Бездыханные ІІІ - Кон Айзель

интересно, то можешь открыть её, но не сейчас.

— А что на ней изображено? — спросила она, со жгучим любопытством вглядываясь в черную упаковку.

— Потом увидишь. Откроешь, если я не успею за неделю вернуться, хорошо?

Ирен закивала и залпом допила оставшееся кофе.

— Уф, — выдохнула она, хлопнув чашкой по столу, — все это, конечно, очень хорошо, но у меня еще запланирована уборка на целый день. Мама с папой тоже уехали к родственникам и вернутся только завтра. Ты точно не можешь остаться? Могла бы на ночевку прийти.

Я грустно покачала головой.

— Прости, но мне уже пора идти. Я скоро уезжаю и хочу еще к Локки забежать.

— Жаль. Приезжай поскорее, — Ирен поднялась и крепко обняла меня, — позвони, как сможешь.

Угукнув, я похлопала подругу по спине и отстранилась.

Мы попрощались на пороге, и когда Ирен закрыла дверь, я еще немного потопталась на месте, не в силах уйти. Я столько хотела сказать ей, о стольком спросить, но не смогла. Слишком больно было просто смотреть в её веселое лицо. Возможно, такое прощание и лучше, чем громкие речи, двусмысленные обещания и еще большая ложь.

Не смотря ни на что, вторую ложь я осуществила.

* * *

В дверь Локки пришлось стучать дольше. Он явно засиживался в лаборатории, судя по белому чуть испачканному халату, в котором меня встретил парень. Он был так же удивлен видеть меня, как и Ирен.

— Привет, — улыбнулась я. — Я на минуту.

— Эм, проходи.

Он впустил меня, измеряя озадаченным взглядом.

— Что-то случилось? Ты сказала, что будешь круглосуточно тренироваться с умершими.

— Тренировки закончены, — сообщила я. — Через два дня бой.

Локки нервно сглотнул и кивнул вглубь дома.

— Пошли, нечего на пороге стоять. Пол занят в лаборатории, так что нам никто не помешает.

Мы прошли в гостиную и сели на диван. Локки сцепил пальцы и уткнулся в них лбом, изображая усердную работу мысли. Я дала ему время поразмыслить и ждала, пока он заговорит, хоть и знала, что в таком состоянии он не сможет сказать многого.

— И…  вы будете драться, — проговорил парень через минуту.

— Да. Мелори дала немного времени, чтобы закончить все свои дела в этом городе, а потом мы уезжаем.

— И больше ты мне ничего не скажешь.

— Прости. Сам понимаешь, слишком опасно, ради твоего же блага и прочая банальная, но правдивая дребедень. Тут живым нечего уже делать.

Он опять на некоторое время замолчал. Потом, глубоко вздохнув, процедил сквозь зубы:

— Какие гарантии, что все получиться?

— Гарантий нет, только надежды на удачу. Но у нас есть сила, оружие, стимул. Этого достаточно.

— Как бы ни так, — буркнул парень.

Я утешительно коснулась его плеча.

— Локки, ты можешь придержать до моего возвращения одну важную вещь?

— Похоже, только это я сейчас и могу сделать, — невесело засмеялся он.

Тогда я протянула ему пакет. Парень удивленно раскрыл его и вытащил альбом.

— Это подарок Рейна на мой день рождения. Альбом воспоминаний с фотографиями и заметками. Там много чего, касающегося умерших, поэтому я не хочу, чтобы кто-то нашел его, — объяснила я.

— Но ты же всего пару дней будешь отсутствовать, — заметил Локки.

Мой многозначительный взгляд стал ответом и он понял, что пару дней я буду отсутствовать в случае победы или хотя бы если выживу. С тяжким вздохом Локки спрятал альбом обратно в пакет и положил его себе на колени.

— Хорошо, — кивнул он, — я сохраню это. Но в замен ты должна пообещать, что вернешься за ним.

Как жаль, что не удастся избежать третьей лжи.

— Я обещаю.

Локки облегченно улыбнулся. Лучше мне не задерживаться, подумала я, так как из меня слишком плохой лгун, особенно по отношению к Локки.

— Мне пора, — предупредила я, встав на ноги.

— Да-да, конечно, — засуетился парень и, став рядом, вдруг крепко меня обнял. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не застонать от досады и сожаления. Они все так охотно мне верят; они верят в меня! Действительно ли правильный мой выбор, понести свою ношу одной? Да или нет, но назад уже не свернешь.

Я попрощалась с Локки, выдавив из себя широкую улыбку и громкое «увидимся!», и ушла. Теперь-то все, что хотела, я сделала. Сейчас нужно спешить обратно в особняк.

По дороге я не старалась запоминать улицы, всматриваться в проходящих людей или наслаждаться красотой тихого дня. Делать это, значило резать свою душу лезвием сожаления. Тоска и так неимоверная, а добивать себя намерено было глупо. Но по дороге мне вдруг вспомнилась еще одно дело, которое можно было решить сейчас и немного облегчить себе сердце. Я свернула в центр города, побежала по немноголюдной улице, и уже через пять минут стояла напротив небольшого кафе с милым белым заборчиком вокруг декоративного дворика. Звонкий колокольчик дзенькнул, когда дверь открылась и несколько посетителей вместе со стоящим посреди зала официантом обернули ко мне головы.

— Привет, Роллан, — улыбнулась я официанту.

Мальчик удивленно, но радостно, улыбнулся в ответ и подбежал ко мне.

— Здравствуйте, мисс Лоу…  то есть, Мио. Рад тебя видеть! Проходи, садись.

— Да нет, я на минуточку. Решила заглянуть по дороге, узнать, как дела.

— Все отлично! Я…

Тут один из посетителей окликнул Роллана и тот, бросив мне «одну секундочку», побежал к посетителю. Я смотрела ему вслед и дивилась, насколько он изменился. Ему вроде должно быть почти четырнадцать, или уже исполнилось, но выше он стал на целую голову, почти с меня ростом. Короткая стрижка, окрепшее тело, прямая, уверенная осанка и смелый взгляд. Полноценный парень, а не мальчик. Он принес посетителю счет и вернулся ко мне.

— Браян на кухне, если хочешь, можешь зайти, я отпрошусь у тети Маргарет и мы втроем поболтаем.

— Это было бы просто чудесно, но мне пора идти, — не без сожаления отказала ему я.

Роллан огорченно опустил голову.

— А ты еще придешь к нам?

— Постараюсь, — ответила я и, теоретически, это не являлось ложью. — Передавай от меня привет Браяну и тете Маргарет.

— Обязательно!

Я развернулась и уже хотела было уходить, но еще раз глянула на Роллана и произнесла:

— Ты изменился. В лучшую сторону.

— Все благодаря вам, — кивнул он с легкой улыбкой. И, издав смешок, добавил, — ну и плюс еженедельным походам к психологу. Как бы там ни было, прошлое, уже в прошлом.

— Я рада, действительно