Дикое правосудие - Хилари Боннер

К вечеру четверга к поискам подключились местные жители. Вместе с полицией и солдатами Анжелу уже искали сто пятьдесят человек. Они прочесывали вересковые пустоши и болота, пробирались в любую расщелину, проверяли все места, которые могли бы заинтересовать военного человека, уделяя особое внимание полуразвалившимся времянкам, которые работники сооружали себе на время полевых работ, и заброшенным шахтам, где когда-то добывали оловянную руду.

У одной из старейших шахт — Нак-Майн — в Стипертонском ущелье, небольшой, усеянной гранитными валунами дартмурской долине, втиснувшейся между Оукментской возвышенностью и горой Стипертон-Тор, не было видно ни входа, ни даже случайного прохода, намекавшего, что когда-то здесь была шахта. От разрушенных зданий остался только фундамент, поросший травой и папоротником. Но несколько лет назад военные обнаружили узкий, скрытый растительностью проход в шахту и стали использовать его в качестве убежища во время учебных операций. Они умудрились привалить к этому проходу огромный валун. На первый взгляд проход напоминал небольшую пещеру в склоне горы, и без того уже скрытую нависающим уступом. Неудивительно, что люди, искавшие Анжелу, не заметили этот старый вход в шахту, — так хорошо он был замаскирован. А солдаты, когда-то участвовавшие здесь в учениях, давно разъехались кто куда и больше в эти места не возвращались. Все, кроме одного.

Он залег в расщелине в полумиле от выступа Оукментской возвышенности, где брала свое начало река Оукмент, и в мощный бинокль изучал местность внизу. В камуфляжной куртке и штанах армейского образца, он лежал совершенно неподвижно, надежно укрытый от чужих глаз. Только однажды он слегка переместился, чтобы занять более удобную позицию для наблюдения. Внезапно одна фигурка из человеческого муравейника внизу, в долине, поднесла руку к глазам и, казалось, в упор посмотрела прямо на него, а затем потянулась за биноклем.

Человек в расщелине немедленно засунул свой бинокль в карман куртки и по-пластунски пополз назад, в сторону выступа. Перебравшись через выступ, он еще немного отполз вниз по противоположному склону, где, как он знал, его было не видно, потом поднялся во весь рост и побежал.

У Нак-Майн доставший бинокль солдат методично просматривал отдаленный горный склон. Его взгляд зацепило что-то похожее на вспышку отраженного света. Скорее всего вечернее солнце блеснуло в стеклах бинокля или отразилось от металлической поверхности оружия. Он тщательно изучал покрытый расщелинами склон. Высоко в небе, широко раскинув крылья, грациозно парил ястреб-канюк, поднимаясь с теплым потоком воздуха все выше и выше. Недалеко от того места, где, как ему показалось, он заметил блик, мирно паслись овцы, ничем не выдавая, что их потревожило присутствие человека. И больше никакого движения. Через несколько минут солдат опустил бинокль. Но он не был новичком и с уверенностью мог сказать: он что-то видел там, наверху. Связавшись с сержантом полиции, руководившим поисками, он сообщил ему о происшествии.

«Проверим», — ответил полицейский и вскоре отвел свой отряд от Нак-Майн в направлении того места, где была замечена подозрительная вспышка.

Полицейский-кинолог Брэд Дэвис едва сдерживал на длинном поводке своего питомца — молодую овчарку Принца. Брэд был уверен, что в будущем Принц еще покажет себя, но сейчас молодой пес вел себя в основном своевольно и непредсказуемо и все еще никак не мог отучиться от страсти погонять кроликов. Весь день он сводил Брэда с ума.

Принц вдруг рванул в сторону, почти по воздуху протащив Брэда на поводке, и, остановившись перед довольно большим гранитным валуном, залился яростным лаем. Почти тут же из-за валуна выскочила пара перепуганных кроликов. Брэд выругался и, с силой дергая поводок, прибавил шагу, нагоняя своих товарищей, ушедших далеко вперед.

Прикрытый валуном проход в старую шахту, когда-то служивший убежищем солдатам во время учений, остался нераскрытым. Но человек, притаившийся в расщелине на горном склоне в полумиле отсюда, еще довольно долго не знал об этом.

День сменялся другим, прошла неделя, вторая, затем третья. За это время семья Филлипс хорошо усвоила, что полиции доверять нельзя. Все обвиняли друг друга. Тодд Маллетт считал, что они попали в ту передрягу, куда обычно и приводят всякие хитроумные фокусы. Поговаривали, что Парсонса отстранят от руководства расследованием. Филдинг старался, насколько возможно, держаться в тени. Лилиан Филлипс в конце концов все-таки обвинила во всем случившемся своего единственного сына, чего молодой человек так боялся с самого начала, но и Роб не заставил себя долго ждать с ответом.

Затем, за два дня до того, как исполнялся месяц исчезновению Анжелы Филлипс, нашли ее тело. Его обнаружил спаниель, гулявший со своим хозяином в окрестностях Нак-Майн.

Лето все еще стояло в самом разгаре, вернее, то, что в Дартмуре принято считать летом. Спаниель начал выть, лаять и яростно скрести землю у большого гранитного валуна, так что скоро образовалось небольшое отверстие, куда он смог просунуть нос. Тогда собака принялась жалобно скулить, и ни уговоры, ни угрозы не заставили ее покинуть это место и мирно продолжить прогулку.

В конце концов хозяин решил разобраться, в чем дело. Ничего подозрительного, если бы не запах, который он, разумеется, чувствовал не так остро, как собака. Но когда хозяин, пытаясь заглянуть за валун, прислонился к нему, он с удивлением отметил, что огромный камень покачнулся. Отыскав правильную точку приложения силы, он с легкостью откатил валун. За камнем оказалась обрамленная растительностью дыра в земле, достаточно большая, чтобы в нее мог проползти взрослый человек. Спаниель продолжал скулить, но пятился назад, и хозяину не осталось ничего другого, как самому лезть в нору, чтобы выяснить, что там внутри. Запах, настороживший собаку, всей вонью обрушился на человека. Сдерживая тошноту, мужчина продолжал вглядываться в темное отверстие, словно зачарованный каким-то жутким колдовством. Через несколько секунд его глаза привыкли к мраку. Внезапно он буквально выскочил назад, словно его выкинуло наружу, подальше от того, что, конечно же, оказалось забытым входом в заброшенную шахту, которую когда-то солдаты использовали в качестве потайного убежища на учениях, и его тут же вырвало на траву.

Позже он рассказывал, что испугался, — ужас, открывшийся его взгляду, до конца жизни будет преследовать его. Это породнило его с Майком Филдингом, первым полицейским, прибывшим на место.

Майк ехал на машине в оукхэмптонский полицейский участок, когда Парсонс по рации объявил ему новость. Детектив тут же бросился к ближайшей телефонной будке и позвонил в службу 999. Ему сообщили, где ждет полицию хозяин спаниеля. Майк оказался на месте даже раньше бригады, которую, как он знал, выслал Парсонс. Филдинг подобрал хозяина собаки и попросил показать ему место, где тот обнаружил труп. Построенная военными окружная дорога врезалась в самое сердце вересковых пустошей и вела почти прямо к Нак-Майн, оставляя Оукхэмптон чуть в стороне. Затем большая часть пути проходила по проселочной дороге, уводившей в Стипертонское ущелье, а дальше никакой дороги не было. Совершенно не заботясь о судьбе своей машины, Майк безжалостно бросил ее на колдобины проселочной дороги. Через некоторое время ему пришлось остановиться. Бросив машину и прихватив из бардачка фонарик, полицейский и его проводник продолжили путь пешком, почти пробежав последние сто ярдов до заброшенной шахты.