Готический роман. Том 2 - Нина Воронель

Ури попытался высвободить плечо из ее хватки, но она цеплялась за него все сильней и сильней, пока он не открыл глаза. Давление на плечо ничуть не уменьшилось, зато он понял, что сидит на скамейке в больничном коридоре, где нет ни Инге, ни Клары, ни свиней. А есть только молодой русый врач в овальных золотых очках, хотя трудно сказать, чей именно – Инге или Хелькин.

– Так вы – родственник этой несчастной девчонки? – спросил врач, сразу определяя себя как Хелькиного. В тоне его была наступательная нотка, сразу напугавшая Ури.

– Не то чтобы родственник… – замялся он. – А что?

– А то, что она беременна, – отрезал врач и уточнил без обиняков:

– Вы – отец ребенка?

– С чего вы взяли? – опешил Ури.

– Ну, раз вы ее сюда доставили…

– Да не доставлял я ее, – неловко промямлил Ури, но врач быстро перебил:

– Ведь вы – Ури?

– Ну, Ури?

– Она все время вас зовет. Лекарства отказывается принимать, пока вы не придете.

– У меня тут другая больная… – начал было Ури и осекся. Выхода нет, все равно придется Хельку приютить, куда ей, бедной, теперь деваться без Клауса?

А что, если из восьми убитых вычесть одного, готового родиться? Может, тогда станет чуть меньше смерти? Врач заметил перемену настроения Ури и истолковал ее по-своему:

– Хотите пойти к ней, поговорить?

Ури из последних сил оттолкнулся ногами от пола и встал:

– Ладно, пошли.

Врач провел его влево по коридору и толкнул белую дверь. Хелька в голубой больничной сорочке сидела на большой кровати, обложенная со всех сторон грелками и подушками. Увидев Ури, она спросила:

– Фрау Инге жива?

Мурашки побежали по спине Ури от этого вопроса, но он вспомнил рассказ Хельки о том, как она опознала останки Клауса, и ответил так кротко, как только мог:

– Жива.

Хелька выпрямилась на своих подушках и объявила:

– Так скажи ей, что я никогда ее не прощу!

– За что же ты ее не простишь?

– За то, что Клаус умер, а она осталась жива!

– Ничего, время пройдет, и простишь, – утешил ее Ури.

«ФРАНКФУРТЕР АЛЬГЕМАЙНЕ», 6 октября 1994 г.

МАССОВОЕ САМОУБИЙСТВО В ШВЕЙЦАРИИ

48 обгоревших трупов в кантонах Фрайберг и Валлис.

Еще несколько трупов в Канаде.

По всей вероятности, религиозное рвение стало причиной массового самоубийства 48-и членов швейцарско-канадской секты «Орден Храма Солнца», происшедшего в ночь с 4-го на 5-е октября в швейцарских деревнях Чьери и Гранж-сюр-Сальван. Еще пятеро сгорели в Канаде, в 75-и километрах к северу от Монреаля, в загородном доме магистра ордена Люка Журе. Таким образом, число жертв таинственной акции дошло до 53-х. На сегодняшний день среди погибших на пожарищах в Швейцарии и в Канаде не обнаружен труп самого Журе. Вполне возможно, что он остался в живых.

Полиция предполагает, что все дома загорелись одновременно в результате переданного кем-то хитроумного сигнала – по всей вероятности, в форме телефонного звонка. У двадцати из двадцати трех обгоревших тел в деревне Чьери были обнаружены огнестрельные раны. На головы десяти из них были натянуты пластиковые мешки. Есть сильное подозрение, что большинство жертв фатального пожара ушло из жизни в одурманенном состоянии.

Все погибшие были одеты в ритуальные робы. Похоже, что обычай секты предписывал ее членам на торжественные церемонии надевать ритуальные одеяния трех цветов, предписанных их положением в общине: белый – для низшего ранга, красный – для среднего и черный – для высшего. Большинство обугленных тел было облачено в белые робы, некоторые – в красные и одно – в черные.

Тьерри Югенен

ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТЫЙ

(Отрывки из книги воспоминаний бывшего члена секты «Орден Храма Солнца».

Заглавием автор дает понять, что он должен был стать

54-м погибшим в акте массового самоубийства.)

Утром 4-го октября 1994 г. мне позвонила Флоранс Редюро, подруга Жо ди Мамбро, основателя секты «Орден Храма Солнца», членом которой я был более 15 лет.

«Тьерри, – сказала она, – ты можешь сегодня приехать за своими деньгами».

Речь шла об огромной сумме, которую я внес в казну фонда при поступлении и которую тщетно пытался получить обратно вот уже два года – с тех пор, как вышел из рядов «Ордена Храма Солнца». Эта сумма состояла из денег, полученных мной от продажи моего загородного дома в пригороде Женевы и моей доли в преуспевающей зубоврачебной практике. Я не надеялся получить компенсацию за 15 лет неоплаченной работы в хозяйстве секты, но требовал, чтобы мне вернули деньги, внесенные мной при поступлении.

Сальван – большая ферма, расположенная в окрестностях горной деревушки Мартиньи в 100 км от Женевы. Я приехал туда в начале второго и припарковал машину на улице перед виллой ди Мамбро. Когда я вошел в гостиную, ди Мамбро, небритый и странно расхристанный, объявил, что не может отдать мне конверт с деньгами, потому что потерял ключ от конторы, помещавшейся в цокольном этаже виллы.

«Давайте спустимся вниз, – предложил он, – и посмотрим, может, я уронил его в коридоре.»

Когда мы вышли на террасу и направились к лестнице, ведущей в контору, к нам присоединился магистр ордена Люк Журе. Мы спустились в подвал и вошли в коридор – в нос мне ударил сильный запах бензина. В желудке у меня образовался странный ком, мне захотелось выскочить оттуда и удрать от них, но разве я проехал 100 километров не для того, чтобы получить свои деньги?

«Нет, ключа не видно, – сказал Жо, обращаясь к Люку. – Может, надо вызвать слесаря, чтобы взломать дверь?»

«Может быть», – ответил Люк рассеянно, словно не слышал, о чем его спросил Жо. Он тоже был небритый, и взгляд его скользнул по мне как бы не узнавая.

Все замолчали, словно чего-то ожидая. В отворенную дверь коридора ворвался порыв ветра, и я снова почувствовал острый запах бензина. Меня вдруг охватил какой-то безумный страх, даже паника. Я попятился в сторону открытой двери и крикнул:

«Я уезжаю. Приеду за деньгами в другой раз!»

И стремглав помчался вверх по лестнице. Они остолбенело уставились мне вслед, не веря, что я и впрямь решил уехать без денег. Я выскочил на улицу и, распахнув дверцу машины, услышал настигающий меня топот ног. Не оглядываясь, я включил мотор и нажал на газ. Тут меня догнала Флоранс. Она вцепилась в дверцу машины и попыталась ее открыть. В глазах ее был ужас.

«Куда же ты? Вернись!» – крикнула она, но я ее не слушал, я рванулся вперед и вырулил на шоссе.

Я очень устал и лег спать рано, но сильно за полночь меня разбудил телефонный звонок. Это была Марсель, которая покинула Орден почти в то же время, что и я.