Эволюционирующая Бездна - Питер Гамильтон

Хорошо хоть юз-дубль объяснил, почему не перехватил адресованное Оззи сообщение. Домашние интел-центры оказались защищены какой-то очень сложной программой. «Значит, Оззи не до конца раскрылся. Вполне объяснимо».

На фоне яркого сияния полупрозрачной верхушки сегмента Конуса появилась капсула. Фильтры бионоников позволили Аарону следить за ней визуально. Полевой сканер определил, что внутри находится семь человек. Само собой, Майрайан, трое мужчин и женщина с бионониками, настроенными на легкую защиту, что его насторожило. Но боевые системы активированы не были. Кроме них, в капсуле разместился обычный мужчина без бионоников, и человек огромного роста в бронированном скафандре с активированным на полную мощность защитным полем.

Аарон послал в капсулу свои идентификационный импульс, и ему ответили все, кроме обычного мужчины. Вероятно, это и была та важная персона, которую Оскар вез ради встречи с Оззи.

Старенькая капсула приземлилась на лужайке с пурпурно-зеленой травой между озером и домом. Дверь открылась, и пассажиры начали выходить. Первой, весело помахивая рукой, появилась Майрайан, на которой Аарон не собирался сосредоточивать внимание. Быстрое сканирование окрестностей провели Бекия и Томансио, а не Оскар, что вызвало у Аарона легкое любопытство. Только после них вышел мужчина-Натурал. На вид он оказался старше, чем было принято по стандартам Содружества. Последним в дверь не без труда протиснулся Троблум в своей броне.

За спиной Аарона встретить прибывших выстроились Оззи, Иниго и Корри-Лин. Оззи весело усмехнулся.

– Святые угодники, да это и правда Оскар, – воскликнул он и продолжил немного громче: – Эй, старик, давненько не виделись.

Оскар, смущенно улыбаясь, направил на него указательный палец.

Однако внимание Аарона привлекла реакция Томансио. Он смотрел на него, не скрывая недоверчивого удивления.

– Ты! – выдохнул Томансио. – Ты жив.

– Никогда не чувствовал себя лучше, старик, – бодро ответил Оззи, поворачиваясь к Иниго. – Как видишь, легендарный гений всегда превосходит мессию.

– Иди-ка ты, – отрезал Иниго.

– Я не думаю… – заговорила Корри-Лин, переводя взгляд с Томансио на Аарона.

– Мятежник, – прошептал Томансио, все еще не сводя глаз с Аарона.

В мозгу Аарона, словно прорываясь через жизненно важную мембрану, мелькнуло короткое воспоминание. Ее- лицо с озорной улыбкой в его постели. Та же самая женщина в Золотом Парке в тот день, когда Этан был избран Духовным Пастырем. Другие волосы, но все же она. «Плохо дело».

– Что? – прохрипел он. – Как ты меня назвал?

– Мятежник. Точно ты.

– Нет, – запротестовала Бекия. – Не может быть.

– Кто? – озадаченно переспросил Оскар.

– Леннокс. Леннокс Макфостер. Как же это вышло? – со злостью спросил Томансио. – Как ты здесь оказался?

– Рыцари-Хранители потратили не одно десятилетие на твои поиски, – добавил Черитон. – Где ты был?

– Простите, – сказал Аарон. – Но я действительно ни черта не понимаю из того, что вы говорите.

Капсула приземлилась десять минут назад, но им еще не представили мужчину-Натурала, а Троблум хранил молчание. Рыцари-Хранители были крайне удивлены встречей с Аароном и нисколько не сомневались в его личности. Сын Брюса Макфостера, еще одного легендарного персонажа, захваченного и совращенного Звездным Странником, а впоследствии убитого Гором Бурнелли. Леннокс в то время был младенцем и, по их словам, воспитывался матерью Самантой в духе Хранителей Личности. Он одним из первых примкнул к Кэт в поисках новой роли для Хранителей Личности, чья организация тогда стояла на грани развала.

Аарона взволновал их рассказ. Имена и события определенно откликались в глубинах памяти, хотя и не в сознательном слое разума. Он не сомневался, что первоначально мог быть одним из Рыцарей-Хранителей. У него с ними имелось много общего. В таком случае, рассказ становился неприятно правдоподобным…

– А что за мятеж я поднял? – с любопытством спросил он.

Не надо было ему спрашивать. Он не имел отношения к делу.

– Мятеж в пантарском соборе, – безучастно ответил Троблум. – Это на Наррогине. Рыцарей-Хранителей привлекли на помощь одному из политических движений, стремившемуся подавить своих соперников. Кэт лично взяла на себя руководство операцией. Возникла ситуация с заложниками, и были выдвинуты невыполнимые требования. И тогда она начала истреблять людей. В том числе и их детей. Ты остановил ее. Ты выступил против Кэт.

– После этого наше движение претерпело значительные изменения, – продолжила Бекия. – Мы наконец признали недостатки Кэт. И исключили ее из числа лидеров. Но не тебя.

– Большинство членов организации отказались от нее, – с некоторым замешательством сказал Черитон. – Произошел раскол. В конце концов, она была основателем движения, снова вытащила нас на свет после окончания войны со Звездным Странником и добилась союза с барсумианцами. Впрочем, говорят, что это была твоя идея.

Аарон сознавал, что в первую очередь должен заняться выполнением миссии. Ему надо выяснить личность мужчины-Натурала и убедить всех продолжить обсуждение с Иниго и Оззи. «Доставить Иниго в Бездну». В этом вся его Вселенная, весь смысл его существования. Но сейчас установка оказалась слабее. В его мозгу таилась тень ее улыбки. Порой он видел ее даже с открытыми глазами.

«Плохо дело».

Похоже, что она не шутила.

– Я спас их? – вяло спросил он.

– Кого?

– Детей. Вы говорили, что я остановил ее, когда она убивала детей.

Томансио и Бекия переглянулись, и их смущение было красноречивее любого ответа.

– Ты помнишь, что происходило с тобой после? – спросил Черитон.

Аарон пожал плечами.

– Я даже этого не помню. То есть… ничего.

Он солгал. Где-то в дальнем уголке мозга вспыхнуло воспоминание о хрустальном куполе, мерцающем, словно пламя.

– Тебя так и не поймали, – сказал Томансио. – И не судили. Никто не знал, что с тобой случилось.

– Включая меня, как выяснилось, – добавил Аарон.

Казалось, в нем пробудилось чувство иронии.

– Кто же это с тобой сделал? – воскликнула Бекия, излучая гея-частицами бурлящий гнев. – Кто-то начисто промыл тебе мозги.

– Может, она, – пробормотал Томансио.

– Нет, – ответил Аарон, не зная, откуда в нем такая уверенность, но ни капли не сомневаясь. – Я сам выбрал, каким мне быть. И я сохраню эту сущность, что бы вы ни говорили.

– Но ведь ты явно сдаешь, – заметила Корри-Лин. – Твои установки слабеют.

– Я это переживу, – мрачно заявил он. – Я должен довести миссию до конца.

– Какую? – спросил Оскар.