История Рима (с иллюстрациями) - Сергей Иванович Ковалёв

мы не раз встречались на предыдущих страницах. Он прошел все ступени римской служебной лестницы вплоть до самых высших. Мы видим его народным трибуном[248], претором, консулом (дважды), цензором. Тиберий был женат на Корнелии, дочери Сципиона Африканского. От этого брака родилось 12 детей, из которых в живых осталось только два сына — Тиберий и Гай и дочь Семпрония, выданная замуж за Сципиона Эмилиана.

Корнелия сравнительно рано овдовела. О том, какой известностью и уважением пользовалась эта выдающаяся женщина, говорит тот факт, что ее руки домогался Птолемей VI. Однако она не захотела вступить в новый брак, посвятив всю свою жизнь воспитанию сыновей. Оба они получили блестящее греческое образование. Учителями Тиберия были известный ритор Диофан Митиленский и философ Блоссий из Кум.

Еще юношей Тиберий принимал участие в Третьей Пунической войне, находясь в свите своего шурина Сципиона Эмилиана. Близость к сципионовской группе (в Африку Сципиона сопровождали Гай Лелий и Полибий) не могла не оказать влияния на формирование политических взглядов Тиберия: здесь, вероятно, нужно искать один из зародышей идеи об аграрной реформе. Под Карфагеном молодой Гракх проявил большую храбрость и снискал себе широкую популярность в армии. В этот же период Тиберий женился на дочери princepsa сената Аппия Клавдия.

В 137 г. мы застаем Тиберия в должности квестора в армии Манцина, осаждавшей Нуманцию. Отказ сената признать договор, заключенный фактически Тиберием (он избежал участи Манцина только благодаря своим связям), явился первым его столкновением с сенаторской олигархией. Он на практике мог убедиться в несовершенстве римского государственного механизма и в порочности правящей клики.

Поездка в Испанию, если верить Плутарху[249], дала Тиберию еще одно сильное впечатление, укрепившее его решимость покончить с существующим порядком вещей. Проезжая через Этрурию, он увидел опустевший край, где вместо свободного трудолюбивого крестьянства работали «чужеземцы и варвары».

Летом 134 г. Тиберий выставил свою кандидатуру в народные трибуны на 133 г. Выборы сопровождались страстной агитацией за аграрную реформу.

«Сильнее всего, — пишет Плутарх, — пробудил в нем честолюбивые стремления и решимость действовать сам римский народ, призывавший Тиберия надписями на портиках, стенах и памятниках отнять у богатых государственные земли для раздачи их неимущим» (там же).

Тиберий, уже давно зарекомендовавший себя как сторонник реформы, был избран единогласно.

Вступив в должность 10 декабря[250] 134 г., он сразу же внес свой аграрный законопроект. В это время вокруг Тиберия уже образовалась небольшая группа сторонников из рядов нобилитета. К ним принадлежал, например, его тесть Аппий Клавдий. В редактировании законопроекта Тиберию помогали крупнейшие юристы того времени — Публий Муций Сцевола и Публий Лициний Красс.

В агитации за свой законопроект Тиберий исходил из основного тезиса сципионовской группы о возрождении римского военного могущества.

«Цель Гракха, — говорит Аппиан, — заключалась не в том, чтобы создать благополучие бедных, но в том, чтобы в лице их получить для государства боеспособную силу»[251].

И содержание речи, которую он произносит перед голосованием, в сущности, не выходит за рамки этого консервативного тезиса[252]. Но массовое народное движение, начавшееся в связи с аграрным законом, захватило Тиберия и заставило его пойти гораздо дальше. Подлинным пафосом демократа и защитника обездоленных звучит отрывок одной из его речей, приводимой Плутархом:

«И дикие звери в Италии имеют логова и норы, куда они могут прятаться, а люди, которые сражаются и умирают за Италию, не владеют в ней ничем, кроме воздуха и света, и, лишенные крова, как кочевники, бродят повсюду с женами и детьми. Полководцы обманывают солдат, когда на полях сражений призывают их защищать от врагов гробницы и храмы. Ведь у множества римлян нет ни отчего алтаря, ни гробниц предков, а они сражаются и умирают за чужую роскошь, чужое богатство. Их называют владыками мира, а они не имеют и клочка земли»[253].

Законопроект Тиберия не дошел до нас текстуально. Но содержание его в общих чертах может быть установлено. Первый пункт представлял развитие старого закона Лициния и Секстия. Каждому владельцу государственной земли (ager publicus) разрешалось удержать в собственность 500 югеров. Если у него были сыновья, то на каждого полагалось по 250 югеров, однако с тем ограничением, что одна семья не могла иметь более 1 тыс. югеров (250 га) государственной земли.

Второй пункт гласил, что излишки государственной земли должны быть возвращены в казну и из них нарезаны небольшие участки (вероятно, в 30 югеров каждый)[254], которые раздаются бедным гражданам в наследственную аренду. По словам Аппиана (I, 10), эти участки запрещалось продавать. Последний момент весьма существен, так как путем такого запрещения Тиберий надеялся остановить новую пролетаризацию крестьянства.

Наконец, третий пункт законопроекта предусматривал образование полномочной комиссии из трех лиц, которой поручалось проведение аграрной реформы (triumviri agris iudicandis assignandis). Комиссия должна была избираться народным собранием на 1 год с правом последующего переизбрания ее членов.

Из-за отсутствия у нас текста закона и плохого состояния традиции о гракховом движении ряд существенных деталей не может быть выяснен. Таков, например, вопрос о первоначальной, более мягкой по отношению к посессорам, редакции законопроекта, и позднейшей — более суровой[255]. Точно так же нельзя установить, весь ли ager publicus подпадал под действие закона или некоторые его категории подлежали изъятию. Не ясен и важный вопрос о том, кто должен был пользоваться правом получения наделов из государственной земли: только ли римские граждане, или также и некоторые категории италиков?

Аграрный законопроект затрагивал прежде всего интересы крупных посессоров государственной земли. Но его радикальный характер должен был испугать даже те круги нобилитета, которые хоть и являлись сторонниками аграрной реформы, но реформы умеренной (сципионовская группа). Поэтому огромное большинство сената выступило против рогации Тиберия.

Началась борьба. Нобилитет прибег к трибунской интерцессии, чтобы сорвать законопроект. В числе коллег Тиберия был некто Марк Октавий, его личный друг. Но он сам являлся крупным владельцем государственной земли, и поэтому враги реформы избрали его орудием своей политики. После некоторого колебания Октавий наложил трибунское veto на законопроект.

Попытки Тиберия уговорить Октавия не дали результатов. Тогда Тиберий решил, в свою очередь, воспользоваться трибунским правом, чтобы сломить оппозицию. Сначала он запретил магистратам заниматься государственными делами впредь до того дня, когда законопроект будет поставлен на голосование. Когда же это не помогло, он запечатал храм Сатурна, где хранилась государственная казна, и таким путем остановил весь государственный механизм[256].

Атмосфера накалялась все больше и больше. Тиберий, боясь покушения на свою жизнь, стал носить с собой оружие. Когда трибутные комиции были