Ярость - Уилбур Смит

– Папа, я рад, что нашел тебя. Я уже несколько дней пытаюсь тебя поймать – у меня время выходит.

Он снова заикался – теперь это бывало, только когда он приходил в крайнее волнение.

– Помедленней, Гарри. Отдышись, – посоветовал Шаса, но слова продолжали рваться наружу. Гарри схватил отца за руку и повел к компьютеру, показать, что он пытается сделать.

– Ты знаешь, что всегда говорит бабуля. Да ты и сам всегда говоришь, что единственное постоянное богатство – это земля…

Крепкие, расплющенные, как шпатели, пальцы Гарри летали по клавиатуре. Шаса с любопытством следил за ним, но как только понял, к чему Гарри клонит, сразу утратил интерес и сосредоточенность.

Однако он дослушал до конца, прежде чем негромко спросить:

– Итак, ты заплатил за право выбора из собственных денег?

– Я уже подписал, вот! – Гарри помахал документом. – Мне это стоило всех сбережений – свыше двух тысяч фунтов за право выбора в течение одной недели.

– Позволь подытожить, – предложил Шаса. – Ты потратил две тысячи фунтов, чтобы в течение недели выбрать на северной окраине Йоханнесбурга участок сельскохозяйственных земель, который ты намерен превратить в жилой пригород – вплоть до торгового центра, театров, кинотеатров и прочего.

– Развитие этого участка принесет двадцать миллионов фунтов прибыли – по меньшей мере. – Гарри пощелкал клавишами компьютера и показал дрожащие зеленые числа. – Ты только посмотри, папа!

– Гарри! Гарри! – вздохнул Шаса. – Думаю, ты потерял две тысячи фунтов, но в конечном счете опыт того стоит. Конечно, в этом двадцать миллионов прибыли. Это все знают, и все хотят этого. Но именно поэтому существует строжайший контроль за развитием городской территории. Требуется не менее пяти лет, чтобы получить правительственное разрешение на строительство пригорода, и на пути тебя ждут сотни ловушек. Это очень сложная и специализированная область инвестирования, и расходы огромны… риск тоже оценивается в миллионы. Разве ты не понимаешь, Гарри? Твой участок, вероятно, не самый подходящий, есть десятки других, с которыми тебя опередят… а мы как раз таким инвестированием не занимаемся… – Шаса замолчал и посмотрел на сына. Гарри размахивал руками и так сильно заикался, что Шаса снова предупредил: – Глубокий вдох.

Гарри вдохнул, его широкая грудь так раздалась, что затрещали пуговицы на рубашке. И совершенно отчетливо произнес:

– Я уже получил разрешение.

– На это нужны годы… я уже объяснил, – резко сказал Шаса. Он начал вставать. – Пора переодеваться к ужину. Пошли.

– Папа, ты не понимаешь, – настаивал Гарри. – Разрешение уже получено.

Шаса медленно сел.

– Что ты сказал? – тихо спросил он.

– Строительство пригорода было одобрено в 1891 году Volksraad’ом старой Трансваальской республики. Его подписал сам президент Крюгер, но документ по-прежнему совершенно законный и действенный. О нем просто забыли, только и всего.

– Невероятно, – Шаса покачал головой. – Как ты об этом узнал, Гарри?

– Прочел несколько старых книг о ранних днях Витватерсранда и золотых шахт. Я подумал, что если занимаюсь шахтами, то по крайней мере стоит изучить историю отрасли, – объяснил Гарри. – В какой-то из книг упоминался один из старых владык Ранда и его грандиозная идея построить для самых богатых райский город вдали от грязного и шумного центра Йоханнесбурга. Автор книги упомянул, что была куплена ферма, шесть тысяч акров, проведены землемерные работы и получено разрешение Volksraad’а, а потом идею оставили.

– И что ты тогда сделал?

– Я отправился в архивы, просмотрел отчеты о заседаниях Volksraad’а с 1889 по 1891 год, и там оно было – разрешение. Потом я в регистрационной палате отыскал документы о регистрации собственности и посетил саму ферму. Она называется Бовиансфонтейн и принадлежит двум братьям, обоим за семьдесять лет. Приятные старики, мы поладили; они показали мне своих лошадей и скот и угостили обедом. Они подумали, что мое предложение – розыгрыш, но я им показал две тысячи фунтов, а они такой груды денег никогда в жизни не видели. – Гарри улыбнулся. – Вот копии регистрационных документов и оригинал разрешения на строительство пригорода.

Гарри протянул документы отцу, и тот принялся медленно читать; он даже шевелил губами, как полуграмотный, чтобы насладиться каждым словом древнего документа.

– Когда истекает твой срок заключения договора о покупке? – спросил он наконец, не поднимая головы.

– В четверг в полдень. Мы должны будем действовать быстро.

– Ты зарегистрировал выбор на «Горно-финансовую компанию Кортни»?

– Нет. На свое имя, но, конечно, я сделал это для тебя и компании.

– Ты все продумал сам, – тщательно подбирая слова, заговорил Шаса. – Ты сам все расследовал, раскопал оригинал разрешения, провел переговоры с владельцами, заплатил две тысячи фунтов из собственных с трудом заработанных денег. Ты проделал всю работу, принял на себя весь риск, а теперь хочешь отдать это кому-то другому. Не слишком разумно, верно?

– Я не хочу никому это отдавать – только тебе, папа. Все, что я делаю, я делаю для тебя, ты же знаешь.

– Что ж, это все меняет, – решительно сказал Шаса. – Я лично дам тебе взаймы двести тысяч фунтов на покупку фермы, и завтра утром мы полетим в Йоханнесбург, чтобы окончательно оформить сделку. Как только ты станешь владельцем земли, «Горно-финансовая компания» начнет с тобой переговоры о создании совместного предприятия.

Переговоры проходили тяжело, а когда Гарри почувствовал первый вкус крови, стали еще тяжелее.

– Боже, я породил чудовище, – пожаловался Шаса, чтобы скрыть гордость, вызванную умением своего отпрыска торговаться. – Послушай, сын, оставь что-нибудь и нам.

Чтобы немного умиротворить отца, Гарри объявил, что меняет название территории. В будущем пригород станет называться Шасавилль. Когда было подписано последнее соглашение, Шаса откупорил бутылку шампанского и сказал:

– Поздравляю, мой мальчик.

Это одобрение для Гарри было дороже пригорода и всего золота Витватерсранда.

* * *

Лотар Деларей был самым молодым капитаном полиции, и это объяснялось не только положением и влиянием его отца. С того времени как на выпуске из полицейского колледжа его наградили мечом чести, он отличился во всех областях, которые его начальство считало важными. Все экзамены, связанные с повышением, он сдавал с блеском. Большое внимание уделялось спортивным достижениям и особенно игре в регби, которая была главным спортом в полицейском учебном заведении. Почти не вызывало сомнений, что Лотара включат в команду для участия в международном матче с новозеландцами. Лотара любили и старшие офицеры, и ровесники; его служебное досье представляло собой непрерывную цепь высших оценок. К тому же он проявил большую склонность к полицейской работе. Его не утомляли ни монотонные расследования, ни рутина патрулирования, а во время неожиданных вспышек опасного насилия Лотар неизменно проявлял изобретательность и мужество.