Голубая кровь - Татьяна Васильевна Гордиенко

плантаций причинила ей страдания больше, чем кому бы то ни было. Она не нашла в себе силы отдать приказ уничтожить эти розы, которые так любила её мать, но рабы сами сделали это, зная, что хозяйка их одобрит. Нейман поразила та скорость, с какой были вытоптаны и перекопаны это огромные плантации. Тут, наверное, прогнали не один табун. Ей было до боли жаль цветы, но рабы, верные своей госпоже, постарались на славу и не оставили ни одного живого цветка.

«Куда ещё заведёт тебя твоё желание насолить врагам?» — с упрёком кричала душа терианки, когда та смотрела на обезображенные плантации, которые много лет являлись одним из главных украшений поместья. Позже Нейман узнала, что часть роз была бережно выкопана и посажена далеко в лесу, чтобы потом от них снова возродить эти плантации, не потеряв ни одного сорта.

Смотреть же на Хауцев Нейман было почти весело, их растерянность в немалой степени утешила её.

«Вас ещё не то ждёт», — подумала Нейман и, развернув коня, помчалась в объезд плантации назад к дворцу.

Его всё так же окружало пламя, которое продолжало разрастаться ввысь, и скоро должно было достигнуть высоты почти в двадцать метров. Огонь горел бесшумно, ровно и не дымил, как и должно быть.

Семья Хауца приехала сразу после Нейман, и увидела, что последняя из Эриндо ничего им не оставила. Огненное кольцо вокруг дворца оказалось самым неприятным сюрпризом для новых жильцов. Несколько рабов, которых накануне приобрёл Хауц, безрезультатно гасили целый час огонь. Сыновья Хауца объехали дворец вокруг, видимо, пытаясь найти где-нибудь лазейку, но приехали ещё более разозлёнными. Оказалось, что они нашил только огромную будку, в которой когда-то жил регетарк, содержавшийся вместо цепной собаки. На этой будке было написано: «Можете жить здесь, Хауцы». Об этой надписи позаботились рабы Нейман, которые тоже хотели хоть как-то позлить тех, кто лишил их мирной жизни. Ожидаемый праздник превратился для Хауцев в сплошную нервотрёпку, а тут ещё и огонь никак не желал гаситься никакими способами. Но и это ещё было не всё.

— Мы не можем попасть во дворец, но здесь всё принадлежит нам, в том числе и этот фонтан, — сказал брат Иларии, тот самый, что стрелял в графиню Ронду. — Мы можем извлечь из этого фонтана не один пуд превосходных сапфиров и, продав их, зажить на любой планете, как короли. Не говоря уже о том, сколько денег мы получим, продав эти земли, которые теперь тоже наши.

— Вряд ли кто-то захочет купить эти земли, — здраво рассудила Илария. — Поместье Эриндо все теперь чуть ли не проклятым считают, да и с Теры все бегут, как крысы с тонущего корабля.

— Ну и пусть, — рассмеялся всё тот же брат Иларии, — нам же больше достанется! И начнём мы с этого фонтана.

Он подошёл к высохшему фонтану и залез в его бассейн, чтобы подойти ближе к скульптурам в центре. Высеченные из мрамора цветы и экзотические птицы блистали сапфирами. Молодой Хауц наметил камень покрупнее и достал нож, чтобы извлечь его. Остальные уже было собрались последовать его примеру, когда с ясного неба вдруг с грохотом и гулом ударила молния и угодила она почему-то именно в тот сапфир, к которому прикоснулся человек. Даже не успев закричать, сын Хауца как мёртвый упал, отброшенный от камня на несколько метров невероятной силой. Его братья с ужасом бросились прочь, и сделали это как нельзя более вовремя: с неба сыпался уже целый дождь из молний, и каждая из них соединялась с отдельным сапфиром на фонтане. Через считанные секунды творение териан сверкало брызгами молний так же щедро, как не так давно этот же самый фонтан красовался причудливыми струями воды.

Зрелище было потрясающим даже для Нейман, на минуту оцепеневшей в зарослях. Она и не подозревала, какой дорогой подарок сделает ей старый терианин, ещё помнивший и рьяно хранивший традиции и секреты своих предков. Нейман выросла в этом дворце, но и не догадывалась о таких сюрпризах своего дома. Рабы, которые остались возле дворца, чтобы понаблюдать за Хауцами и, если что помочь им убраться из поместья, тоже замерли, взирая на невиданное зрелище: фонтан, искрящийся струями бело-голубых молний. Наверное, они впервые осознали истинную причину, почему пришельцы до сих пор не растащили драгоценности из построек териан: просто эти камни сами охраняли себя и не давались в руки тем, чьи умыслы были далеки от добра. Возможно, по этой же причине в покинутых терианских дворцах пропадали и исчезали люди. Никто не знал всех тайн уникальной расы людей голубой крови. Их секреты поражали своей неожиданностью даже Нейман, и она безрезультатно пыталась понять, каким именно был народ, породивший её.

А Хауцы уже открыто паниковали, выражая своё возмущение тем, что их здесь не приняли с распростёртыми объятьями. Теперь они хотели лишь одного — поскорее уйти отсюда. Дворец териан, из которого выгнали последнюю терианку, больше не являлся безопасным местом.

Заросли неподалёку от дворца зашевелились, и из них выглянула Нейман, сидевшая на Измаиле. Она осталась равнодушной к тому, что Хауцы никак не могли привести своего сына в себя и ему, возможно, грозила смерть. Терианка не чувствовала за собой вины, ведь в конце концов не своей же рукой она нанесла удар этому человеку, а значит, и не нарушила своего слова, данного сестре. Увидев ярость и отчаяние непрошенных гостей, чьи мечты рухнули, Нейман торжествующе улыбнулась.

— Ну что ж, Илария, — тихо прошептала Нейман, вспомнив свою погибшую семью. На её лицо набежало облако печали, — на смерти Ноэми ты построила свою карьеру, но только Ноэми и из могилы отомстила тебе. Ты можешь стать выдающимся физиком, но ты никогда не будешь богатой за наш счёт. На крови Эриндо вы не построите своего счастья, и об этом позабочусь я, терианка без роду и племени. Вы убили мою семью, но защита, созданная руками моей сестры, будет охранять от вас то, что вам не принадлежит. Владейте опустошённым и разорённым поместьем, ведь вы именно этого добивались, убив мою семью и изгнав меня. А теперь, Измаил, в путь! Нам больше нечего здесь делать.

Нейман бросила последний прощальный взгляд на дворец и быстро поскакала в Аулент. Она ехала лесом, не желая попадаться людям на глаза. Достигнув Аулента, Нейман спешилась и, сняв с Измаила сумку со своими вещами, отправили коня и собаку к пастухам. Умные животные покинули свою хозяйку и направились в лес туда, где прятались её верные друзья.

Без Измаила и собаки Нейман почувствовала себя совсем