Земля мертвых - Жан-Кристоф Гранже

– Вы что, специально меня изводите?

– Я ставлю себя на место судьи. Совершенно естественно, что мы внимательно изучаем, кто вы такой, чем вы занимаетесь.

– Речь идет о том, какой я отец, и в этом смысле я делаю максимум…

– По словам мадам Корсо, вас никогда нет дома, у вас совершенно невозможный рабочий график.

– Это неправда. Вечером я всегда возвращаюсь не поздно – так, чтобы увидеть Тедди и поужинать с ним.

Адвокатесса рассмеялась. Почти с нежностью.

– В это никто не поверит. У хулиганов ненормированный рабочий день.

– В уголовном розыске у меня более упорядоченное расписание. Я больше не участвую ни в засадах, ни в захватах.

– Мадам Корсо говорит, что вы выпиваете.

– Стаканчик время от времени. Не больше нормы.

– Она также утверждает, что вы употребляете наркотики.

Корсо вздрогнул: его прошлое наркозависимого, убийство Мамаши, Анонимные наркоманы.

– Ложь.

– Неужели? – съязвила она. – Неужто ни одной дорожки хоть изредка?

– Я работал в бригаде по борьбе с наркотиками. Когда ночи напролет торчишь в засаде, чтобы прижать торговцев, иногда требуется что-то тонизирующее. Но все это в прошлом.

Жано открыла следующую страницу дела – она тоже выделила маркером некоторые абзацы.

– Ваша жена говорит, что вы вооружены и опасны.

– Если я вооружен, то для того, чтобы защищать невинных.

– Вы убивали пять раз. Ее адвокат раздобыла протоколы ваших подвигов. Это документы тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять, сорок семь и шестьдесят три. Должна признать, она хорошо поработала.

Семь раз, милочка моя. В мозгу Корсо на мгновение мелькнул скошенный на парковке его пулей и рухнувший в багажник парень. И расколовшаяся о стену башка другого, изо рта которого вылетело легкое облачко порохового дыма.

– Исключительно при исполнении служебных обязанностей, – ответил он. – Так вопрос стоял: либо они, либо я. И это были наихудшие из убийц.

– Еще мадам Корсо упрекает вас в жестокости.

– Тоже ложь. Я никогда не поднял бы руку на кого бы то ни было.

– Ее адвокат приложила к делу жалобы подозреваемых, которые…

– Последние подонки! Черт меня побери, да вы вообще представляете, с кем я ежедневно имею дело? Вы что думаете? Что с этими ребятами достаточно просто поговорить по-хорошему, чтобы они сознались и выдали сообщников? Улица – это война. Моя жестокость общественно полезна. Однако в частной жизни я безопасен.

Адвокатесса торопливо что-то записала и продолжала:

– Однако имеется заявление, поданное четвертого января две тысячи шестнадцатого… Документ номер пятьдесят семь исковых требований. Эмилия Корсо на следующий день после инцидента посетила врача. Результаты медицинского осмотра свидетельствуют, что…

Отмахнувшись, Корсо остановил ее. На миг прикрыв глаза, он снова увидел тот роковой вечер, когда застал жену на месте преступления и впервые осознал, как далеко может зайти ее безумие, даже притом, что маленький Тедди спит в соседней комнате. В ту секунду он не хотел ее бить, ему необходимо было только помешать ей серьезно покалечиться.

– Она сама нанесла себе эти отметины.

– Вы хотите сказать, это самоистязание?

– Не в том смысле, как это принято понимать. Она…

– Я вас слушаю.

– Бросьте! – Корсо наклонился к бюро и услышал, как потрескивает деревянный стул. На лбу выступила испарина. – Я не пойду по этому пути. Найдите другое решение, чтобы я имел шанс выиграть процесс.

– Если вы не хотите обвинять вашего оппонента, покажите фокус: вытащите из шляпы какую-нибудь деталь, которая вознесла бы вас над прочими смертными.

Ему в голову внезапно пришла идея:

– Вы слышали про убийство стриптизерши? Вчера мне поручили вести расследование.

– Есть шансы, что вы арестуете убийцу?

Никаких улик, ничего, чем можно было бы поживиться, разговор с Борнеком, который разрушил все надежды, убийца, растворившийся среди многомиллионного населения Иль-де-Франс.

– Я его арестую.

– В таком случае, возможно, у вас все-таки есть шанс. Невозможно отказать герою. – Он уже поднялся со стула, когда она добавила: – И собирайте фактические материалы, свидетельствующие в вашу пользу. Предоставьте мне фотографии, сделанные в отпуске, видео каких-нибудь игр или занятий с сыном. Мне надо, чтобы там были вы оба.

– Это может оказаться полезным?

– Если вам удастся арестовать убийцу, это пойдет про запас.

12

Усевшись в машину, Корсо набрал номер Эмилии, чтобы узнать, во сколько он может заехать за сыном. Перечить ему было не в ее интересах.

– Чего ты хочешь? – спросила она, услышав его голос.

– Я звоню тебе, чтобы договориться на сегодняшний вечер.

– О чем ты?

Корсо выдохнул через нос – только спокойно!

– Во сколько я могу забрать Тедди?

В трубке послышался ее смех: приглушенный, ледяной, дробный. Смех, похожий на private joke[26].

– Ты так заработался, что даже не удосужился заглянуть в календарь.

– Не болтай ерунды, – прошипел он сквозь зубы. – Ты прекрасно знаешь, что у меня выходные.

– Сегодня первое июля, дружок. Начинаются летние каникулы. Мои каникулы. Ты увидишь Тедди только первого августа.

Как он мог забыть? Работа, тревога, а главное – невозможность жить такой жизнью, на поводу у этой психопатки. Корсо перестал слушать, но ее голос все еще доносился до него – голос, который когда-то заворожил его: медовый и при этом размеренный из-за славянского акцента.

– Сегодня вечером я ему позвоню.

– Не знаю, сможем ли мы тебе ответить. У него последний урок по фортепиано. Он очень устанет.

У Корсо было ощущение, что сердце поднялось к самому горлу и его стук отдается у него в ушах.

– Лучше бы я тебя…

– Да? – певуче промурлыкала она. – Ну же, продолжай, мой дружок… Скажи нам, на что ты способен…

Корсо запнулся, зная, что у нее наверняка включен диктофон. Подобные записи являются «незаконным способом доказательств», однако сам факт наличия в телефонном разговоре грубостей и оскорблений никогда не пойдет вам на пользу.

– Куда вы едете? – спросил он, проглотив готовые вырваться у него угрозы.

– Наше соглашение не предусматривает, что я должна информировать тебя о наших с сыном перемещениях.