Атрак - Mazurenko

дома. И воинство Атрака, придя в этот мир, двинулось всем составом к столице. Некоторых они предавали гибели за то, что они были слабы и ничтожны, за то, что они умоляли о снисхождении. Да, дух войны, пришедший сюда с Аласом и Ятагом, поселил в них распри. Однако этого оказалось недостаточно для того, чтобы эти никчёмные творения превратились в воинов. Меж ними только лишь вспыхивали ссоры, но тут же завершались. Иных, кто были не так ничтожны, ратарды и ваурды хватали и стаскивали на главную площадь. И вот, в этом мире Дракалес насладился властью огня. Он сжёг деревья, которые росли в их столице. А, когда устройство растратило запасы огня, он его разломал и выбросил. Он пытался стравливать этих существ с помощью направленного воздействия духа войны. Да, конечно, от этой власти эльфам некуда было деться, и они принимались сражаться друг с другом. Но вот уже смотреть за тем, как они нелепо размахивают оружием, было одной сплошной каторгой. За то у них нашёлся самоотверженный представитель, который выступил от имени всего своего народа и героически погиб за тех, кто выжил в этом отборе. Победоносец хотел положить конец существованию этих презренных. Но после этого самоотверженного жертвоприношения он передумал. Как и везде, он оставил тирана — здесь это был Манёр — и вернулся в Атрак.

Одно сражение запомнилось богу войны особенно, когда он пришёл на захват Зомарту́. В таузвали было написано, что его отец также приходил в этот мир, однако он не стал захватывать его. В причине было коротко указано: «Предназначение». Дракалес часто поглядывал на этот мир и всегда приходил к мысли, что лучше бы ему оставить в покое жителей Зомарту, раз уж там некое мистическое предназначение. Однако, чем чаще оно попадалось ему на глаза, тем больше в сердце бога войны рождалось желание направить туда поступь непобедимых. И вот, этот миг настал. Со словами: «Если там предназначение, значит, оно не позволит мне победить» он ринулся туда. Дракалес не боялся поражения. Более того, бесконечные победы, которые так легко давались ему, пробудили в нём жажду познания истинного поражения. То, что он терпел крах во время тренировок со своими учителями, он не считал за поражение. То были вынужденные меры, чтобы продемонстрировать, насколько тарелон далёк от своей цели. Но теперь, когда он бог войны и ведёт за собой воинство тех, кто никогда не познает поражения, ему хотелось понять, как это, проиграть по-настоящему. И эти мысли заставили его преодолеть эту запретную черту под названием «Предназначение», чтобы убедиться, действительно ли предназначение — это некий замысел великих, богов, на подобии его отца. Нет, он, конечно, не сомневался в этом, ведь Дракалес доверял своим учителям. Но кто может сказать ему что-то против, когда он захотел удостовериться в этом самолично? Итак, цель определена. Сведения об этом мире прочитаны, и по его неслышному зову ратарды и ваурды собираются перед Таргрундой, чтобы начать завоевание Зомарту.

Они ещё никогда не бывали в таком технически развитом мире. Здесь обитали исключительно люди, однако они все были едины. Да, было много городов и даже две столицы. Но, рассматривая этот мир, Дракалес не видел распрей, разделений и вражды. Нет, конечно, не бывает идеального человеческого общества. Поэтому он повсюду улавливал отзвуки неправедных войн. А, попытавшись построить модель развития этого общества в своей стратегической голове, он увидел, что оно, скорее всего, родилось как раз таки из войны, какой-то великой и страшной войны. Но его не интересовало прошлое этого мира. Важно было только лишь то, что будет твориться здесь и сейчас. Ему нужно было время, чтобы поразмышлять над своей стратегией, потому что тут, и в самом деле, было над чем подумать. Ему вообще казалось, что этим обществом правит какой-то бог. Ну не могли эти хоть и чародеи, но всё-таки люди прийти к такому единству и процветанию. Он сравнивал технически развитые миры с другими, менее развитыми. Изменения на лицо — чем больше прогресс, тем меньше единства. А здесь небывалое процветание и невозможное единство. Не-маги почти что идеально уживаются с магами. Разрушать такой порядок было бы святотатством, было бы неблагородным поступком. Было бы преступлением против предназначение войны. И в его сердце даже на какой-то миг поселилось желание вернуться в Атрак. Но нет, он должен испытать этот мир. Он должен посмотреть, как предназначение спасёт само себя. С охоты на Хнег’рарга’Зара вернулась Зарагона. Поняв, куда двинулся бог войны, она устремилась туда же. Присутствие саткарки немного прибавило желания пройтись мечом по этим землям. И Дракалес наполнился решимости. Он разделил ратардов и ваурдов на два полчища. Одних возглавил он, вторых… Нет, никто не возглавил. Но туда вошла Зарагона. Победоносец двинулся к столице магов, остальные — к столице простых людей. Условия, как и всегда, остались прежними — дойти до предводителя и потребовать у него поединка. Если представитель людей и представитель магов проиграют, это будет означать, что предназначение больше не оберегает этот мир, так что с подвижнее будет сделать его заставой Атрака. Если же управитель чародеев или управитель людей смогут выстоять или хотя бы уж сравниться в мастерстве ведения войны с захватчиками, они оставят этот мир. Было ещё одно условие — быть более снисходительными к местным. Они это заслужили тем, что завоевали себе единство. И после всего этого поход был начат.

Приближаясь к первому городу, Дракалес видел, что никто не собирается с ними воевать. Мирные жители покидают свои жилища и спасают жизни. Это неприятно удивило томелона. Неужели никто из них даже не попытается отстоять свои города? Но на самом деле опасения были напрасны, потому что на самой подступи к городу из ниоткуда появилось много чародеев. Дракалес окинул взором их всех, но остановился на двоих: светловолосом мужчине и рыжей женщине. Они отличались от остальных как внешне, так и внутренне. На них были надеты не изящные мантии современных чародеев, а какие-то халаты, которые, возможно, носили древние маги времён Кехентале́та или так вовсе войн великих. Но по силе можно было сказать, что они вдвоём будут как целое полчище тех, кто их сейчас окружали. Заговорил маг-мужчина: «Мы рады приветствовать воинство Атрака здесь, у нас на Зомарту! Меня зовут Корзу́н, а рядом со мной — моя супруга Иртене́лла! Мы призваны хранить мир и порядок в этом мире. Прошу, великий Датарол, не сочти за грубость, но позволь узнать цель твоего визита» Громогласный голос Дракалеса разнёсся по всей округе: «Видится