Любимая для эльфа - Astra Maore

несметные богатства существовали в какой-то своей сказке, и монетки-бумажки для колдуна, сразу дарившего обожаемой Эрин все на свете, ничего не значили.

Колетт понимала, что в ее положении глупо отказываться от предложений Сайри, какими бы те ни были, хотя отдавала себе отчет, что далеко не все затеи «рыбки» целомудренны.

Все, что для Колетт находил Роберт, обещало меньшую выгоду при куда большей загруженности, а какими-то особыми талантами Колетт не обладала.

Роберт хмурился, поджимал капризные губы и намекал, что больше искать ничего не станет, но на самом деле все равно Колетт не кидал.

Колетт сняла ужасные туфли и отправилась домой босиком. Земля холодила ноги, зато ровные городские тротуары не создавали ей лишних неудобств.

Глава 198. Блаженство

В Доме Магии появились двое младенцев.

Прибыли они практически одновременно, пройдя неумолимый ритуал, победив смерть и страхи, подарив новые нетленные тела своим душам.

Дети были красивы: темноволосый мальчик с белоснежной кожей и пронзительным взглядом горячих изумрудных глаз и девочка-пшеничка, вся светленькая, трогательная.

«Родители» часто навещали их, любуясь своими подопечными, пока совершенно беспомощными, сохранившими память обо всем, что было, и абсолютно неопытными в обращении с ручками-ножками, не то что с тонкостями речи и телепатии.

Магнус и Тамико сидели вместе, обнимая «своих» ребятишек. Прошло несколько дней с рождения тех в мире анамаорэ. Магнус, обожающий приключения, и его ненаглядная рассудили, что не стоит больше тянуть с превращениями, как и с Церемонией — до трех-пяти лет быстро растущие малыши будут жить в Доме Магии, а дальше надо забрать их к себе, уделяя повышенное внимание. Пара других «родителей», Макс и Анеля, с нетерпением ждали этого момента, уже мечтая жить с «детьми».

Впрочем, насчет мальчика Магнус сомневался — потерявший здравомыслие Аш мог явиться к Анеле и сотворить что-то ужасное с юным Оливером. Тот смотрел блестящими глазенками, вызывая умиление «отца».

Магнус сказал:

— Замечательная кроха! Тами, надо целовать и гладить их почаще, любовь их растит. Подумать только, вот его я пичкал черти чем и водил по злачным заведениям!

Тамико откинула медовые пряди за спину, придерживая Маю одной рукой.

— А ее я обещала сварить в кипятке…

Магнус подмигнул Тамико.

— Какие мы мерзкие злыдни! Теперь нам надо искупать вину, мы тут для них главнейшие.

Тамико задумалась.

— На тебя, кажется, твои братья-сестры повлияли куда больше родителей…

Магнус ответил:

— А у них братьев и сестер не будет. Но ты Оли не целуй, а то он в момент вырастет и все тебе припомнит!

Тамико хихикнула.

— А я не дам тебе Маю! Ишь какой, ходил к ней эльфом притворялся, а теперь хочешь наверстать!

И они оба тихо смеялись и нежно ласкали бывших музыканта и мечтательницу, понимающих все происходящее и очень довольных.

Их самые несбыточные мечты осуществились, и нереальный мир бережно принял их.

***

Этот запах слишком сильный, проникая в самую ее сущность, оседал там, становясь терпким вкусом, обращаясь видимой голубоватой дымкой, холодной на ощупь… Или пылающе алой, невозможно горячей, как руки Леона.

И кружилась-кружилась голова.

Ванессе чудилось, что она слышит его в своей уютной девичьей прихожей. Буйный, истинно мужской аромат, не мог ли он остаться с прошлого визита Леона?

Ванесса мотнула головой, надеясь прогнать наваждение — наверное, ей стоит самой купить эту воду, чтобы часто ее нюхать и привыкнуть…

Несс только что вернулась из торгового центра с ворохом покупок, умиротворенная, и собиралась принять душ — теплые струи настраивали ее на верный лад — а потом разобрать пакеты, вновь примерить наряды и туфли и горделиво покрутиться перед зеркалом.

Ванесса тщательно следила за собой. Ей доставляло огромное удовольствие баловать свое шикарное тело и поддерживать холеную внешность…

Неспешно и мягко, сегодня такой красивый закат… Можно будет налить немного вина из ранее откупоренной бутылки и, взяв роман, наслаждаться уходящими минутами лета. Вспоминать Леона…

Он, опасный и неподконтрольный, фееричный и безжалостный, после приключения в лесу отвез Ванессу домой, отзываясь на ее робкий безмолвный вопрос.

— Я сам найду тебя, Несс. Я знаю о тебе все, и мне не составит труда прийти, когда мне захочется. Это Игра, жди.

Ванесса приняла его жесткие правила. Она не могла их не принять, что бы ни вытворял Леон.

Ванесса ощущала себя принадлежащей ему. Грубо и бесповоротно.

Ванесса бережно коснулась серебристых кранов — магия воды унесет все ее дурные переживания, оставив только самые приятные…

Может, сегодня стоит уделить время ванне, шелковистой пене, выключить свет и зажечь свечи?

Аккуратно перелистывать страницы будоражащего кровь романа, стараясь не замочить книгу и наслаждаясь контрастом описываемого с ее чувственной домашней обстановкой?

Нет, эти черные туфельки с кокетливыми пряжками зовут Ванессу прямо сейчас, ей не терпится обуть их снова.

Несс попробовала воду и вернулась в комнату — она жила в небольшой съемной квартире. Прихожая, коридор, двери из которого вели в ухоженную кухню, довольно минималистичную гостиную, светлую комнату с балконом и ванную с туалетом в отдельной внутренней кабинке.

В комнате Ванесса медленно разделась, немного дольше обычного задерживаясь подушечками пальцев на светлой, чуть розоватой коже — грудь, живот, бедра… Лосьоны делали ее кожу неотразимой…

И вся Ванесса от ресниц-опахал до кончиков наманикюренных пальчиков была безумно хороша.

Бежевая ванная комната за время ее любования собой прогрелась — Ванессе снова почудился запах парфюма Леона.

Ванесса зажмурилась, представляя некоторые особенно волнующие прикосновения художника.

Кафельная плитка слегка нагрелась, Ванесса была взбудоражена и распалена, этот аромат в ее голове звучал, как гимн страсти, увлекая за собой.

Несс взяла губку и, едва нажимая, провела ей по изгибу роскошного благоухающего мыла, баснословно дорогого. Подарок бывшего любовника.

В этот миг в ее округлую ягодицу уперлось что-то твердое, и знание пришло раньше осмысления. Струи воды целовали ее кожу, а сама Ванесса оказалась прижата к кафелю.

Вопросы стали бесполезны — Леон сказал, что он придет и он пришел, видимо, умело скрываясь где-то в глубинах квартиры и оставив свой запах — намеренно вводя Ванессу в нужное настроение.

У нее накатило резкое желание вдохнуть аромат его чистой кожи, провести по ней языком, узнать ее вкус…

Несколько болезненно-сладких минут быстрого секса, не случись их, Несс умоляла бы о них — и Леон забрал губку из ее рук, выключил воду и то сильно притирая мыльный кусочек материи, то невесомо проводя знающими пальцами, словно начал лепить фигуру Ванессы заново.

Леон был феноменально горячий, Ванесса не жалела о пропавших струях воды. Она стояла с закрытыми глазами, запрокинув голову и умирая от