Холодная война. Политики, полководцы, разведчики - Леонид Млечин

Хомейни вел себя очень осторожно. Он не говорил в те месяцы о теократическом государстве. Вокруг него сплотились молодые иранские интеллектуалы, вроде будущего президента страны Банисадра, которые увидели в Хомейни своего лидера. Он до поры до времени их не разочаровывал. Его поддержала и партия Туде. Хомейни говорил, что его цель — «Исламская республика, которая принесет Ирану независимость и демократию». Придя к власти, он назовет демократию «чуждой исламу».

Победа стала возможной благодаря умению аятоллы Хомейни объединить различные силы и движения, которых объединяла только ненависть к шаху и его правительству. Хомейни позволил каждой группе и каждому движению участвовать в революции со своими лозунгами и идеями. После того как власть оказалась в его руках, начались чистки.

Хомейни организовал временное правительство, которое возглавил Мехди Базарган, инженер по профессии, учившийся во Франции. Правительство составили священнослужители и профессионалы, которые могли справиться с управлением государством. Но реальная власть оказалась в руках Исламского революционного совета. А на местах всем руководили исламские комитеты.

Движущей силой революции был народ, простые иранцы освоили прежде закрытые для них районы Тегерана, где обитала привилегированная публика. Люди рассчитывали, что свержение шаха принесет им более высокие зарплаты, что они получат новое жилье. Провели референдум, иранцы поддержали превращение страны в исламскую республику. Вслед за этим высшие исламские священнослужители приняли новую конституцию, которая наделяла высшей властью Хомейни.

Средний класс, образованная публика, либералы, студенчество оказались отстранены от процесса принятия решений. Аятолла Шариат-Мадари, который объединял священнослужителей — противников Хомейни, был помещен под домашний арест. Он так и оставался под арестом до своей смерти в 1986 году.

Многочисленное студенчество (сотни тысяч молодых иранцев учились за границей, в основном в Соединенных Штатах) было захвачено крайне левыми, марксистскими идеями, иранская молодежь восхищалась Мао Цзэдуном и Че Геварой. Некоторые марксисты попытались сформулировать принципы социалистического шиизма. Но эти идеи не находили отклика в массах, которые все равно оставались под влиянием исламского духовенства. Священнослужители с подозрением относились к любым попыткам модернизировать страну.

Шиитское духовенство всегда было независимо от государственного аппарата. В отличие от суннитского, которое получало деньги от государства и с ним ладило. Шиизм возник как форма протеста против трехвековой арабской оккупации Персии, против суннизма арабов-захватчиков. При шахе шиизм был орудием борьбы против власти, за социальную справедливость. Персы никогда не считались фанатично религиозными. Исламская революция была протестом древней культуры, силу которой никто толком не представлял, против модернизации. Еще одна традиция шиизма — традиция насилия и мученической смерти. Это готовность к войне и к смерти в защиту угнетаемой веры.

— Ислам означает все, — учил Хомейни, — в том числе то, что на Западе называют свободой и демократией. Да, в исламе содержится все. Ислам включает в себя все.

Хомейни не желал усиления представителей активной молодежи, которые находились под влиянием социалистических идей. Хомейни устранил их так же, как и правительство Базаргана. Сначала дал им власть, позволил развернуться, а потом убрал с помощью Корпуса стражей исламской революции.

На первых президентских выборах в январе 1980 года Хомейни позволил победить Абольхасану Банисадру, еще одному поклоннику Мосаддыка и лидеру левых исламистов. А уже в апреле левые, обосновавшиеся в студенческих городках, были выброшены оттуда стражами исламской революции. Тегеранский университет вообще закрыли. В июне 1981 года Банисадр покинул страну. В 1982 году левых исламистов просто уничтожили. В 1983 году руководителей партии Туде заставили публично, перед телевизионными камерами, «сознаться» в том, что они советские шпионы.

Вся оппозиция была уничтожена.

По всей стране шли чистки — уничтожались сначала те, кто занимал видные посты при шахе, затем либералы. Молодые исламисты не только убивали «американских шпионов», но и грабили их имущество. Публикация документов, найденных в американском посольстве, оказалась роковой для многих видных иранцев. Любые контакты с американскими дипломатами приравнивались к предательству.

Врагов режима уничтожали и за границей. Сестра шаха принцесса Ашраф несколько лет была председателем комиссии ООН по правам человека и отвергала все обвинения в адрес тайной полиции САВАК. Ее личная жизнь не сложилась, она трижды была замужем, и все три раза неудачно. После исламской революции ее сына расстреляли в Париже — киллеры прибыли из Тегерана.

Когда 22 сентября 1980 года президент Ирака Саддам Хусейн вторгся в соседний Иран, он дал Хомейни возможность левую молодежь, которая представляла опасность для теократического режима, отправить на фронт. Плохо обученную молодежь отправили умирать под иракскими танками советского производства. Восьмилетняя война с Ираком была прекрасным оправданием, ответом на вопрос, почему исламская революция ничего не принесла народу, ее совершившему.

В завещании имама Хомейни можно прочитать: «О борющийся народ, ты идешь под знамя, которое веет над всем материальным и нравственным миром. Путь, по которому ты идешь, единственный путь к абсолютному счастью. И это тот стимул, который побуждал всех имамов с радостью встречать мученическую гибель и считать ее слаще меда. Наша молодежь вкусила его на фронтах и пришла в восторг…»

Революция в Иране вызвала подъем в исламском мире. Иранская революционная пропаганда апеллировала к народным массам, призывала их восставать против лидеров, правящих не по законам шариата. 20 ноября 1979 года главную мечеть в Мекке захватили несколько сотен суннитских диссидентов. Их выбили из мечети только через две недели. Это были ваххабиты, нашедшие вдохновение в иранском примере. Восстание в Мекке было ударом для Саудовской Аравии, которая с конца шестидесятых установила свое лидерство в исламском мире как самая религиозная страна.

Пример Хомейни показал исламскому миру, что религия может стать мощным политическим оружием. Арабские властители стали демонстрировать свою религиозность — учли опыт шахского семейства, почти открыто демонстрировавшего пренебрежение священнослужителями. Саудиты стали вкладывать большие деньги в распространение ислама во всем мире, но вовсе не хотели стать жертвой революции у себя дома.

Они акцентировали внимание на шиитском характере иранской революции, рассчитывая, что она станет менее привлекательной для суннитов, составляющих восемьдесят процентов исламского мира. Заговорили о персидском гегемонизме. Во всяком случае, этот аргумент использовал Саддам Хусейн, когда напал на Иран. За исключением Сирии, арабские страны поддержали Саддама против Ирана.

Последствием иранской революции стала исламизация Ливана и палестинского движения. Организация Освобождения Палестины прежде считала необходимым предоставлять равные права и христианам, и мусульманам. В начале восьмидесятых палестинские лидеры понесли тяжелые поражения, искали новые средства пробуждения энтузиазма и нашли их в политическом исламизме. Братья-мусульмане заговорили о том, что исламская революция в Иране показала путь, который ведет к победе. Не светская идеология, а ислам как знамя, джихад — вот что поможет вернуть Палестину и создать всемирный халифат…