Странствия убийцы - Робин Хобб

На секунду мне показалось, что Старлинг говорит на каком-то непонятном языке. Я стоял, глядя на нее сверху вниз, и пытался угадать, что она имела в виду. Если бы она не засмеялась, я мог бы начать отвечать ей. Но что-то в ее смехе так оскорбило меня, что я молча повернулся и пошел вверх по крутому склону,

– Фитц? Ты покраснел! – закричала она сзади. Голос ее дрожал от смеха. – Вижу по спине! Столько лет вместе, и ты не знал? Даже не заподозрил?

– Никогда не слышал большей глупости, – отрезал я, не оглянувшись.

– Правда? Что именно ты считаешь глупостью?

– Все, что ты сказала, – холодно ответил я.

– Тогда скажи, что абсолютно в этом уверен.

Я не удостоил ее ответом. Я пробирался сквозь заросли кустарника и не останавливался, чтобы придержать для нее ветки. Я знал, что Старлинг видит, как я сержусь, потому что она начала смеяться. Я вышел на открытое место и встал, глядя на почти отвесный склон. Здесь уже не было даже кустарника и только кое-где из снега торчали заостренные обломки камней.

– Стой сзади, – предупредил я Старлинг, когда она подошла ко мне. Она огляделась и громко втянула в себя воздух. Я смотрел на крутой склон, туда, где виднелась дорога, словно пробитая долотом в куске дерева. Это был единственный безопасный путь по отвесному горному склону. Над нами была крутая гора, усыпанная галькой. Кое-где виднелись искривленные ветром деревца, корни которых выбивались из каменистой почвы. Снег лежал на горе неровными пятнами. Рискованно было пытаться подняться к дороге. Все утро склон становился круче с каждым часом, и мне не следовало бы удивляться, но я был так сосредоточен на выборе подходящего пути, что давно не смотрел на дорогу.

– Надо идти на дорогу, – сказал я Старлинг, и она молча кивнула. Это было легче сказать, чем сделать. В некоторых местах я чувствовал, как камень и щебень уходят у меня из-под ног. Несколько раз приходилось опускаться на четвереньки. Я слышал, как за моей спиной тяжело дышит Старлинг.

– Еще чуть-чуть! – крикнул я ей, когда на выступ рядом со мной тяжело влез Ночной Волк. Он двигался прыжками вверх по склону, пока не достиг края дороги. На несколько секунд он исчез из виду, потом снова появился на краю дороги, весело глядя вниз, на нас. Через мгновение рядом с ним появился шут и озабоченно посмотрел на нас.

– Нужна помощь? – крикнул он.

– Обойдемся, – ответил я.

Я постоял немного, уцепившись за ствол карликового дерева, чтобы перевести дух и вытереть заливающий глаза пот. Старлинг тоже остановилась. И внезапно я почувствовал дорогу. У нее было течение, как у реки, и так же, как над рекой, над дорогой дул легкий ветерок. Только это не был обычный холодный зимний ветер – я чувствовал дуновение жизни. Странная сущность шута, страх и сила Кеттл, горькая целеустремленность Кетриккен. Они были так же различны и узнаваемы, как букеты разных вин.

– Фитц Чивэл! – Старлинг стукнула меня кулаком между лопаток.

– Что? – рассеянно спросил я.

– Двигайся! Я больше не могу стоять тут. У меня икры сводит.

Я вернулся в свое тело и легко преодолел расстояние, остававшееся до края дороги. Благодаря течению Скилла я легко чувствовал идущую за мной Старлинг – то, как она ставит ноги и цепляется за тощую горную иву. Мгновение я стоял на краю. Потом ступил на гладкую поверхность дороги, поддаваясь ее притяжению, как ребенок, входящий в воду. Шут ждал нас. Кетриккен шла во главе цепочки джеппов и тревожно оглядывалась, ожидая, что мы присоединимся к ней. Я сделал глубокий вдох и попытался соединить свое сознание, разорванное на тысячи кусочков. Ночной Волк внезапно толкнул мою руку холодным носом.

Оставайся со мной! — предложил он. Я чувствовал, как он натягивает нить нашей связи. То, что я не мог помочь ему, встревожило меня. Я посмотрел вниз, в его глубокие глаза, и у меня возник вопрос.

Ты на дороге! Я не думал, что животные могут находиться на дороге.

Он с отвращением чихнул.

Есть разница между тем, что ты делаешь, и тем, что считаешь разумным. И ты мог бы заметить, что джеппы шли по этой дороге несколько дней. Это было слишком очевидно. Тогда почему дикие животные избегают ее? Потому что мы можем рассчитывать только на себя, если хотим выжить. Джеппы рассчитывают на людей и последуют за ними в любое опасное место, каким бы глупым это им ни казалось. У них ума не хватает даже на то, чтобы убежать от волка. Когда я пугаю их, они все равно бегут к людям. Дикие лошади, например, будут переплывать реку, только если смерть идет за ними по пятам, а люди заставляют своих лошадей делать это каждый раз, когда хотят оказаться на другой стороне. По-моему, они глупые.

Тогда что же ты делаешь на этой дороге? — спросил я без улыбки.

Не испытывай дружбу, — серьезно ответил он.

– Фитц!

Я вздрогнул и обернулся к Кеттл.

– Со мной все в порядке, – успокоил я ее, хотя и знал, что это не так. Уит обычно предупреждал меня о передвижениях людей вокруг, но Кеттл подошла ко мне сзади, и я не замечал ее приближения, пока она не заговорила со мной. Что-то на Дороге Скилла притупляло мой Уит. Если я специально не думал о Ночном Волке, он тускнел, превращаясь в слабую тень на краю сознания.

Я бы превратился в ничто, если бы так страстно не жаждал оставаться с тобой, – обеспокоенно заметил он.

– Все будет хорошо. Мне только нужно следить за этим, — сказал я ему.

Кеттл решила, что я разговариваю с ней.

– Да, нужно, – сказала она и подчеркнуто взяла меня под руку, вынуждая двигаться. Остальные уже ушли вперед. Старлинг шла с шутом, распевая на ходу какую-то любовную песенку, но он не слушал и озабоченно поглядывал на меня. Я кивнул ему, и он кивнул в ответ. Кеттл ущипнула меня:

– Обращай на меня внимание. Разговаривай со мной, расскажи что-нибудь! Ты решил мою задачу?

– Еще нет, – признался я. Стало теплее, но ветер все еще был холодным. Если я думал об этом, то чувствовал, как мороз пощипывает щеки, но Дорога Скилла уговаривала меня не обращать на это внимания. Дорога упорно поднималась вверх. Однако казалось, что я иду почти без усилий. Мои глаза говорили мне, что мы поднимаемся в гору, но я шел с такой легкостью, как будто она вела вниз. Еще один щипок от Кеттл.

– Думай о задаче, – резко проговорила она, – и не обманывайся. Идти тяжело и холодно. Не стоит пренебрегать этим только потому, что ты ничего не чувствуешь. Держи темп.

Ее слова казались одновременно глупыми и разумными. Я понял, что она цеплялась за мою руку не только для того, чтобы ей легче было идти, но и чтобы заставить меня идти медленнее. Я сбавил шаг и постарался приноровиться к ней.

– Похоже, остальным это нисколько не вредит, – заметил я.

– Верно. Но они не стары и не чувствительны к Скиллу. Сегодня ночью у них все будет болеть, а завтра они замедлят шаг. Эту дорогу строили в расчете на то, что по ней будут ходить либо люди нечувствительные к ее влиянию, либо обученные справляться с ним.