Зов Первого Всадника - Кристен Бритен

По знаку короля один за другим в Зале заседаний стали появляться очевидцы событий. Первым вошел Рысь и под присягой рассказал обо всем, что видел. Его сменил капитан сакорийского народного ополчения. Он сообщил о братских могилах, в которых обнаружены тела несчастных беженцев. Двое подчиненных капитана оказались участниками карательных отрядов.

— Это правда, — признался один из них. — Лорд Д'Айвари заплатил нам, чтобы мы изображали сакорийские войска. Рассчитывал бросить тень на короля.

Даже некоторые подданные Д'Айвари явились свидетельствовать против него.

— Конечно же, меня не радуют бродяги на моих землях, — заявил немногословный фермер, — но они не заслужили той участи, которую уготовил им наш господин.

Свидетели следовали один за другим, а лорд Д'Айвари становился все бледнее и бледнее. Другие губернаторы внимательно выслушивали очевидцев, задавали им вопросы.

Затем стали появляться сами беженцы. Они рассказывали, как страдали от набегов громитов и были вынуждены бежать в соседнюю провинцию. Прежняя леди-губернатор, говорили они, непременно помогла бы им… да только нынче все изменилось.

Многие со слезами на глазах вспоминали своих родных — умерших или пропавших без вести, пересказывали страшные сцены изнасилования. Одна женщина потеряла дочерей-двойняшек: их утащили наемники для собственных утех. А девочкам было всего по восемь лет!

Захарий никак не комментировал эти рассказы. Сохраняя бесстрастное выражение на лице, он внимательно наблюдал за губернаторами. Лорд Кутре сидел чернее тучи. Он сам являлся отцом трех дочерей, младшей из которых тоже недавно исполнилось восемь. Встав из-за стола, он подошел утешить рыдающую мать.

Даже Ларен, которой доводилось слышать о зверствах в провинции Д'Айвари, была потрясена этими личными свидетельствами потерпевших. Теперь она понимала, почему Захарий не спешил покупать поддержку лорда Кутре ценой собственной свободы. Данное дело не могло являться предметом торга, его требовалось рассмотреть особо — так, чтобы донести до сердца каждого из сидящих здесь провинциальных лордов.

Захарий снова удивил и ее, и всех остальных. Он оказался не менее мудрым и блестящим правителем, чем в свое время его бабушка, королева Айзен. Капитан Мэпстоун еще раз укорила себя: она явно недооценила своего воспитанника.

Убийственные показания свидетелей произвели тяжкое впечатление на присутствующих. Когда последний человек покинул Зал заседаний, воцарилась гробовая тишина.

Наконец Захарий поинтересовался:

— Ваше мнение, господа?

Но никто не захотел высказаться. Напрасно Д'Айвари искал признаки поддержки на лицах бывших товарищей.

— Эти люди… они лгут! — в отчаянии выкрикнул он.

— Все? — тихо спросил лорд Адолинд. — Королевские солдаты, наемники, ваши собственные фермеры?

— Вы обманули доверие сакорийских подданных, — жестко сказала леди Бэрдли. — И тем самым поставили под удар всех нас.

Хедрик Д'Айвари изменился в лице.

— Но я не творил всех этих ужасов! Я…

— Просто позволили им совершиться — при условии, что вы говорите правду, и они творились не по вашему прямому приказанию, — в голосе лорда Пенберн слышалось явственное отвращение. — Ваше попустительство равносильно участию.

— Непростительное злоупотребление властью и доверием людей, — вынесла свой вердикт леди Бэрдли.

— Н-но… — дрожащим голосом промямлил Д'Айвари. — Я могу все исправить. Я помогу этим людям.

— Боюсь, вы опоздали, — покачал головой лорд Адолинд.

Как слышала Ларен, сам он с большим сочувствием относился к трудностям, с которыми сталкивались приграничные жители, и помогал им, как мог. Она видела, с каким вниманием слушал этот достойный губернатор свидетельства беженцев.

— Я хотел бы знать, есть ли здесь такие, кто сомневается? Или мы можем считать вину лорда Д'Айвари доказанной? — поинтересовался король.

На лице лорда Олдбери отразилась борьба, но он промолчал.

— Очень хорошо, — подвел итог Захарий.

— Пожалуйста, — взмолился подсудимый, — проявите милосердие. У меня ведь семья!

— Однако сей факт не помешал вам творить беззакония над беженцами, — возразил лорд Кутре.

Мертвенно-бледный Д'Айвари умолк и уставился на столешницу.

Король поднялся со скрещенными на груди руками.

— Обычно определение меры наказания является моей личной прерогативой, — сказал он. — Но сегодня мне хотелось бы уступить это право другим.

По его приказанию ввели одного из пострадавших. Ларен узнала в нем мужчину, который явился на прием короля с Рысью и впервые поведал о зверствах в провинции Д'Айвари.

— Перед вами Дарган Аткинс, — объявил король, — серьезно пострадавший от действий лорда Д'Айвари. Я попросил его посовещаться с товарищами по несчастью и определить наказание их обидчику.

Из-за стола раздалось судорожное всхлипывание — Хедрик Д'Айвари потерял контроль над собой, но это ни у кого не вызвало сочувствия. Несомненно, изначально он полагал, что худшее наказание, которое его ждет, это тюремное заключение в достаточно комфортных условиях (все-таки потомственный лорд!). Теперь же выяснилось, что ему предстоит встретиться лицом к лицу с враждебностью людей, которым он причинил столько горя.

Ларен мысленно аплодировала Захарию. Вряд ли кто-нибудь из лордов посмеет оспорить право этих людей на правосудие. Вместе с тем таким образом король снимал со своих плеч бремя вынесения приговора, которое позже могли бы поставить ему в вину.

— Итак, ваше решение? — Король повернулся к Аткинсу.

— После долгого нелегкого обсуждения мы постановили: Д'Айвари должен лишиться всех титулов и чинов, а также всех своих земель и богатств. И мы хотели бы, чтобы его выслали из страны.

У подсудимого вырвался вздох облегчения: пронесло! Смертная казнь ему не грозит, а изгнание само по себе не так уж и страшно.

— Вы определили место для изгнания? — спросил Захарий.

Аткинс обернулся и пристально посмотрел на Д'Айвари.

— Да, Ваше Величество. Мы хотели бы, чтоб его отправили на северную границу — с одной сменой одежды и однодневным запасом пищи. А мы проследим, чтобы он не улизнул куда-нибудь на юг.

— Решено.

Солдаты вывели Д'Айвари из Зала заседаний под его душераздирающие рыдания, и Ларен порадовалась, что нелегкое разбирательство наконец-то закончилось. Захарий прекрасно со всем справился. Она бы даже сказала — лучшим образом. Лорды-губернаторы тоже выглядели довольными таким исходом.

«Вот пример того, как отказ от власти служит ее укреплению», — подумала Ларен. Но на этом встреча не заканчивалась.