Джугафилия и советский статистический эпос - Дмитрий Орешкин

Двадцать лет назад казалось, что да. А сейчас скорее кажется, что нет. Как только в стране после мучительного возвращения к приоритетам оседлого быта опять завелась кое-какая собственность, нормальные деньги и обновленные частным бизнесом технологии, взбодрившееся сословие номенклатурных акынов с новой силой запело славу Вертикали и Вождю. С прозрачным намерением сколотить очередной хашар и под шумок опять прибрать к рукам очистившееся от советского балласта хозяйство. Чисто большевистский маневр времен удушения НЭПа — хотя в гибридной форме.

Для этого необходимо забыть, чем на самом деле обернулась эпопея колхозного строительства, индустриализации и пятилеток в четыре года. То есть включить на максимум информационную долбежку. Ибо «советская цивилизация» просуществовала лишь 70 лет и, по-быстрому расплескав накопления предшествующих столетий, благополучно захлебнулась в отходах собственной жизнедеятельности. В том числе культурно-воспитательной. На этот раз цикл завершится скорее.

Не желая или не умея видеть эту эмпирическую данность, романтический аксакал А.Г. Дугин клеймит время европейской оседлости и медленного укрепления частных прав как эпоху романо-германского ига и решительно зовет назад к прелестям евразийской мобилизации. Красиво. Однако романо-германское иго с грехом пополам дало стране Ломоносова, Карамзина, Пушкина, город Петербург, университетскую и академическую науку, вторую по протяженности железнодорожную сеть в мире, самые высокие в мире темпы промышленного роста и блистательный всплеск российской культуры. Что дал России 70-летний ленинско-сталинский откат в Евразию, кроме ракет и запредельного вранья, возведенного в ранг науки и искусства?

Рутинные рассуждения, что, мол, не будь Сталина и большевиков, не было бы Победы, А-бомбы, Гагарина, балета и Енисей остался бы неперекрытым, даже неинтересно опровергать. Хотя бы потому, что они черпают силу в фальшивых эффектах джугафилической оптики и как бы между прочим переводят стрелки в то самое сослагательное наклонение, которого «история» вроде бы не знает.

Каков вопрос, таков ответ. Не будь Сталина, который много сил положил на то, чтобы как следует дернуть за ниточку, которая скрепляет заплатки европейской безопасности, возможно, не было бы и Второй мировой войны. Не будь Сталина (и Ленина тоже), прямо уничтоживших несколько миллионов граждан и косвенно лишивших Россию примерно 50 млн человек, страна к началу 40-х была бы много сильнее. Не будь Сталина, в страхе перед военным переворотом расстрелявшего цвет собственной военной элиты, возможно, мы воевали бы удачнее. Хотя бы на дореволюционном уровне — то есть не допустили бы немцев до Москвы и Петербурга. Не будь Сталина, самонадеянно влезшего в Финляндию и там показавшего слабость своей военной машины, Гитлер, возможно, поостерегся бы. Не будь Сталина, колхозными экспроприациями подорвавшего хлебородную силу отечественной пашни, у России, возможно, было бы больше пищевых ресурсов. Не будь Сталина, еще в 20-х годах не позволившего бывшему кадету В.И. Вернадскому реализовать свой атомный проект, возможно А-бомба появилась бы у нас на несколько лет раньше. Не будь Сталина, второй раз, вслед за Лениным, убившего нормальную российскую валюту… Не будь Сталина, затормозившего рост отечественных железных дорог. Не будь Сталина, зарывшего огромные ресурсы в эпопею каналостроительства. Не будь Сталина с его ГУЛАГом…

Хватит или еще набросать? Разница в том, что мы вежливо повторяем «возможно, не было бы…», в то время как счастливцы с пораженным джугафили-ей мозгом однозначно чеканят «без Сталина не было бы…». Они точно знают. Им совершенно очевидно. Собственно, в этом весь секрет советского величия. Нормальные люди способны воспринимать рациональные доводы и под их давлением пересматривать свою точку зрения. Верующие сектанты с разрушенными джугафилией очами подобной возможности лишены: у них ампутирован необходимый когнитивный аппарат.

Поэтому восприятие изменившейся реальности происходит не через мозг, а через другие части социального организма, двумя этажами ниже. В нынешней картине мира они получили наименование ударов в спину. Ну, хорошо, если вам так легче, пусть будет в спину.

В XXI веке пора бы научиться рациональному анализу фактов. Они не так уж сложны. Вот была при империи Романовых довольно глухая провинция Финляндия. Ей посчастливилось отвалиться от Проекта большевиков, когда тот еще не развернулся. Позже Проект (хотя с недопустимыми для себя издержками) все-таки отгрыз от нее самые благоустроенные южные территории. Что с ними сталось? Влились в состав СССР и застыли на уровне среднеубитой советской провинции. Вот уже третье поколение. А что стало с неласковым северным пространством, куда генерал русской армии Карл Густав Маннергейм товарища Сталина вместе с его Проектом все-таки не допустил? Там появилось небольшое, но вполне успешное правовое государство с замечательным лесопромышленным комплексом, всемирно известной «Нокией» и образцовым состоянием антропогенных (включая города, дорожную сеть, энергетическую инфраструктуру) и природных ландшафтов. В куда более сложных климатических условиях, с весьма ограниченными природными ресурсами. А всего-то разницы: там три поколения прошли под приоритетами права и частной собственности. А здесь вы и сами знаете. Там государство, а здесь нечто функционально отличное. Хотя издалека временами похожее.

Да, был Великий Вождь. И была Великая Победа. Но рядом был сотканный вождем вместе с прихлебателями Великий Миф. И безумные, ничем не оправданные потери — далеко не только в смысле человеческого капитала. Настолько дикие, что смогли подорвать мощь самой большой и богатой страны мира, с самыми высокими темпами дореволюционного промышленного роста. Но об этом миф злобно молчит. Как и о реальных достижениях соседей, сумевших от него уберечься.

А потом — через поколение — был развал. Который в рамках Великого Мифа не может найти иного объяснения, кроме вредительства, предательства и т. п. А вне мифа элементарно объясняется переломом хребта российской государственности и откатом назад к стандартам евразийского сначала вождества, а потом деспотизма. С его диковатыми приоритетами. Кончился вождь — кончилась и деспотия. Но миф-то остался! Он яростно сопротивляется осознанию причин и выбору рациональных вариантов лечения. Миф (и питающаяся им номенклатура) хочет жить. И жить хорошо.

Меж тем процесс идет. За последние пять лет — если мерить не по телевизионным воплям, а по сухому остатку — вертикальная Россия сумела потерять лучшего, самого близкого и проверенного партнера в лице Украины. Надолго, если не навсегда. Добиться этого было не легче, чем организовать голодомор на отечественных черноземах. Но вертикаль сумела — спасибо унаследованным от великого прошлого навыкам, которые не признают вариантов договорного (более-менее равноправного и уважительного) сосуществования территорий и требуют вертикального подчинения по сталинскому монопольному образцу.

Официальная церковь, от большого ума попытавшись занять опустевшую нишу марксизма в идеократической вертикали (вместо того, чтобы по заветам Христа и Конституции посвятить себя независимым от власти хлопотам о спасении человеческих душ), купно с властью тоже сумела добиться значительных потерь паствы и канонической территории. Рассорилась с Константинополем и обиженно отступила глубже в Азию. Однако иллюзиями не поступилась: кругом измена, трусость и обман! Вариант с выходом из империи «по-английски», с мирным сохранением культурной общности в виде Британского содружества наций даже не рассматривался. Почему? Наверно, потому, что так устроены базовые очевидности. Британская империя, как ни крути, была по-европейски оседлой. А в советской приоритеты уж слишком напоминали евразийское величие.