Раздвигая горизонты - Анджей Ясинский

Ладно, посмотрим, что мне принесут мои астральные шпионы. Наконец вроде бы получилось их создавать не по наитию, а как-то более-менее структурировано, что ли. Алиела тут мне опосредованно очень сильно помогла, обучая работе их информационщиков. Есть еще одна забавная штука — если ты работаешь в астрале, то рядом находящийся человек, способный работать в астрале, не заметит и не поймет, что ты сейчас там находишься. До тех пор, пока не сможет зацепиться за тебя то ли через астральное отражение места, где вы находитесь (именно так мы с Алиелой вместе работали), то ли каким-то образом синхронизировавшись там. Поэтому Алиела не замечала моих действий, как и я ее, если только мы не хотели друг другу что-то показать или действовать вместе. Короче астрал в этом смысле можно представить как мутную водичку, находясь в которой ты можешь не видеть того, что находится на расстоянии вытянутой руки, но с другой стороны можешь наблюдать целые миры и пространства в отдалении. В этом есть и опасность неожиданно получить перо в бок, условно говоря, ведь кто-то может тебя прекрасно видеть, а ты его — нет. Для того и домик свой желательно там иметь, где тебя никто не достанет. Ладно, посмотрим, что нам принесет новый день на лапках астральных шпионов в их совсем не безопасных зубках, отталкиваясь от Шушиллы и событий на космодроме.

Так получилось, что двигаться нам предстояло на закат, который длился и длился и никак не заканчивался, так как мы догоняли местную звезду. Я подогнал скорость таким образом, чтобы как можно дольше любоваться иноземным закатом. Он отличался от Земного размерами местного светила и спектром заката, но подробно анализировать и узнавать разницу мне было откровенно лень. Под нами проносились уже почти невидимые дома, города, растения, но отдельно высверкивали красным цветом вершины скал или гор, иногда попадающихся по пути. Алиела кажется придремала за спиной, а я смотрел на подсвеченный горизонт и думал и думал…

Ойла

На широкой каменной терассе большого особняка, построенного еще в древние времена предками семьи Уокэнда, в переводе с одного древнего языка означающего «Обладающий волшебной властью», у одинокого столика в глубоком плетеном кресле сидела красивая женщина. Она была красива даже по веганским меркам, передав часть своей красоты детям.

Алиела, впитав в себя наследство матери и переплавив с ним лучшие родовые особенности еще и по отцовской линии, тоже расцвела редким красивым цветком. Правда поначалу казалось, что природа, щедро наделив ее внешней красотой, обделила умом, но со временем стало понятно, что это не так. Просто ум у нее был другим — она всегда видела окружающее не так, как другие, делала совершенно неожиданные выводы, поступала так, как считала правильным, а не так, как положено. Порой она откровенно казалась глупенькой пустышкой, заставляя окружающих недооценивать ее, а порой поступала так, как не поступил бы ни один веганец, а в конце концов по результату именно она оказывалась правой. Такое положение дел не приносило ей особой любви окружающих, но заставляло ее ценить как специалиста и как нестандартного аналитика общего плана. Вот только после той случайной стычки в космосе с хостисами она изменилась. Не много, но стала другой. При этом умудрилась заблокировать себе воспоминания, что вроде бы должно было нивелировать негативные последствия, но тем не менее она изменилась. Стала более замкнутой, хоть эту ее внутреннюю замкнутость видела только она, мать, и может быть брат, Элхор — он всегда был близок с сестрой.

Ойла видела записи той стычки и долго не могла поверить, что вот это вот существо с жутким оскалом на лице и пустыми глазами, буквально голыми руками разрывающая врага и одновременно с этим выжигающая ему мозг — ее дочь. Казалось сквозь маску красивой девушки прорвались инстинкты существа из древней древности. Вообще, такое редко-редко бывает при исключительно сильном стрессе, как потом Ойла узнала в рекреационном центре. И этот эффект даже имеет свое название, длинное и непонятное, как и все, связанное с психикой. И хорошо, что девочка сама справилась со своей проблемой, по крайней мере мозгоправы не нашли никаких отклонений, а блок посчитали поставленным мастерски, что долго их удивляло, ведь у девочки не было глубоких познаний в ментальных техниках. Впрочем, мать сомневалась в этом — она уже давно подозревала, что ее дочь даже перед матерью не раскрывает свой внутренний мир.

Были и проблемы — мужчины стали избегать Алиелу. Не сказать, чтобы они до этого вились вокруг нее — это вообще довольно редко случается в их обществе, если не сказать — почти никогда, однако даже нейтральное отношение сменилось на отталкивающее. Не очень было заметно, но и напрягаться сильно не надо было, чтобы отметить эту особенность. Алиела же кажется даже не заметила такого изменения, но сама стала все дальше и дальше отдаляться от общественной жизни и просто сторониться людей. Разве что мать с братом и отцом не замечали никаких изменений, но они были — Ойла специально провела ментоисследование, замаскировав его под обычное медицинское обследование. Видимо на родню это просто не действовало. Поэтому Ойла и пристроила дочку в долгосрочную экспедицию в дальний сектор галактики, так как сначала предположила, а потом и увидела, что там дочке, вдали от дома, действительно хорошо. Она надеялась, что со временем Алиела оклемается и снова сможет беззаботно жить в их обществе.

А ведь Ойла, как и любая мать, мечтала, что ее девочка найдет свою совместимую вторую половинку. Пусть хотя бы как у них с супругом — на троечку. Даже с такой совместимостью Ойла любила своего мужа, и вообще, в отличие от сотнями веков не прекращающегося общественного обсуждения взаимоотношений веганцев с его бросками из стороны в сторону в умах, сама Ойла считала, что совместимость — это просто дополнительный бонус к семейной жизни, а понятие любви не имеет к нему никакого отношения, что, однако, не мешало ей мечтать о подобном для своих детей. И она была не одинокой в своем мнении. Тем более, что примеры других космических рас явно как бы намекали, что прекрасно можно обойтись и без ментальной совместимости, однако же многое значили и традиции и уже сформировавшийся образ жизни. Да много чего еще, что цементирует общество, хотя конечно существуют и бунтари, пытающиеся выйти за рамки обычаев. Однако это настолько приятный бонус, что любой вменяемый веганец хочет его иметь и как можно выше по силе.

Тем не менее Ойла не могла и отрицать, что опять же по сравнению с другими расами космоса, имеющими похожую с ними генетическую основу, совместимость веганцев играла роль некоего природного инструмента, позволявшего преодолеть естественную для них эмоциональную холодность в отношении противоположного пола. Ее наличие позволило им выжить в прошлом, а потом это сделали генетические системы продолжения рода. Ойла гордилась, что сама выносила и родила своих детей, но никому о своей гордости не говорила, ведь в их обществе любые дети — хоть естественно рожденные, хоть в инкубаторах, абсолютно равны. Но некий флер избранности у таких веганцев все же существовал. Просто он не сильно выделялся на фоне более значимого понятия совместимости в семейных парах. И уж конечно никому бы не пришлось тыкать в глаза обстоятельством способа рождения. Но… но…

Раньше эта совместимость вообще служила основой для их общества, являя собой некий аналог дворянства у прочих рас, только завязанный не на конкретного человека, а на совместимую пару. Естественно, что с максимальной совместимостью пары часто становились во главе общества и несколько императорских пар были именно с совместимостью на уровне десяти. Ну и как эта совместимость помогает управлять государством, спросит какой-нибудь незнайка? Сейчас уже почти не помнят, а ведь получившие десятый уровень пары являлись не простыми веганцами! Их совместимость кристаллизовалась в их взаимоотношениях и главное — распространялась на окружающих. И что в этом такого, спросит тот же незнайка? А то, что те, кто некоторое время находился в ментальных полях такой пары, кто быстро, а кто со временем значительно поднимали уже свой уровень совместимости, а другие тоже менялись и могли быстрее найти своего совместимого. А ведь в то время это было не только физиологически приятно, но и поднимало статус, рейтинг и могло существенно продвинуть вверх по общественной лестнице! Причем считалось, что пусть и в более слабой мере, прочие совместимые могли тоже влиять на окружающих подобным образом. Правда, в отличие от десяток, где все это можно было инструментально подтвердить, у других это больше завязывалось на психологию и доказано не было. Но и сейчас порой возникают споры на эту тему.