История Дома Романовых глазами судебно-медицинского эксперта - Юрий Александрович Молин

сначала украсили Вольер, а затем были перенесены во дворец. Для Образцового кавалерийского полка по распоряжению Михаила Павловича в Павловске были построены казарма, манеж, конюшни, кузница и мастерские. Князь заботился о благоустройстве города: раздавал пустыри под застройку в квартале, получившем название «Еленинский» (в честь жены), распорядился о благоустройстве дорог. Исполняя волю покойной матери, делал вклады в церковь Святой Равноапостольной Марии-Магдалины и радел о госпитале для ветеранов-гвардейцев. Появились еще два благотворительных учреждения: детский приют и Александровское учебное заведение, где получали начальное образование дети купцов и мещан. Дворец и парк весьма оберегались Михаилом Павловичем. Он даже запрещал рубить старые больные деревья. В парке появилась лишь одна новая дорожка вдоль берега реки Славянки, названная Еленинской. Когда в 1832 году ему доложили, что здание домика «Крик», «не принося никакой пользы, может быть, по ветхости своей, уничтожено, Великий Князь написал на докладе: «Сколько можно – его поддерживать, ибо одно из первых оснований Павловска».

Самым важным событием в истории города тех времен стало проведение железной дороги в город и строительство Музыкального вокзала. Великий Князь дал разрешение на прокладку ветки дороги прямо в парк, в район Большой звезды. Для привлечения публики в Павловском вокзале стали давать концерты. Венский дирижер Иозеф Герман, который был приглашен для выступлений, наряду с «садовой» начал исполнять и серьезную музыку. Так впервые прозвучали «Вальс-фантазия» М. Глинки и «Болеро» А. Даргомыжского.

При жизни Великого Князя и его супруги Павловск стал своеобразным «русским Парнасом», где собирались известные писатели и поэты: В. Жуковский, И. Крылов, Н. Карамзин, Ф. Глинка, Н. Гнедич и др. Библиотека дворца накопила (и хранит до сих пор) прекрасную коллекцию, собиравшуюся многими поколениями владельцев Павловска – свыше 20000 томов в специальных шкафах, украшенных резьбой «под бронзу»; книги, гравюры, рисунки и чертежи (Кучумов А.М., 1990).

Основным семейным домом оставался Михайловский дворец, где рождались, подрастали и выходили замуж дочери. Любивший племянниц как родных дочерей, Николай I распорядился выделить девочкам специальные комнаты в Зимнем дворце (РГИА. Ф. 472, оп 4/838, д. 381; 1828 г.). Несмотря на протесты матери, Михаил Павлович развлекался тем, что обучал крошек подаче военных сигналов на рожке и барабане – любимых своих музыкальных инструментах. Семейная жизнь Великого Князя не была безоблачной. У него с Еленой Павловной не было сына-наследника, что мучило обоих супругов. Между тем дочери Великого Князя росли, становились невестами. Первой настала очередь юной красавицы Елизаветы. История брака была традиционной для владетельных фамилий Европы. Во времена визита в Эмс Елизавету Михайловну (ей шел пятнадцатый год) увидел юный герцог Нассаусский Адольф и влюбился. Великий Князь Михаил и Елена Павловна, со своей стороны, не видели никаких препятствий к браку, и в 1843 году Николай I дал на этот союз свое Высочайшее одобрение.

К сожалению, отъезд Елизаветы Михайловны из России ознаменовался началом «нервической болезни» (Корф М.А., 2003). Заболевание связывали с легкой травмой, полученной в 1843 году при верховой езде, с сотрясением головы и позвоночника. Именно тогда возник первый «нервический» (видимо, судорожный – Ю.М.) припадок. С тех пор Великая Княжна жила под постоянной угрозой повторения приступа. В январе 1844 года, незадолго до венчания, Елизавета Михайловна внезапно потеряла сознание и упала, ударившись затылочной областью. Захлопотавшие придворные быстро принесли лед, который стали прикладывать к месту ушиба, чтобы избежать синяка и отека. 19 января совершилось ее бракосочетание с герцогом Нассаусским по всем правилам великокняжеского церемониала. После бала в Зимнем дворце в Михайловской фамильной резиденции состоялся семейный ужин. Казалось, ничто не предвещало будущей трагедии…

Во второй половине января 1845 года из дворца Библих в Висбаден ожидали известия о разрешения от бремени Елизаветы Михайловны. Появившийся в Петербурге граф Боос, флигель-адъютант герцога Нассаусского, привез страшную весть: «16 января, после родов девочки, прожившей несколько часов, Великая Княгиня на вторые сутки скончалась». Мне не удалось найти достоверных документов о непосредственной причине смерти. С учетом быстрого темпа наступления трагического исхода, скорее всего, это было атоническое послеродовое кровотечение с развитием острой кровопотери… Так оборвалась эта юная, много обещавшая жизнь. Страшную весть о смерти дочери Михаилу Павловичу, находившемуся на церемонии похорон адмирала Грейга, передал сам Император, Елене Павловне – посланный Николаем I лейб-медик Мандт. Горе родителей и супруга потрясло самых черствых современников. Лишь в 1851 году, через шесть лет после смерти любимой жены, Адольф вступил во второй брак. В 1890 году он стал Великим герцогом Люксембургским. В 1855 году на горе Нероберг близ Висбадена был построен православный храм во имя Святой Праведной Елизаветы и тело русской Великой княжны похоронили в церковном склепе. Вокруг храма возникло русское кладбище (Вершевская М.В., 1999).

Судьба старшей по возрасту дочери, Марии, родившейся 25 февраля 1825 года, также сложилась трагически. Она росла талантливой, яркой девочкой, унаследовавшей от матери художественный талант, была постоянной участницей костюмированных представлений и балов. К сожалению, с детства ребенка преследовали многочисленные простудные заболевания, детские инфекции, протекавшие длительно и тяжело. Видимо, маленькая княжна имела дефектный иммунитет, не позволявший организму должным образом противостоять болезням. Девочка стала постоянной пациенткой врачей, посетительницей бальнеологических курортов и санаториев. Со временем четко обозначилась страшная болезнь, повергшая родителей в ужас, – это был прогрессировавший туберкулез легких.

В ночь с 6 на 7 ноября 1846 года лечившаяся в Вене Великая Княжна Мария Михайловна скончалась. 13 ноября, еще до появления официального манифеста, в Петербурге были отменены все увеселительные мероприятия, а затем был объявлен трехмесячный траур. До трагического известия, как только стало известно об ухудшении состояния больной двоюродной сестры, в Вену выехал Цесаревич Александр Николаевич. Он вместе с безутешными родителями сопровождал тело в Петербург[133]. В Варшаве силы оставили Михаила Павловича и этот физически мощный человек почти на две недели слег, сильно разболевшись. Видимо, именно тогда явными стали признаки гипертонической болезни, которая свела его в могилу через три года… Великий Князь прибыл в Петербург только 4 декабря и тотчас, по рекомендации Государя, уехал в Новгородский кадетский корпус. Он не мог видеть город и здания, где выросло его только что умершее дитя…

Но родительское сердце не вытерпело! Михаил Павлович вернулся в день похорон, 13 декабря, в столицу. В Петропавловский собор прибыл Государь. Митрополитом Санкт-Петербургским и Новгородским Антонием, в сослужении четырех архиереев, было совершено отпевание. К склепу, устроенному за могилой Великой Княгини Александры Николаевны, гроб несли Государь и его сыновья. Во время надгробной литии Николай Павлович, стоявший «в головах» рядом с Митрополитом, «плакал навзрыд, и кровь так приливала ему в голову,