Безумная погоня - Элоиза Джеймс

— Пожалуй, ты права, — Беата кивнула, — мои щеки должны быть бледно-розовыми. Разве я не купила «румянец девы» в лавке на Бедфорд-сквер?

Сильви порылась в маленьком сундучке, стоявшем на туалетном столике.

— Да вот же он! — В ее руке поблескивал небольшой пузырек. — Хотя, если подумать, лучше «королевский оттенок персика»… — Она достала вторую бутылочку.

Смочив кусочек ваты, Беата пристально вгляделась в краски.

— «Румянец девы», я думаю, — решила она. — Ну а «персик» я, возможно, использую для губ.

Услышав стук, Сильви направилась к двери.

— Это леди Ролингс. Ей можно войти? Беата живо вскочила:

— Ну конечно! Эсме, пожалуйста, входи!

Однако Эсме по-прежнему стояла у порога и, казалось, никак не могла прийти в себя.

— Беата, — неуверенно произнесла она, — неужели это ты?

— Тебе нравится?

— Ты выглядишь как взбалмошная девчонка, чего, вероятно, и добивалась.

— Верно, — охотно согласилась Беата. Эсме вздохнула:

— Я пришла предупредить тебя, что хотя мой дамский кружок шитья наконец разошелся, мне все же пришлось пригласить их на поздний обед. Ты можешь пообедать у себя в комнате, если не желаешь, чтобы тебя засыпали цитатами из Библии.

— Дамский кружок шитья? — растерянно повторила Беата.

— Возможно, Арабелла забыла сказать тебе. — Эсме встала и расправила юбки. — Я действительно вступила в местный дамский кружок шитья, и теперь ввиду моего интересного положения мы собираемся каждую неделю у меня дома. Сегодня поутру к нам присоединилась Арабелла; это вызвало значительное оживление и закончилось приглашением на обед.

— Только не говори мне, что Арабелла умеет шить! — недоверчиво воскликнула Беата.

— Еще чего! Зато ее рассказы о графине Кастиньян никому не давали дремать. Проблема состоит в том, что самая неприятная из белошвеек, миссис Кейбл, и моя тетушка уж очень невзлюбили друг друга, поэтому существует вероятность, что обед превратится в демонстрацию благовоспитанной ярости. Вот я и размышляю, как бы мне получше все устроить и рассадить гостей так, чтобы моя тетушка и миссис Кейбл находились как можно дальше друг от друга. Если мы поставим столики в Розовой гостиной и я посажу тебя за один столик с миссис Кейбл, ты не станешь возражать? Она имеет склонность пересыпать свою речь неудачно выбранными строчками из Библии, а значит, учитывая твой нынешний облик, сочтет тебя одной из спасенных и будет к тебе дружелюбна.

Беата кисло улыбнулась:

— Сказать по правде, я и сама хорошо знаю Библию.

— Боже, какое счастье! Итак, решено: мы сажаем тебя рядом с миссис Кейбл, и вы будете щеголять друг перед другом цитатами.

— Мистер Фэрфакс-Лейси тоже весьма похож на святошу, — заметила Беата, прежде чем успела подумать. — Миссис Кейбл наверняка одобрила бы его добрые деяния.

— Ты так считаешь? — спросила Эсме с сомнением. — А мне кажется, он страдает от какого-то внутреннего расстройства и совсем не интересуется делами парламента. Но все равно я посажу его за ваш столик. Хелен тоже сядет с вами и будет кокетничать с ним, а ты напомнишь ей об этом, если она забудет. Хотя, возможно, нам лучше запустить в действие твой план с поэзией, если мы хотим свести вместе Хелен и Фэрфакса-Лейси, — я много лет знаю Хелен и могу сказать, что изображать кокетку не в ее характере.

— Однако она оказалась способна на тайный побег из семьи, — напомнила Беата. — Как такое вообще могло случиться?

Эсме пожала плечами и открыла дверь.

— Возможно, Рис совершил чудо, но последние десять лет они только и делают, что жалеют об этом. Мне кажется, их брак потерпел крах еще до того, как они вернулись из Гретна-Грин. — Эсме помолчала и сказала: — Ладно, теперь главное — не оплошать за обедом. — Она выразительно посмотрела на Беату: — Удивительно, но сейчас ты выглядишь лет на шестнадцать или около того.

Беата усмехнулась:

— Боюсь разочаровать тебя, но мне было четырнадцать, когда отец обнаружил, что я крашу ресницы жженой пробкой. От этого открытия он так и не оправился.

— Ох уже эти родители! — Эсме всплеснула руками. — Послушала бы ты мою матушку, когда она рассуждает о моей невинности, или, вернее, ее отсутствии. По словам матери, я вышла из ее утробы законченной кокеткой, созданной по образу и подобию тетки.

Беата хмыкнула:

— Могло быть и хуже.

— Верно, — охотно согласилась Эсме. — Итак, прощаемся до обеда!

Когда Беата опустилась на стул рядом с грозной миссис Кейбл, ее мысли были далеки от еды: ей не терпелось узнать, как джентльмен с пуританскими взглядами встретится с женщиной, которую пламенно целовал накануне на козьем выпасе. Станет ли Стивен притворяться, что они никогда не обнимались и он не просовывал ей в рот язык, что она не…

Беата почувствовала, что с ней происходит одна из редчайших для нее вещей: на ее щеках проявляется настоящий румянец. Так стоило ли мучить себя и двадцать минут наносить на щеки слои «румянца девы»?

Сказать по правде, джентльмен, за которым Беата наблюдала из-под полуопущенных ресниц, когда он вошел в комнату, на этот раз оделся с большой изысканностью. На нем был костюм с визиткой светло-коричневого цвета. Тем не менее для человека, проводящего большую часть времени, прогуливаясь по палате общин, он имел исключительно могучие ляжки.

— Боже, вот он, — простонала Хелен, усаживаясь рядом. — Ну что за глупая затея!

— Вам не о чем беспокоиться, — приободрила ее Беата. — Стихи сделают за вас всю работу.

Появление Пуританина внесло небольшое оживление. Он поклонился и представился миссис Кейбл, которую охватил благоговейный трепет уже от одной мысли, что ей придется сидеть за одним столом с членом парламента.

К великому разочарованию Беаты, он даже не моргнул глазом, когда она по-детски ему улыбнулась и хихикнула, зато охотно повернулся к графине Годуин и поцеловал ей руку.

— Граф Годуин тоже находился там, — сказала миссис Кейбл, возвращаясь к обсуждавшейся до этого теме. — Мистер Фэрфакс-Лейси, мы говорим о злополучном ужине, на котором все присутствовали вместе с графиней Годуин в этом самом зале несколько месяцев назад. С вашего позволения я не стану вдаваться в детали. — Она бросила хищный взгляд на Беату, которая прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке, после чего скромно уставилась на свои руки.

Стивен чуть не расхохотался. Эта Беата и впрямь милашка. Дело было даже не в чопорном наряде, делавшем ее похожей на школьницу. Каким-то неведомым образом она умудрилась придать своему лицу выражение бесхитростности, как у младенца на руках матери.

Миссис Кейбл благоговейно взглянула на Стивена:

— Уверена, вы не станете возражать, если я буду вести себя так, словно мы все старинные друзья, — церемонно произнесла она. — Видите ли, в последние месяцы я много размышляла над ситуацией леди Годуин, после того как отужинала в компании ее мужа.