Долина лошадей - Джин М. Ауэл

Она внимательно осмотрела выемку на ядрище, образовавшуюся после отщепления пластины. Цвет хороший, поверхность гладкая, с похожей на воск фактурой, инородных вкраплений нет. Из этого камня можно изготовить прекрасные орудия. Она отколола еще один кусок.

Эйла продолжала работать, снимая поверхностный меловой слой и постепенно придавая камню определенную форму. Когда ей удалось полностью очистить ядрище, она принялась устранять оставшиеся кое-где неровности до тех пор, пока оно не стало похожим на слегка сплюснутое яйцо. Затем она отложила каменный отбойник, взялась за костяной, повернула ядрище боком и стала снова откалывать пластины, следя за тем, чтобы направление удара проходило от края ядрища к его центру. Костяной отбойник отличался от каменного большей упругостью, что позволяло ей отщеплять более тонкие и длинные пластины, оставляя на поверхности камня уже не столь заметные бороздки, как прежде. Когда Эйла завершила обработку, на одной из верхушек каменного яйца образовался плоский овал, как будто от него сверху отрезали кусочек.

Прервав работу, Эйла прижала руку к амулету, висевшему у нее на шее, закрыла глаза и мысленно обратилась с воззванием к Духу Пещерного Льва. Друк всякий раз обращался к своему тотему за помощью, прежде чем перейти к новой стадии работы. Тут требовалось не только умение, но и везение, а Эйла нервничала, видя, как пристально наблюдает за ней Джондалар. Ей очень хотелось избежать ошибок, она понимала, что его интересуют не сами орудия, а методы их изготовления. Если она испортит камень, Джондалар усомнится в способностях Друка и всех членов Клана, и сколько бы она ни уверяла, что она не мастер в этом деле, это ничего не изменит.

Джондалар и прежде обращал внимание на ее амулет, но, увидев, как Эйла сидит, зажав его в руках и закрыв глаза, он впервые задумался о его предназначении. Ему показалось, что Эйла относится к этому предмету с таким благоговением, как будто это доний. Но доний – это искусно вырезанная фигурка с подчеркнуто выраженными женскими признаками, говорящими о способности к плодоношению, которая является символом Великой Матери Земли и великого таинства созидания. Он подумал, что набитый чем-то кожаный мешочек никак не может иметь такого же значения.

Эйла вновь взялась за костяной отбойник. Для того чтобы отщепить от ядрища пластину таких же размеров, как плоская овальная верхушка, но имеющую острые прямые края, необходимо было произвести еще одно важное действие для подготовки к решающему удару: отколоть небольшой кусочек, чтобы на плоской поверхности, расположенной перпендикулярно к пластине, которую требовалось получить в конечном счете, осталась зазубрина.

Крепко держа ядрище, женщина старательно прицелилась. Она знала, какое огромное значение имеет место приложения удара и его сила: если ударить слабее, чем нужно, зазубрина образуется не под тем углом, а слишком сильным ударом можно испортить тщательно обработанный край. Она набрала воздуха в легкие, задержала дыхание и резко обрушила вниз костяной отбойник. Это крайне важный момент. Если все пройдет хорошо, это предвещает удачу. Небольшой осколок отлетел в сторону, но Эйла смогла выдохнуть воздух, лишь когда пригляделась к зазубрине.

Изменив угол наклона, под которым она держала ядрище, Эйла снова нанесла удар, но уже с большей силой, угодив костяным отбойником точно по зазубрине, и от подготовленного заранее ядрища отделилась пластина, имевшая форму вытянутого овала. Одна из ее поверхностей была плоской, а другая выпуклой и гладкой. Край, по которому Эйла нанесла удар, имел наибольшую толщину, а затем пластина становилась все тоньше и тоньше. Ее противоположный край был острым как бритва.

Джондалар взял пластину в руки.

– Нелегко овладеть таким методом. Тут нужны и сила, и точность. Надо же, какой острый край! Такое орудие не назовешь грубым.

Эйла наконец вздохнула с облегчением. На душе у нее потеплело от сознания того, что она справилась с поставленной задачей и смогла осуществить нечто куда более важное. Она не посрамила членов Клана. И пожалуй, даже хорошо, что именно ей, женщине, не принадлежавшей к Клану от рождения, пришлось выступить в качестве их представителя. Ведь если бы Джондалар, имевший богатый опыт в деле изготовления орудий, наблюдал за кем-то из членов Клана, он не смог бы объективно оценить качество работы человека, так разительно не похожего на него самого.

Глядя на Джондалара, который все еще осматривал пластину, Эйла почувствовала, как в ее восприятии произошел неожиданный сдвиг. На нее пахнуло странным холодком, и ей показалось, будто она покинула собственное тело и теперь наблюдает за Джондаларом и за самой собой со стороны.

При этом она отчетливо вспомнила, как однажды ей довелось испытать нечто подобное. Она шла от одного каменного светильника к другому, углубляясь в пещеру, ощупывая руками влажные камни и тоже видя самое себя как бы со стороны. В глубине горы за толстыми сталактитовыми столбами находился небольшой освещенный грот, и какая-то непонятная, неодолимая сила влекла ее к нему.

Десять мог-уров сидели вокруг костра, но присутствие Эйлы обнаружил лишь Великий Мог-ур, Креб, обладавший мощнейшей силой восприятия, возможности которого расширились благодаря воздействию напитка, который Айза научила Эйлу готовить для шаманов. Эйла нечаянно отпила немного сильнодействующего настоя и оказалась не в состоянии совладать с вышедшим из привычных рамок сознанием. Но Мог-ур не дал ей погрузиться в мрачные глубины души, а затем она отправилась вместе с ним в увлекательное и несколько пугающее путешествие к истокам всего сущего.

Именно тогда величайший из шаманов Клана, чей мозг отличался в некоторой степени от мозга его соплеменников, раскрыл в ее сознании скрытые дотоле возможности. Эйле удалось совершить вместе с Кребом мысленное путешествие к их общим истокам, опираясь на знания, заложенные в его памяти. Но между мозгом Креба и мозгом Эйлы имелись различия, и поэтому после возвращения в исходную точку Эйла отправилась в иные пределы, недоступные для Мог-ура.

Эйла не поняла, что именно так сильно огорчило Креба, но заметила, что после того случая изменились и он сам, и их отношения. Не знала она и о том, какие возможности раскрыл Мог-ур в ее сознании, но теперь она внезапно прониклась ощущением того, что ее появление в долине отнюдь не случайно и оно как-то связано с судьбой высокого мужчины со светлыми волосами.

Она увидела самое себя и Джондалара на каменистом берегу протекавшей по долине реки. Из уплотнений, то возникавших в воздухе, то вновь рассеивавшихся, уступая место пустоте, выплескивались потоки света, которые струились дальше, окружая их и сливаясь с ними. Эйла поняла, что ее собственная судьба сплетена из множества нитей, связующих прошлое, настоящее и будущее в единое целое и образующих нечто вроде оси, позволяющей совершить важнейший переворот. Внезапно ей стало очень холодно. Она вздрогнула, испуганно ахнула и вдруг увидела перед собой нахмуренный лоб и озабоченное лицо Джондалара. Она зябко передернула плечами, чтобы развеять дымку странных видений.

– Тебе нехорошо, Эйла?

– Нет, нет, все в порядке.