые и отмороженные бандиты. Но всеобщий Армагеддон будет самым непревзойденным финалом. Если не мы, то это сделает рано или поздно кто-то другой. Чокнутые политики. Катаклизмы. Массовая эпидемия. Меткий метеорит. Пусть это уж лучше будут убийцы с искренними намерениями.)

Гаутама не сдержался и в судороге от блаженного предвкушения засмеялся:

— We will watch the end of the world from the front rows! (пер. с англ.: Мы будем наблюдать за концом света с первых рядов!)

Молдован был не уверен, что младшие братья в связи со своей ограниченностью и психическим помешательством четко осознают масштаб, который задумал их главарь, но не стал препятствовать их пиршеству.

— How do you imagine it? — спросил впервые Молдован, тем самым вызвав улыбку Ишуа. (пер. с англ.: Как ты это себе представляешь?)

— Could it be that I could finally interest you and talk to you? — с восторгом заявил тот. — Well… I think that after an epiphany, I’ll come up with a lot of ideas, from which I’ll only have to choose the right one… Let's say a nuclear explosion… Let this abandoned nuclear reactor be a modest harbinger of the future activation of the megaton… Which will cover all our paradox and existentiality with a sterilizing wave… (пер. с англ.: Неужели я тебя смог наконец заинтересовать и разговорить. Ну… Я думаю, после прозрения мне придет в голову уйма идей, из которых останется лишь выбрать подходящую… Допустим, ядерный взрыв… Пусть этот заброшенный атомный реактор станет скромным предвестником будущей активации мегатона… Который накроет всю нашу парадоксальность и экзистенциальность стерилизующей волной…)

Ишуа мечтательно фантазировал. Он утратил адекватную оценку своих желаний и решений, но не серьезность.

— So, a crushing boom seems to be the most suitable prospect, — говорил он снова на английском. (пер. с англ.: Так что сокрушительный бум представляется наиболее подходящей перспективой.)

— We're playing big, you pathetic assholes, — ехидно гоготал Гаутама и от возбуждений подскакивал в воздух. (пер. с англ.: Мы играем по-крупному, жалкие говнюки.)

— Can I finally smash them?! — задал гневно вопрос Муха, томясь в ожидании. (пер. с англ.: Я могу их наконец грохнуть?!)

— No, — протянул Ишуа, — We won’t kill them now. They’ll witness our transformation. And if anything happens will help us… Prompt… Right? (пер. с англ.: Нет, мы не станем их сейчас убивать. Они станут свидетелями нашей трансформации. И если что помогут… Подскажут… Да?)

Его рука многозначительно начала с угрозой поглаживать макушку Маши. Кирилл напрягся и с растерянностью смотрел на двух собеседников. Молдован понимал, чего хочет Ишуа и согласно кивнул головой.

— Good job, — прочирикал Ишуа. — It's a pleasure to work with you. And where is the famous indigo-book? A guide to the other world? (пер. с англ.: Вот и умница. С тобой приятно работать. А где же знаменитая книга-индиго? Проводник в потусторонний мир?)

Главарь банды протянул правую руку вперед, ожидая выполнения последнего условия договора. Кирилл крепко сжал старую книгу, а затем решительно сделал три шага навстречу и положил ценную вещь в ладонь злодея. Первое, что сделал Ишуа, это открыл случайную страницу и провел кончиками пальцев по поверхности. Его рот расплылся в удовлетворенной улыбке.

— Some keepers preferred the ancient Indian language of the Aztecs themselves… (пер. с англ.: Некоторые хранители предпочитали древний индейский язык самих ацтеков…)

Без зрения ему оказались доступны священные доктрины. Теперь книга была у него и Пиззздюкам ничего не препятствовало осуществить план.

— Отпустите девушку! Мы никуда не уйдем! — бросил Кирилл, тем самым вызвав яростное рычание в Мухе.

— What did this snot sniff?! — надменно вскинул брови Гаутама и тоже достал