Преступники. Факел сатаны - Анатолий Алексеевич Безуглов

Павлович бросился в кассу сменить билет на московский рейс, чтобы в столице сделать пересадку. Но ни одного места не было, даже по брони. Какой–то тип, вполне, впрочем, прилично выглядевший, предложил билет за… тройную цену. Жур хотел схватить его и отвести в милицию, но тот быстро ретировался.

Вылететь удалось только через Ленинград. Тоже не без трудностей. Настроение, естественно, было неважное, да еще когда Жур накупил в Пулкове газет и стал просматривать их в самолете, взявшем курс наконец на Новобалтийск, оно и вовсе испортилось.

Редакции словно сговорились: везде сообщались случаи гибели работников милиции при исполнении служебных обязанностей.

Как это было хорошо знакомо Виктору Павловичу! С начала года в Южноморске от рук бандитов погибли двое сотрудников милиции. Одного молоденького сержанта Жур хорошо знал. Пристрелили среди бела дня чуть ли не в центре города, когда он собирался задержать троих подозрительных парней, выходящих с чемоданами из дома…

Да, гибнут его коллеги, гибнут сотнями по всей стране. Вот только, за 1989 год в стране было убито 345 работников милиции.

Виктор Павлович вспомнил статью в «Известиях» о работе Федерального бюро расследований США. Его поразила цифра: за всю свою историю эта организация потеряла убитыми всего… двадцать пять человек. За восемьдесят лет! А ведь ФБР имеет дело с гангстерским миром Америки, вооруженным до зубов. Ну как такое читать без зависти? Конечно, у них личное оружие – не чета нашим «Макаровым», мощные автомобили, компьютерное обеспечение. А как у них планируется операция! Специалисты разных областей, вплоть до психологов, прогнозируют поведение преступника с максимальной точностью. У нас же все происходит по старинке, на авось. Вот и наглеет уголовная братия, несмотря на то, что с высоких парламентских трибун ей объявили «войну». Но война эта скорее на словах. Особенно в отношении организованной преступности. Однажды в их узком кругу начальник УВД области генерал Рунов признался: руки милиции, в общем–то, связаны. До сих пор существуют негласные инструкции, запрещающие вести оперативную разработку в отношении секретарей обкомов, райкомов, горкомов, министров, народных депутатов… А ведь ни для кого не секрет – мафиозные группы тянутся к высоким кругам, налаживают с ними контакты, ищут покровителей среди партийных функционеров и ответственных чиновников, «крышу», так сказать, не жалея для подкупа астрономических сумм.

Вот и получается, что в сети попадает мелюзга, а крупные щуки чувствуют себя безнаказанно и вольготно.

– Не желаете минеральной воды? – прервала невеселые размышления Жура стюардесса.

– С удовольствием, – сказал капитан, беря с подноса стаканчик.

Виктор Павлович летел в первом салоне. Несколько мест пустовало. Еще одна загадка Аэрофлота: ведь в кассах ни одного билета на много дней вперед.

– Это нарзан? – вдруг услышал Жур властный голос.

– Да, а что? – ответила стюардесса мужчине в форме полковника милиции.

– Прошу вас, принесите для товарища генерала боржоми, – сказал полковник.

– Не знаю, есть ли, – растерянно пролепетала бортпроводница.

– Постарайтесь найти, – требовал мужчина.

Стюардесса суетливо вышла из салона.

«Ого! – подумал Виктор Павлович. – Сподобился лететь с генералом…»

Сам он поднялся на трап последним. И теперь старался разглядеть впереди столь высокий чин. Тот сидел в первом ряду. Густая черная шевелюра, подернутая сединой.

Бортпроводница вернулась с бутылкой боржоми. Жур снова принялся глотать газетные полосы и натолкнулся на сообщение о выдаче Швецией очередного нашего угонщика самолета.

«И не знаешь, – подумал капитан, – приземлишься в Новобалтийске или за границей, в каком–нибудь Стокгольме, Хельсинки…»

Угоны самолетов стали прямо–таки эпидемией. Он забыл о полковнике милиции, требовавшем боржоми, о генерале. И вспомнил об этом, когда высокий смуглый мужчина с генеральскими погонами на кителе прошествовал мимо него в туалет. Выутюженный мундир, орденская колодка, до блеска начищенные штиблеты. Генерал выглядел молодцевато, лицо холеное, надменное.

Виктор Павлович машинально чуть не отдал честь – нечасто ему приходилось встречаться со столь высокими чинами. Но вовремя спохватился, вспомнив: сейчас он для всех штатский.

И вдруг что–то его подтолкнуло: вроде бы лицо генерала было ему знакомо. А вот откуда?…

Некоторое время Жур усиленно ворошил свою память. И когда кольнуло сердце, он вспомнил. Вспомнил и в первое мгновение ужаснулся: неужели вправду это тот человек, которого уже несколько лет разыскивают по всей стране?

«Неужто Барон?!» – все еще не мог поверить Виктор Павлович.

Он поднялся со своего кресла, вышел из салона и прислонился к подрагивающей от вибрации стене возле дверцы с надписью «туалет».

А в мозгу пролетали воспоминания, живые картины…

Трускавец, Львов, Средневолжск… Несколько лет назад Виктор Павлович участвовал в раскрытии сложного дела, связанного с убийствами и вымогательствами. Среди преступников был и Барон. По паспорту – Сергей Касьянович Роговой. Кутила и мот, любитель красивых женщин, которых содержал и одевал, как цариц. Тогда Роговой изображал цыганского барона (отсюда и кличка), был окружен сонмом телохранителей и «шестерок», возглавляя преступную шайку отпетых уголовников. По его заданию убивали людей, проворачивали мощные операции. И когда следствие вышло на него, Роговой неожиданно скончался. Он был похоронен на львовском кладбище, в старинном склепе. Следователь почуял что–то неладное. Гроб вскрыли. Вместо бренных останков главаря мафии в нем покоился женский труп.

С тех пор Барон находится в бегах…

Дверь открылась, генерал вышел из туалета, равнодушно скользнул взглядом по Журу и исчез в салоне.

Теперь Виктор Павлович узнал его окончательно. Он зашел в туалет, хотя в этом не было никакой нужды. Заперся, ополоснул лицо и вытерся салфеткой. Мозг работал лихорадочно.

Барона нужно задержать. Но как? Подойти и сказать: «Маска, я вас знаю»? Глупо.

Наверняка Роговой летит вместе с телохранителями. Полковник – один из них. При задержании, возможно, начнется стрельба. На такой риск Жур идти не имеет права. Кругом люди, да и летательный аппарат вещь сложная, еще перебьешь какой–нибудь провод или тягу, или, не дай Бог, у них есть взрывное устройство. И получится как при задержании Овечкиных в Ленинграде – трупы, кровь…

«Может, вызвать командира корабля? – размышлял Виктор Павлович. И тут же отказался от этой идеи. – У такого гада в генеральской форме чудовищный нюх. И здорово придумал – кто осмелится не то что проверить, даже заподозрить, что под этой личиной скрывается опасный рецидивист?»

Капитан посмотрел на часы: через сорок минут Новобалтийск. Нужно действовать незамедлительно.

Он покинул туалет, зашел в отсек для бортработников. Там находился молоденький парень в аэрофлотской форме. Стюард обслуживал, видимо, задний салон.

– Товарищ, – обратился к нему негромко Жур, – как вас по имени–отчеству?

– Олег Владимирович. А что? – насторожился тот.

– Послушайте, Олег Владимирович, вы