Свой выбор - Рина Зеленая

— И? — проснувшись, спросил дедушка Флимонт.

— А то, что как такового допроса не было! — ответил Гарри. — Около полуночи над домом Лонгботтомов взмывает Метка. Авроры прибывают через несколько минут. И хватают в доме Лестрейнджей рядом с Лонгботтомами. Всех троих Лестрейнджей. На их палочках следы Круциатуса и вызова Черной метки. Бартемиуса Крауча в доме не было, Лестрейнджи не сопротивляются. У них проверяют предплечья, обнаруживают метку и уже через пару дней отправляют всех троих в Азкабан. И лишь две недели спустя Каркаров сдает Крауча-младшего в числе других сторонников Волдеморта. И уже во время следствия над ним узнают, что Беллатриса Лестрейндж, когда рядом посадили новую партию Пожирателей, орала «Барти! Ты был там! Был там!». И Крауч признается, что ходил с Лестрейнджами к Лонгботтомам и наблюдал за тем, как Белла лично пытала Фрэнка и Алису. Но толком дело так и не разобрали. И никто не вернулся к следствию, когда поутихла шумиха. Как и в других случаях. В итоге в Азкабане прямо сейчас довольно много волшебников, отправленных туда без каких-либо явных доказательств их вины.

— Неужели ты думаешь, что Белла не пытала Лонгботтомов? — немного скривившись, уточнила Дорея Поттер.

— Я этого не утверждаю, — покачал головой Гарри. — Но нет ни одного прямого доказательства. Да, из палочек Лестрейнджей были выпущены те заклинания, но никто посторонний не видел, что именно Белла, Рудольфус и Рабастан делали это. Да и Черная метка… Зачем ее запускать, но оставаться в доме?

Покачав головой, Гарри отложил отчет в сторону и подтянул к себе самую пухлую пачку листов — отчет по Андромеде Блэк и по всем Блэкам. Поттер пытался осилить это чтиво еще в Хогвартсе, но у него это ни разу не получилось. Но теперь обстановка более чем располагала.

— Чай и булочки, сэр? — спросил, появляясь у стола, Памкин.

Гарри кивнул и углубился в чтение, надеясь справиться с историей семьи Блэк хотя бы за день или два.

* * *

— Дочитал? — удивилась Дорея.

Поттер кивнул, откинулся на спинку стула и задумчиво потер лицо ладонями.

— Поужинай, — посоветовала двоюродная бабка.

— Немного позже, — отмахнулся Гарри. — Все это надо осмыслить.

Первым делом мальчик изучил историю той, кого родители также выбрали в качестве возможного опекуна. Гарри знал, что Андромеду вычеркнули из семьи и полностью отрезали от рода. Но знал лишь повсеместно известные слухи, гласившие, что изгнали среднюю дочь Сигнуса Блэка за то, что она спуталась с магглорожденным и сбежала с ним из дому, а когда ее попытались вернуть, то и вовсе выскочила за него замуж.

Но на деле все было не так просто. То ли никто не знал, то ли все предпочли забыть подробности. Например то, что Андромеда была помолвлена. И на помолвку она согласилась сама. Беллу сосватали за Рудольфуса практически сразу после рождения, но руки Меды для своего второго сына, Рабастана, лорд Лестрейндж пришел просить накануне четырнадцатилетия мисс Блэк. Сговаривать сразу двух девушек в одну семью было не обязательно для Блэков, да и леди Блэк настояла на том, чтобы Андромеда сделала выбор сама. А все из-за того, что Вальбурга Блэк увидела в девушке неплохие способности к кровной магии, сделала ее своей ученицей и всячески благоволила. Меда была ее самой настоящей любимицей. Так что мисс Блэк вполне могла отказаться. Но она согласилась. А на следующий день после выпускных экзаменов уехала из Хогвартса вместе с Эдвардом Тонксом, не предупредив ни родителей, ни наставницу. И о побеге девушки Блэки узнали от несостоявшегося жениха.

Унижение было сильнейшим, но поговаривали, что Вальбурга Блэк лично навещала Андромеду и уговаривала ее вернуться. И была выставлена за порог самым грубым образом. Более того, ученица заявила своей тетушке в лицо, что ненавидит ее, что кровная магия — зло и что ноги ее никогда не будет в гнезде темных волшебников. Что она отрекается от семьи Блэк и проклинает их.

Много чего волшебница еще наговорила, взирая на Вальбургу Блэк, которую она толкнула в грязь за порогом своего нового дома. И наговорила достаточно, чтобы сама магия начала формировать печать предателя крови. И Блэкам ничего не оставалось, кроме как отсечь Андромеду, чтобы уберечься от распространявшейся как плесень заразы. Они и так с трудом справились, когда предателями стали Уизли.

Гарри мог допустить, что у Андромеды были причины так себя вести, но в отчете сыщика не упоминалось ни одной, и мальчик не мог придумать, что сподвигло девушку так поступить.

Так или иначе, но с 1971 года Блэки не общались с Андромедой. Исключением был лишь Сириус, он начал навещать кузину сразу после того, как сбежал из дома. Он же агитировал Андромеду вступить в Орден Феникса, но Тонксы предпочли морально поддерживать организацию, а не быть ее частью.

После этой части доклада Гарри перешел к чтению данных по другим членам семьи Блэк. И чем дальше читал, тем больше возникало вопросов.

Поттер еще раз потер лицо заледеневшими ладонями и поднял взгляд на проснувшиеся портреты.

— Что? — напрягся дедушка Флимонт.

— Я ничего не понимаю… — вздохнул мальчик. — Или… понимаю, но мне не нравится то, что понимаю.

— Объясни, — попросил дедушка Карлус.

— Есть некая официальная версия… Я ведь читал «Ежедневный пророк» в Хогвартсе, — немного подумав, начал Гарри. — И о семье Блэк я тоже находил сведения. Но в этих отчетах много такого, что идет с ними в разрез.

— Например? — уточнила Дорея.

— Я уже упоминал Лестрейнджей. Их поймали на месте преступления. Но допроса не было, их просто посадили в Азкабан. И вот здесь, среди других сведений о Блэках есть кое-что о Беллатрисе, когда она еще была Блэк.

— Я помню Беллу, — вздохнула Дорея. — Она была взбалмошной, но хорошей девочкой. Импульсивной, конечно. Упертой. Но за ней не числилось ничего по-настоящему ужасного… пока я была жива.

— Именно, — согласился Гарри. — Да, миссис Лестрейндж числилась активной сторонницей Того-Кого-Нельзя-Называть, но сами Лестрейнджи почти не участвовали в акциях нападений. Лишь в 1980 что-то изменилось… Тогда-то и стали говорить о безумной Белле. Это раз. Андромеда была тихой и послушной дочерью своей семьи.

— Верно, —