Дракон поверженный - Питер Гамильтон

Его признание лишь усугубило сложившуюся ситуацию. Судьям прокрутили запись шокирующего заявления Франсины Хэзлдайн. Лоренс внимательно следил за выражением их лиц, в то время как в зале звучал высокий прерывающийся голос юной девушки, описывавшей со всеми мучительными подробностями то, что произошло с ней в ту ужасную ночь.

По мере того как продолжался этот фарс, Лоренс проникался все большим уважением к изобретательности и целеустремленности участников движения сопротивления. Вместе с тем в душе у него закипал гнев. Как оказалось, подставить Хэла было не слишком сложно. Лоренсу очень хотелось прямо сейчас встать и обратиться к местным жителям со следующим вопросом:

– Почему вы не попытались проделать такую же штуку со мной?

Впрочем, подобный поступок стал бы лишним подтверждением верности выбранной подпольщиками стратегии и своего рода триумфом их блестящего замысла.

Лоренсу также не давал покоя ужасающе широкий спектр ответственности. Подобный процесс должен был бы состояться тогда, когда произошла та давняя история на Таллспринге. То, что суд тогда не состоялся, ни в коем случае не было его виной. В тот раз нарушителям закона удалось избежать правосудия. Сейчас же правосудие, наоборот, мстит за проявленное к нему неуважение, наказывая явно невиновного человека.

Лоренс еще долго размышлял над тем, действительно ли существует какая-то связь между этими двумя случаями.

Если Господь допустил это, значит, у него несколько извращенное чувство юмора, решил он.

После пяти часов допроса свидетелей трибунал объявил о перерыве, необходимом для подготовки вердикта. Перерыв длился полтора часа. По мнению Лоренса, этого времени было достаточно для вынесения вердикта, который был определен уже тогда, когда военно-полевой суд только начался.

Хэл стоял перед эстрадой, повернувшись лицом к членам трибунала. Плечи его распрямились, когда Эбри Жанг приступил к оглашению вердикта.

По обвинению в нарушении прямого приказа начальства и нарушении комендантского часа: виновен.

По обвинению в обмане местной полиции: виновен. По обвинению в изнасиловании: виновен.

– Нет! – крикнул Хэл. – Я не виновен!

Из груди присутствующих почти синхронно вырвался шумный вздох. Но то не был вздох ликования и злорадства, а скорее всеобщего чувства справедливости и победы. Несмотря ни на что, исход дела, по их мнению, оказался верным.

Хэл снова сел, а лейтенант Брелоу произнес речь, которую Лоренс вынужден признать открытым призывом к снисхождению. После этого присутствующие встали, чтобы заслушать приговор суда.

Эбри Жанг, на лице которого было написано выражение крайней озабоченности, произнес:

– Хэлфорд Грабовски, на основании особой тяжести совершенного вами преступления суд приговаривает вас к самому строгому наказанию, определенному полномочиями суда. Вы приговариваетесь к смертной казни!

Услышав эти слова, Хэл Грабовски впал в настоящее безумие. Он принялся выкрикивать жуткие ругательства и бросился к двери, раскидывая всех, кто имел несчастье в это мгновение оказаться у него на пути. Присутствующие с криками бросились врассыпную.

Потребовались усилия двух десантников, чтобы схватить Хэла и вколоть ему успокоительное. После этого его обмякшее, бесчувственное тело выволокли из банкетного зала.

Эбри Жанг огладил мундир и, прочистив горло, сказал:

– Приговор будет приведен в исполнение послезавтра на рассвете. Приговор обжалованию не подлежит. Лейтенант Брелоу, прошу вас известить об этом вашего подзащитного. Суд окончен.

Члены трибунал покинули свои места. Лоренс даже не шевельнулся. Повернувшись к нему, Брелоу сказал:

– Мне очень жаль, поверьте мне. Он не заслуживает этого. – Не получив ответа, он кивнул и поспешил выйти из зала вслед за остальными. Вскоре зал почти полностью опустел.

Эмерси и остальные десантники из взвода 435NK9 выстроились в шеренгу перед столом защиты. Лоренс внимательно посмотрел каждому из них в глаза.

– Если кто-нибудь из вас боится потерять работу в «Зантиу-Браун», ему лучше уйти отсюда прямо сейчас.

Кто-то из десантников презрительно фыркнул, остальные продолжали преданно смотреть на сержанта, ожидая, что он скажет дальше.

– Отлично, – сказал Лоренс. – Тогда пора приступить к игре без правил.

На сей раз Джозеп сам приехал в космопорт. Он оказался там ровно в полдень и прошел через главные ворота, предъявив пропуск на имя Эндила Пайна, младшего менеджера компании, получившей франшизу на обслуживание административного блока. Искусственный Разум генерального руководства космопорта выделил его машине место на стоянке № 7. По причине невысокого социального статуса Эндила Пайна ему пришлось пройти пешком довольно большое расстояние до самого административного блока.

В руке Джозеп нес небольшой плоский чемоданчик, непременный атрибут руководителя любого ранга. Таким же атрибутом были и солнечные очки, поэтому он надел дешевенькие пластмассовые окуляры. Светло-зеленый комбинезон отличался от одежды других работников космопорта, но на нем красовался логотип его фирмы, нашитый на нагрудный карман. Вместо туфель на ногах у него были сапожки. В общем и целом внешне он ничем не отличалась от других служащих космопорта.

Стоявшее высоко над горизонтом солнце золотило своими лучами массивное пятиугольное строение с чуть выпуклыми стенами из тонированного стекла. С того места, где сейчас находился Джозеп, административный блок был похож на огромную головку тюльпана с плоской макушкой. Он стоял неподалеку от здания терминала, в стороне от более высокой сторожевой башни. Несмотря на то что административный блок занимал всего пять этажей, согласно архитектурному плану, который удалось при помощи «Прайма» выудить из базы данных, в здании имелось еще пять подземных уровней.

Когда Джозеп добрался до главного входа, ему пришлось еще раз полностью повторить процедуру идентификации личности, при которой ИР проверял кожный покров ладони и лица посетителя. Служба безопасности в административном блоке более внимательно относилась к своим обязанностям, чем охрана на входе в главный терминал.

Оказавшись внутри помещения, Джозеп не стал подходить к сидевшему за регистрационной стойкой дежурному и стоявшим возле него двум караульным десантникам, а направился прямо к лифтам, расположенным в центральном фойе. Те, кто каждое утро приходил сюда на работу, как правило, не обращали на охрану особого внимания. Джозеп спустился на лифте до первого подземного этажа, где располагались офисы и столовая обслуживающих фирм и административно-хозяйственной части.

До сих пор никаких отличий от плана здания, вытянутого из базы данных, не наблюдалось.

Джозеп зашел в туалет и занял одну из кабинок. ИР зарегистрировал его при помощи объектива камеры видеонаблюдения. Охват системы наблюдения внутри здания был практически универсальным, и видеокамер не было лишь в самих туалетных кабинках. Их отсутствие не означало чего-то особенного. ИР постоянно отслеживал все передвижения людей, и поменяться с кем-то местами было просто невозможно. В кабинку только что зашел Эндил Пайн. Если из нее выйдет кто-то другой, то ИР немедленно приведет в действие сигнализацию.