Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская

Сколько бы Александр мог подарить ей – целый мир! Тоска пробежалась тонкой нитью через все тело Жанны. Она содрогнулась и спрятала тоскливый взгляд. Она молчала, с легкой улыбкой рассматривала лицо Бенджамина, слушала его мягкий голос и все больше погружалась в воспоминания об Александре.

Несмотря на мысли о другом, Жанне удавалось создавать у Логана впечатление, что она полностью внимает ему. Она талантливо играла в свою игру, отвечала на его вопросы то, что он хотел бы услышать, рассказывая свои маленькие, выдуманные на ходу истории. Не нужно было много сил, чтобы проявлять естественную заинтересованность в сидящем рядом мужчине. Жанна смотрела в его глаза и видела за ними Ахматова, улыбалась Ахматову, отвечала ему же и обольщала его же.

Бена трогала чистота и искренность молодой женщины, ее наивно-смущенный взгляд вызывал в нем смешанные чувства. Между ними определенно что-то происходило, но он не пытался облечь это «что-то» в слова или чувства. В этой недосказанности было свое обаяние и трогательность. Жанна много говорила о своих чувствах, о желании быть понятой и окруженной заботой любящего человека, и все внутри Бена откликалось на эти слова.

К концу вечера Жанна с ноткой грусти в голосе, нежно притронувшись к руке Бенджамина, сказала:

– Я бы хотела увидеть вас еще… Это возможно?

Логан слегка сжал пальцы Жанны своими и мягко ответил:

– Признаться честно, я тоже.

Фурье выпрямилась и обольстительно улыбнулась.

– Вы не обманываете?

– Возможно, я слишком увлекся и не должен был быть так откровенен, но вы меня обворожили…

– Я так рада, что мы подружились. Можно, я навещу вас завтра?

– Но я завтра дежурю…

– А я навещу вас в клинике. Вы устроите мне маленькую экскурсию?

– Буду рад,– искренно признался Бен.

На прощание у дома Фурье Логан поцеловал ей руку. Но Жанна неожиданно смело приникла к его губам и быстро поцеловала.

– Вы мне очень нравитесь!..

Чтобы оставить последнее слово за собой, Жанна торопливо вышла из машины и, смущенно махнув ему рукой, удалилась.

Логан был смятен. Словно его юношеские годы вернулись к нему, кровь снова закипела, захотелось чувствовать вкус поцелуев, томное прикосновение тел. Бен вспомнил о Хелен и тут же запретил воспоминаниям прошлого атаковать его душу.

***

Как и обещала, Жанна навестила Логана на следующий день. И он был весьма рад и вдохновлен ее появлением. В свободную минутку он пригласил ее в кафе клиники, и за чашкой кофе и пирожным они перешли на «ты».

Двадцатилетняя разница в возрасте окончательно перестала смущать Бена. И по своим собственным ощущениям ему было за тридцать. Он занимался легкой атлетикой, бегал по утрам, был хорошо сложен и подтянут. На лице практически не было морщин. А его загорелыми руками и пальцами любовались все женщины клиники.

Доктор Логан с самого приезда был обожаем всеми сотрудниками женского пола, начиная с младшего персонала и заканчивая администрацией. И все же спустя несколько лет Логан сумел обратить внимание только на одну женщину, и сейчас она сидела перед ним – такая свежая, пленительно-красивая, любопытная, трогательно искренняя и бескорыстная. И он хотел отдаться на волю случая.

На следующие выходные доктора Логана Жанна пригласила его на морскую прогулку по заливу на частной яхте. Она активно бралась за развитие их отношений. Неторопливо, но наверняка. В отличие от многих других романов, в этот раз Фурье не спешила соблазнять мужчину и укладывать его в постель, желая вызвать у него возвышенные, благородные чувства к ней, чтобы затем взять все, что ей причитается. Да и ее новый образ скромной, робкой одинокой женщины не допускал откровенно вольного поведения.

Увлеченно беседовавшей паре не дали вдоволь насладиться обществом друг друга, так как доктора Логана вызвали по громкой связи на внеплановую операцию. Нежно распрощавшись, они расстались.

После полуторачасовой операции Бенджамин вышел из операционной, снял перчатки и халат и, взглянув на себя в зеркало, задумчиво отметил, что в ходе всей процедуры был увлечен только одной мыслью – о Жанне Фурье, и все, что он производил на операционном столе, было сделано совершенно механически.

«Бог мой, я должен был быть сосредоточен на пациенте,– укорил себя Логан.– К счастью, операция была удачной!»

Заглянув позже в палату к пациентке, Бен удостоверился, что все прошло благополучно: давление стабилизировалось, дыхание ровное, цвет кожи стал выравниваться, и она уже приходила в себя после наркоза. Довольный результатом Логан снова зашел в кафетерий клиники.

– Доктор Логан, почему вы не на рабочем месте? Опять прохлаждаетесь? А пациенты вас ждут!– послышался у него за спиной строгий, смутно знакомый голос.

Он оглянулся и засмеялся. На него строго смотрела крестница, одетая в белый халат и чепчик.

– Фисо! Что ты здесь делаешь?

София заулыбалась и обняла крестного.

– Здравствуй. Еле тебя нашла. Мне сказали, ты после операции?

– Да. Тебе взять пирожное?

– Разумеется, доктор Бен, подслащу себе жизнь,– с грустными нотками в голосе ответила София и быстрее улыбнулась, чтобы крестный не заметил ее ужасного настроения.

Они прошли к витрине, взяли пирожные, налили кофе и присели за свободный столик.

– Как ты?– спросил Бен, интуитивно чувствуя скрытое уныние и подавленность девушки.

– Да, все вроде бы в порядке. Только плакать хочется,– нервно улыбнулась София.– И как-то пусто на душе…

Несколько дней назад София рассказала крестному свою тяжелую, по сей день угнетающую историю. Она долго плакала на его плече, потом смеялась над собой и над невероятностью происходящих с ней событий, затем снова плакала и переживала все заново. Бен был чуток и участлив и с опытом зрелого человека и умелым разъяснением снял у Софии чувство вины за случившееся. Но обида глубоко поселилась в ее сердце, и в этом он не мог ей помочь.

И все же, когда София встречалась с Беном, в эти минуты она чувствовала себя не такой уж одинокой и потерянной в большом холодном мире, замеченной и понятой. С ним она не была замкнутой, неловкой, несуразной, грустной. С ним София ощущала заботу настоящего отца и безопасность.

Девушка угрюмо копалась ложкой в блюдце с пирожным и молчала. Ей было спокойно рядом с крестным, даже если он просто держал ее за руку и молчал.

– Может, съездишь на каникулах в Эль-Пачито?– заговорил Логан.

– Не уверена, что хочу туда.

– Развеешься, отвлечешься… Побудешь на природе? Заберешься на Джинжер и полетишь по равнинам. Ты ведь так молода – надо жить, радоваться жизни, пока есть молодость, красота…

София подняла на Бена удивленные глаза. Он был вдохновлен и сиял изнутри.