Дин Рид: трагедия красного ковбоя - Федор Раззаков

– Да, бесповоротный. Я терпеть не могу, когда мне угрожают.

Здесь Дин не лукавил: любое давление на себя он воспринимал как посягательство на самое дорогое, что у него было – на свободу.

– В таком случае готовьтесь к худшему, господин Рид, – вновь раздался в трубке голос посла, после чего послышались короткие гудки.

Дин прекрасно понимал, чем он рискует. Еще не успел утихнуть скандал с его заявлением относительно испытаний США ядерного оружия, как его угораздило вляпаться в новую историю. В сложившейся ситуации он легко мог лишиться своего южноамериканского паспорта, да и организаторы его гастролей могли не простить ему таких демаршей. Однако отступить Дин уже не мог: такой поступок полностью противоречил бы его характеру. А скандал тем временем разгорался с новой силой.

Вскоре после звонка посла Дину позвонили из концертной компании, которая отвечала за его гастроли в Чили, и попросили немедленно приехать. Дин подчинился.

В своем просторном кабинете его принял седовласый директор компании и без всяких предисловий заявил:

– По вашей милости, мистер Рид, мы попали в сложную ситуацию. Час назад мне звонили из посольства вашей страны и заявили, что они собираются аннулировать ваш паспорт. Если это случится, вас вышлют из страны, а это означает, что все ваши концерты должны быть отменены. Вам об этом известно?

– Известно, – честно ответил Дин.

– Но это же катастрофа! – в сердцах воскликнул директор. – Билеты на ваши концерты уже давно распроданы, весь город обклеен афишами. Вы просто не имеете права ставить на кон репутацию нашей компании, да и свою тоже. Неужели нельзя что-нибудь придумать?

– Я думаю, что нет, – после короткой паузы ответил Дин.

– Умоляю вас, мистер Рид, не торопитесь с ответом, – директор встал со своего кресла и нервно заходил по кабинету. – Давайте обдумаем все спокойно. Насколько я знаю, в деле замешана политика. Честно вам признаюсь, я тоже не в восторге от многих инициатив вашего президента. Да, да, не удивляйтесь! Например, когда в январе наш министр иностранных дел в Пунта-дель-Эсте отказался проголосовать за исключение Кубы из ОАГ, я был горд за свою родину, которая не испугалась такой великой державы, как ваши Соединенные Штаты. Я такой же патриот своей страны, как и вы. Но я еще и бизнесмен. И если я буду смешивать оба этих понятия, завтра же, да что там завтра – сегодня же вот в этом самом кресле будет сидеть другой человек. Поэтому я очень прошу вас, мистер Рид, давайте отделим политику от бизнеса. Отыграйте ситуацию назад и сделайте так, чтобы на время ваших гастролей у нас ваши проблемы с посольством были урегулированы. А потом шпарьте свою правду как хотите и кому хотите. Договорились?

– Нет, не договорились, – покачал головой Дин. – Не знаю, как вы, но я так не умею: дома говорить правду, а на работе лгать. Подобная мимикрия мне противна. Поэтому ничего предпринимать я не буду и пусть будет как будет.

Дин поднялся со своего кресла, давая тем самым понять, что его пребывание в этом кабинете закончено. Но едва он успел сделать пару шагов по направлению к двери, как директор его остановил:

– Подождите, мистер Рид. Я же не враг вам, поверьте. И пригласил я вас исключительно для того, чтобы совместными усилиями найти выход из создавшейся ситуации. Вы человек молодой, горячий, а я все-таки вам в отцы гожусь. Поэтому хочу дать вам один совет: никогда не спешите рубить сплеча. Это проще всего. Гораздо труднее, но зато во много раз эффективнее, когда человек находит компромиссный вариант.

– И какой же компромисс вы мне предлагаете?

– А вы сядьте и послушайте, – предложил гостю хозяин кабинета и, когда тот вновь опустился в кресло, продолжил: – Насколько я знаю, вся эта бодяга началась из-за того, что вы подружились с этим русским… как его…

– Яшиным, – подсказал Дин.

– Да, с Яшиным, будь он неладен. Вы даже пригласили его на свой ближайший концерт, что, собственно, и не понравилось вашим соотечественникам из посольства. Так вот, я предлагаю следующий вариант развития событий. Наша компания вышлет Яшину и его коллегам официальное приглашение на концерт, о чем завтра же напишут все газеты. Тем самым вы будете выведены из-под удара, поскольку получается, что на концерт этого красного пригласили не вы, а мы. А вы в свою очередь обещайте мне, что не будете комментировать эту ситуацию в прессе. По рукам?

Дин думал всего лишь секунду, после чего сказал:

– Хорошо, я согласен. Только имейте в виду, что свой поход на футбольный матч я не отменяю.

– Понимаю, не дурак, – развел руками директор. – Но комментировать свой поход, я надеюсь, вы не будете? Иначе наша затея с приглашением ничего не даст: ваш посол будет в ярости и тогда уж точно лишит вас паспорта. Впрочем, он может это сделать сразу после концерта.

– Если вы не верите в благополучный исход дела, зачем же бьетесь над этим битый час? – удивился Дин.

– Потому что я рискую потерять свои деньги. Заметьте, большие деньги, – ответил директор, возвращаясь к столу. – Кстати, если вас вышлют из страны, вы ведь тоже останетесь на бобах. Вас это не пугает?

– Не знаю, поверите ли вы мне, но не пугает. На свете есть вещи поважнее, чем деньги.

– Интересно, какие? – вскинул брови директор. – Впрочем, не отвечайте. Утром, читая газету со статьей о вас, я, право дело, подумал, что с вашей стороны это всего лишь эпатаж. Знаете, этакая блажь от поп-звезды. Но, поговорив с вами, я понял, что вы не лукавите. Если мои выводы верны, то вы далеко пойдете. В том случае, конечно, если вам не проломят голову…

Вечерний концерт Дина привлек к себе повышенный интерес журналистов, которые примчались к концертному залу, чтобы лично удостовериться в том, придет или нет советский вратарь Лев Яшин на это представление. Удивлению пишущей братии не было предела, когда они увидели, что Яшин пришел не один, а в сопровождении еще нескольких своих товарищей по команде. Журналисты не знали, что сделано это было неспроста: когда в советском посольстве узнали о панике, охватившей их коллег-американцев, было решено выжать из этой ситуации максимум пользы. Поэтому Яшину рекомендовали не только идти на концерт, но и взять с собой товарищей, благо приглашений пришло не одно, а несколько.

Во время концерта Дин повел себя как истинный джентльмен: в паузе между песнями он сообщил собравшимся, что в зале присутствуют советские спортсмены, назвал их своими друзьями и пообещал, что не обманет их с ответным визитом – обязательно придет на их игру со сборной Чили. Он понимал, что тем самым подставляет своих партнеров – устроителей гастролей, однако и особой вины за собой не чувствовал: он давал слово не давать интервью журналистам, а со сцены был волен говорить все, что ему заблагорассудится.

Игра состоялась 11 июня. Чилийская сборная прилетела в Арику из Сантьяго за три дня до игры и, естественно, угодила в эпицентр народной любви. Весь город носил своих футболистов на руках, желая только одного – победы. Поэтому в день, когда должен был состояться матч (а это было воскресенье), все подходы к стадиону имени Карлоса Диттборна были запружены жителями города, которые пришли сюда с одной целью – присутствовать на триумфе собственной сборной.