Молитва об Оуэне Мини - Джон Ирвинг

— ТЫ ВОТ ДУМАЕШЬ, ВО ВЬЕТНАМЕ ОПАСНО, — сказал он. — ПОПРОБОВАЛ БЫ ПОЖИТЬ С ХЕСТЕР!

Ну и допек же он меня! Как вообще можно жить вместе с Оуэном Мини и, зная, что за фигню он себе втемяшил в голову, не порываться иногда выколотить эту дурь из него обратно?

Мы сидели на волнорезе, пока не стемнело и нас не начали донимать комары.

— Есть хочешь? — спросил я его.

Он показал пальцем на свою нижнюю губу, из которой до сих пор сочилась кровь.

— ПО-МОЕМУ, Я НЕ СМОГУ СЕЙЧАС ЕСТЬ, — сказал он. — НО ВСЕ РАВНО ПОШЛИ.

Мы отправились в одну из тех забегаловок на набережной, где подают ракушки. Я съел целую гору жареных гребешков, а Оуэн сидел и потягивал пиво через соломинку. Официантка знала нас — она тоже училась в Нью-Хэмпширском университете.

— Лучше бы тебе зашили эту губу, пока она вообще

не отвалилась, — посоветовала она Оуэну.

Мы поехали в травмпункт грейвсендской больницы — Оуэн на своем красном пикапе, а я следом за ним на «фольксвагене». В тот вечер в приемной было мало народу — еще не лето и не выходные, — так что нам не пришлось долго ждать. Возникла некоторая заминка, когда встал вопрос об оплате за лечение.

— А ЕСЛИ, ДОПУСТИМ, Я НЕ МОГУ ЗАПЛАТИТЬ? — спросил он. — ЭТО ЗНАЧИТ, ЧТО ВЫ НЕ СТАНЕТЕ МЕНЯ ЛЕЧИТЬ?

Я удивился, что у него нет никакой медицинской страховки; у него не было не только семейного полиса, но даже студенческого, который оформляли у нас в университете с большими групповыми скидками. В конце концов я сказал, что счет из больницы можно прислать моей бабушке. Харриет Уилрайт знали все — даже регистраторша в приемной травматологического отделения, — и, после звонка в дом 80 на Центральной, такой способ оплаты сочли приемлемым.

— ЧТО ЗА СТРАНА! — умудрился произнести Оуэн Мини, пока растерянный молодой врач — кстати, не американец — накладывал ему на нижнюю губу четыре шва. — КОГДА Я ПОПАДУ В АРМИЮ, У МЕНЯ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ БУДЕТ МЕДИЦИНСКАЯ СТРАХОВКА!

Оуэн признался, что ему стыдно брать деньги у моей бабушки, — «ОНА И ТАК УЖЕ ДАЛА МНЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ Я ЗАСЛУЖИЛ!» Но когда мы приехали в дом 80 на Центральной, возникла другая трудность.

— Силы небесные, Оуэн! — воскликнула моя бабушка. — Ты с кем-то подрался!

— Я ПРОСТО С ЛЕСТНИЦЫ УПАЛ, — сказал он.

— А ну-ка не ври мне, Оуэн Мини! — нахмурилась бабушка.

— НА МЕНЯ В ХЭМПТОН-БИЧ НАПАЛИ КАКИЕ-ТО МАЛОЛЕТНИЕ ХУЛИГАНЫ, — сказал Оуэн.

— А ну-ка не ври мне! — повторила бабушка.

Я заметил, что Оуэн напряженно просчитывает, можно ли рассказать бабушке, что его отдубасила ее внучка; Хестер всегда держалась при бабушке сравнительно смирно — разве что блевала в розовом саду.

Оуэн ткнул в меня пальцем.

— ВОТ ОН МЕНЯ ПОБИЛ, — сказал он.

— Силы небесные! — воскликнула бабушка. — Да как же тебе не стыдно? — обратилась она ко мне.

— Я нечаянно, — стал оправдываться я. — Мы не по-настоящему дрались — мы просто возились понарошку.

— ТАМ БЫЛО СЛИШКОМ ТЕМНО, — пояснил Оуэн Мини. — ОН НЕ ВИДЕЛ МЕНЯ КАК СЛЕДУЕТ.

— Все равно тебе должно быть стыдно! — сказала мне бабушка.

— Да-да, — кивнул я.

Это маленькое недоразумение, кажется, слегка развеселило Оуэна. Бабушка принялась усердно хлопотать вокруг него — позвала Этель и наказала ей приготовить для Оуэна в миксере что-нибудь питательное: свежий ананас, банан, немного мороженого, немного пивных дрожжей.

— Что-нибудь такое, чтобы бедняжка мог пить через соломинку! — подытожила бабушка.

— ЕСЛИ МОЖНО, БЕЗ ДРОЖЖЕЙ, — заметил Оуэн Мини.

После того как бабушка легла спать, мы уселись смотреть «Вечерний сеанс» и Оуэн стал дразнить меня, что за мной теперь пойдет слава задиры. В «Вечернем сеансе» показывали кино по крайней мере двадцатилетней давности — «Луна над Майами» с Бетти Грейбл. Музыка и место действия навели меня на мысли о клубе «Апельсиновая роща» и о моей маме, выступавшей там под именем «Дама в красном». Я подумал тогда, что, наверное, никогда об этом больше ничего не узнаю.

— Помнишь, какую ты собирался написать пьесу? — спросил я Оуэна. — Про ночной клуб и про «Даму в красном»?

— КОНЕЧНО ПОМНЮ. ТЫ ВЕДЬ НЕ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ Я ЕЕ ПИСАЛ, — напомнил он мне.

— Я подумал, что ты все равно мог это сделать, — сказал я.

— Я НАЧИНАЛ ПАРУ РАЗ, — признался он. — ЭТО ОКАЗАЛОСЬ ТРУДНЕЕ, ЧЕМ Я ДУМАЛ, — ПРИДУМАТЬ ИСТОРИЮ.

В «Луне над Майами» играет Кэрол Лэндис, и еще Дон Амече — помните их? Это фильм про охоту за мужьями, и действие происходит во Флориде. Лицо Оуэна освещал лишь блик от телеэкрана, когда он сказал:

— ТЕБЕ НАДО НАУЧИТЬСЯ ДОВОДИТЬ ЛЮБОЕ ДЕЛО ДО КОНЦА — ЕСЛИ ТЕБЯ ЧТО-ТО ЗАБОТИТ, ТЫ НЕ ДОЛЖЕН БРОСАТЬ ЭТО НА ПОЛПУТИ, А ПОСТАРАТЬСЯ ЗАКОНЧИТЬ. МОГУ ПОСПОРИТЬ, ТЫ ДАЖЕ В ТЕЛЕФОННЫЙ СПРАВОЧНИК БОСТОНА НИКОГДА НЕ ЗАГЛЯДЫВАЛ — НАСЧЕТ ФРИБОДИ ЧЕРНОГО ЧЕРЕПА, — сказал он.

— Это ненастоящее имя, — заметил я.

— ЭТО ЕДИНСТВЕННОЕ ИМЯ, КОТОРОЕ МЫ ЗНАЕМ, — возразил Оуэн.

— Нет, я не заглядывал, — признался я.

— ВОТ ВИДИШЬ! — воскликнул он. — НА САМОМ ДЕЛЕ ТАМ ЕСТЬ НЕСКОЛЬКО ФРИБОДИ — НО НИ ОДНОГО ЧЕРНОГО ЧЕРЕПА

— Но Черный Череп — это ведь прозвище, — сказал я, теперь уже с некоторым интересом.

— НИ ОДИН ИЗ ТЕХ ФРИБОДИ, С КОТОРЫМИ Я РАЗГОВАРИВАЛ, НИКОГДА НЕ СЛЫШАЛ О ЧЕРНОМ ЧЕРЕПЕ, — поведал Оуэн Мини. — А ДОМА ПРЕСТАРЕЛЫХ НЕ ДАЮТ ИМЕНА СВОИХ ПОСТОЯЛЬЦЕВ — ЗНАЕШЬ ПОЧЕМУ? — спросил он меня.

— Почему? — спросил я.

— ПОТОМУ ЧТО ПРЕСТУПНИКИ МОГЛИ БЫ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЭТИМИ СВЕДЕНИЯМИ, ЧТОБЫ УЗНАТЬ, КТО БОЛЬШЕ НЕ ЖИВЕТ У СЕБЯ ДОМА. ЕСЛИ В ТЕЛЕФОННОМ СПРАВОЧНИКЕ ДО СИХ ПОР ЕСТЬ ТАКОЕ ЖЕ ИМЯ И ЕСЛИ В ДОМ ИЛИ В КВАРТИРУ НИКТО НОВЫЙ НЕ ВСЕЛИЛСЯ, ВОРЫ ПОЛУЧАЮТ ЛЕГКУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ ЕЕ ОБЧИСТИТЬ: ДОМА-ТО НИКОГО НЕТ. ПОЭТОМУ В ДОМАХ ПРЕСТАРЕЛЫХ ТЕБЕ НЕ ДАДУТ НИКАКИХ СПРАВОК ИНТЕРЕСНО, А? ЕСЛИ ТОЛЬКО ВСЕ ЭТО ПРАВДА, — добавил он.

— Задал ты себе работу, — заметил я; он пожал плечами.

— ЕЩЕ Я ПРОСМОТРЕЛ «ЖЕЛТЫЕ СТРАНИЦЫ» — НАСЧЕТ ЗАВЕДЕНИЙ, КОТОРЫЕ ПРЕДЛАГАЮТ «ЖИВУЮ МУЗЫКУ», — продолжал он. — ТАК ВОТ, НИ В ОДНОМ ИЗ ЭТИХ МЕСТ ВО ВСЕМ БОСТОНЕ О ЧЕРНОМ ЧЕРЕПЕ ФРИБОДИ НИКТО НЕ СЛЫШАЛ! ВСЕ ЭТО БЫЛО ТАК ДАВНО, ЧЕРЕП УЖЕ, НАВЕРНО, УМЕР.

— Страшно даже представить, какой тебе прислали счет за переговоры, — сказал я ему.

— Я ЗВОНИЛ ОТ ХЕСТЕР, — ответил он.

— Удивительно, как она тебя не отметелила еще и за это, — усмехнулся я.

— ЕЩЕ КАК ОТМЕТЕЛИЛА, — признался Оуэн; он отвернул лицо от бледного света телеэкрана. — Я НЕ ГОВОРИЛ ЕЙ, КУДА ЗВОНЮ И ЗАЧЕМ, И ОНА ПОДУМАЛА, ЧТО У МЕНЯ ЕСТЬ ДРУГАЯ ДЕВЧОНКА.

— А почему у тебя нет другой девчонки? — спросил я; он снова пожал плечами.