Король Фейсал. Личность, эпоха, вера - Алексей Михайлович Васильев

class="p1">После возвращения на родину многие из них стали призывать администрацию США проводить более сбалансированную политику на Ближнем и Среднем Востоке.

Большинство бизнесменов, за исключением крупнейших нефтяных корпораций, стремились не смешивать политику и бизнес. Но под нажимом Саудовской Аравии и других арабских стран ряд американских фирм стали участвовать в бойкоте Израиля.

В 1976 г. Министерство юстиции обнаружило, что «Бектел» не только не торгует с Израилем, но запрещает своим подрядчикам иметь дело с компаниями, которые находятся в арабском «черном списке». В 1975 г. Дэвид Рокфеллер, председатель правления «Чейз Манхэттен бэнк», отказался открыть отделение в Израиле, заявив: «Если бы мы открыли там отделение, — а весь наш бизнес сосредоточен в арабском мире, — то с ним было бы покончено»[351]. Арабы отказывались иметь дело с «еврейскими банками», то есть банками, организованными евреями, в том числе Ротшильдами, Варбургами, братьями Лазар и другими. Но дело в том, что американская экономика была настолько мощной, что одни могли участвовать в бойкоте Израиля, другие — торговать с ним, а для экономики в целом это было незаметно.

Среди сторонников сбалансированной американской политики на Ближнем и Среднем Востоке выделялся влиятельный сенатор Уильям Фулбрайт, глава сенатского комитета по иностранным делам. Фулбрайт выступал против войны во Вьетнаме, открыто критиковал израильскую политику и раскрывал механизм деятельности израильского лобби в Вашингтоне. Естественно, что он поддерживал контакты с арабскими послами.

Фулбрайт рекомендовал Фреда Даттона, опытного и влиятельного адвоката, в качестве официального саудовского лоббиста в Вашингтоне. Даттон культивировал хорошие отношения с ведущими газетами, журналами и телевизионными компаниями, с конгрессменами и представителями администрации президента. В 1960 г. он был членом команды Джона Кеннеди во время его предвыборной кампании, а затем стал его специальным советником. После его гибели Даттон работал спичрайтером президента Джонсона, затем организовал собственную юридическую фирму в Вашингтоне. В 1968 г. он находился рядом с Робертом Кеннеди, когда того убили. Через четыре года он был в команде, которая готовила президентскую кампанию Джорджа Макговерна.

С Даттоном связались представители АРАМКО, и уже к началу 1974 г. он разработал план действий. Суть его состояла в следующем: «Подлинный, эффективный рычаг влияния, по крайней мере в американской политической системе, заключается не в какой-либо отдельно взятой личности, а в общественных организациях, или ключевых группировках, или во влиятельных средствах массовой информации. Израильтяне хорошо понимают это… Они проводят свою политику через симпатизирующие им газеты, через сенаторов, вкладчиков и т. д…Арабы нуждаются в том, чтобы донести свою точку зрения до влиятельных сенаторов, журналистов и др., поэтому они могут действовать более широким фронтом. Это даст Никсону возможность (в которой он нуждается) проводить более сбалансированную политику». В пропаганде нужно было делать упор на телевидение, а также связаться с университетами, писал Даттон[352].

В начале января 1974 г. Джангерз поблагодарил Даттона за его услуги и сказал, что передаст его план министру нефти Ямани, а также Камалю Адхаму. В январе и феврале 1974 г. Даттон несколько раз встречался и в США, и в Саудовской Аравии с сыном Фейсала принцем Турки, который впоследствии стал шефом саудовской разведки. Они обговаривали конкретные детали организации саудовского лобби в США и докладывали о ходе работы королю Фейсалу. Король дал добро.

Даттон официально зарегистрировался как саудовский лоббист 10 июня 1975 г., уже после убийства короля Фейсала.

Но политика Фейсала в этой совершенно новой сфере начала приносить плоды. Через три года после того, как Даттон зарегистрировал себя в качестве официального представителя Саудовской Аравии, к делу, которым он занимался, присоединились несколько десятков бывших правительственных чиновников высокого ранга, которые защищали политические интересы арабов. Ряд сенаторов стали активно участвовать в попытках заставить правительство США проводить более сбалансированную политику на Ближнем и Среднем Востоке.

Конечно, арабов обманывали: арабским лидерам постоянно говорили, что в американском общественном мнении якобы происходят существенные изменения в результате деятельности лоббистов и осуществления пропагандистских проектов, хотя перебить влияние еврейского лобби, особенно на избирательный процесс, в США так и не удалось.

С более богатых и менее опытных саудовцев запрашивали бешеные деньги. За услуги нужно было платить, и саудовцы не скупились. За девять лет Даттон получил 2 млн долларов, включая командировочные и представительские. Но все это были издержки нового типа отношений, включенности Саудовской Аравии и других арабских стран во внутриполитический процесс США.

В 1974 г. Фулбрайт не был переизбран в американский сенат. Но к его мнению многие прислушивались. 3 октября 1975 г., выступая в вашингтонском Институте Ближнего и Среднего Востока, он осудил «чрезмерную мощь еврейского лобби» и призвал к переориентации американской политики на арабские страны, где лежат американские стратегические интересы. Затем Фулбрайт стал официальным лоббистом ОАЭ и Саудовской Аравии.

Одним из проводников саудовского влияния в США стал бывший вице-президент Спиро Агню. Он подал в отставку со своего поста 10 октября 1973 г., когда его официально обвинили в уклонении от уплаты налогов, и вскоре стал посредником в продвижении американского бизнеса в Саудовскую Аравию. Еще в 1971 г., когда шах с помпой отмечал 2500-летие иранской монархии, среди гостей были и король Фейсал, и Агню, выступавший от имени Никсона. Потом Агню нанес визит Фейсалу в Эр-Рияде, получил в подарок кинжал в золотых ножнах с бриллиантами. Лишь 1 апреля 1974 г. Агню сдал государству этот подарок.

После отставки Агню король протянул бывшему вице-президенту руку помощи. Вот что говорил по этому поводу сам Агню: «Фейсал — один из наиболее выдающихся людей, которых я когда-либо встречал. Он отнесся ко мне с симпатией, поддержал меня и дал мне возможность заняться там бизнесом»[353].

Редко кто говорил о сионистском лобби с большей резкостью, чем Агню. «Я не вижу другой причины, почему почти половина помощи, которую наша страна дает другим государствам, должна направляться Израилю, кроме влияния вот этого сионистского лобби», — заявил он[354].

Ряды просаудовских и — шире — проарабских лоббистов в США пополнялись и расширялись за счет бывших американских послов в арабских странах. Проведя много лет в арабской среде, нацеленные самой логикой своей работы на укрепление отношений США с арабами, они легко перемещались в кабинеты советников американских корпораций, занятых бизнесом на Ближнем и Среднем Востоке.

Если бы король Фейсал был жив, он, наверное, был бы удовлетворен речью, которая была произнесена 4 марта 1983 г. в городе Бирмингеме, штат Алабама. Эмерсон в своей книге «Американский дом Саудов» изложил ход конференции, где прозвучали слова: «Конгресс в прямом смысле слова напуган наиболее мощным лобби в США, которое называется еврейской общиной». Все глаза устремились на говорившего, его голос раздавался во всех концах зала. «Конгрессмены никогда