Покоритель зари, или плавание на край света - Клайв Стейплз Льюис

А с браслетом лорда Октезиана приключилась забавная история. Юстэс не захотел носить его и отдал Каспиану, а Каспиан – Люси, но и та его носить не стала. «На кого упа­дет – тому достанется!» – сказал Каспиаи и подбросил брас­лет. Они как раз стояли у скалы и разглядывали надпись. Браслет, сверкая в солнечных лучах, взлетел высоко на­верх, и, зацепившись за крохотный выступ скалы, повис на нем. Так что, наверное, браслет висит там до сих пор и бу­дет висеть до конца света.

Все были очень рады, когда корабль покинул, наконец, Драконий остров. Едва он вышел из залива, как подул по­путный ветер, и ранним утром следующего дня они подо­шли к острову, который видели на горизонте с драконьего полета. На острове, низком и покрытом зеленью, обитали только кролики и дикие козы, но по развалинам каменных лачуг, старым черным кострищам, обломкам оружия и кос­тей, они поняли, что еще недавно здесь жили люди.

– Пираты потрудились, – сказал Каспиан.

– Или дракон, – добавил Эдмунд.

И еще одну вещь они нашли на острове – крохотную ло­дочку, лежавшую на песке у воды. Она была сделана из ко­жи, натянутой на плетеный каркас, и едва достигала в дли­ну четырех футов. Весло было ей под стать, и все решили, что ее изготовили для ребенка, или же этот остров когда-то населяли гномы. По размерам она вполне годилась для Рипичипа, поэтому ее взяли на корабль, а остров назвали Го­релым, и еще до полудня отплыли от него.

Пять дней ветер гнал корабль на юго-восток, и на пути не было ни островов, ни рыб, ни морских птиц. Потом це­лый день шел дождь. Юстэс проиграл Рипичипу две партии в шахматы и, рассердившись, снова стал таким, как прежде, а Эдмунд пожалел, что они не поехали в Америку. Тут Лю­си взглянула в кормовое окно и сказала:

– Кажется, дождь кончился. А это что такое?

Все поднялись на ют и увидели, что дождь действительно кончился, а стоящий на вахте Дриниан пристально вгляды­вается в какой-то предмет. Точнее говоря, то был не пред­мет, а гряда гладких валунов, расположенных футах в соро­ка друг от друга.

– Нет, это не камни, – произнес Дриниан. – Пять минут назад их там не было.

– Глядите, один исчез! – сказала Люси.

– А вот появился новый, – добавил Эдмунд.

– Поближе к нам, – заметил Юстэс.

– Ну и ну! – сказал Каспиан. – Кажется, эта штука дви­жется сюда.

– И гораздо быстрее нас, – откликнулся Дриниан. – Через пять минут она догонит корабль.

Все затаили дыхание, да и как не затаить, когда за вами по пятам гонится что-то неизвестное. Но оказалось еще ху­же, чем они ожидали. Внезапно у левого борта вынырнула страшная морда – зеленая, в лиловых шишках, вроде лоша­ди без ушей. Огромные глаза вполне могли видеть сквозь темную толщу воды, в разверстой пасти сверкал двойной ряд острых зубов. Голова раскачивалась на очень длинной шее, но поднималась выше, еще выше, и все поняли, что это не шея, а тело, и перед ними не кто иной, как Морской Змей. Изгибы его длинного хвоста виднелись где-то позади и поднимались над водой через равные расстояния. Голова была уже выше мачты.

Все схватились за шпаги, но шпагой до чудовища не до­станешь.

– Стреляй! – скомандовал командир лучников, и на Змея посыпались стрелы, но они лишь скользили по коже, словно по железу. Люди застыли, ожидая удара.

Но удара не было. Змей взметнулся еще выше, за ярд от мачты, и стал спускаться с правой стороны борта не на пе­реполненную людьми палубу, а в воду, так что корабль оказался, словно под аркой. Арка эта уменьшалась и с пра­вой стороны уже почти касалась борта.

И тут Юстэс (он изо всех сил старался наверстать поте­рянное, ибо дождь и шахматная неудача отбросили его на­зад) впервые в жизни совершил геройский поступок. У него в руке была шпага, которую одолжил ему Каспиан. Когда змеиное тело оказалось совсем рядом, он вскочил на фаль­шборт и принялся его колоть. Он ничего этим не добился, только сломал вторую Каспианову шпагу, но для начала и это неплохо.

Остальные бросились ему на помощь, но Рипичип прон­зительно крикнул:

– Не колите его!

Такой миролюбивый призыв в устах храброго Мыша был столь непривычен, что, несмотря на опасность, все оберну­лись к нему. А Рипичип, завопив: «Толкайте его, толкайте!», взобрался на фальшборт перед самым Змеем и, упер­шись меховой спинкой в огромную чешуйчатую спину, изо всех сил начал толкать ее. Немногие поняли сразу, что он задумал, и устремились ему на помощь. Но когда, мгнове­ние спустя, голова Морского Змег снова появилась из воды у левого борта, все стало ясно.

Чудище петлей охватило корабль и теперь затягивало его. Если бы это удалось, от корабля остались бы одни щеп­ки, и Змей без труда выловил бы людей, одного за другим. Единственный шанс на спасение состоял в том, чтобы как можно быстрее сдвинуть петлю назад, вдоль корабля, и сбросить ее с кормы, или, что то же самое, протолкнуть ко­рабль сквозь петлю, пока она не затянулась.

Конечно, одному Рипичипу это было не легче, чем сдви­нуть собор, но он толкал Змея, пока его самого, совсем обессиленного, не оттолкнули в сторону.

Мгновение спустя вся корабельная команда, кроме Люси и сомлевшего Рипичипа, вытянулась двумя длинными ряда­ми вдоль фальшбортов. Каждый упирался грудью в спину стоящего впереди, и общее усилие передавалось последнему человеку, упиравшемуся в Змея. В течение первых тягостных минут, показавшихся часами, ничто, на первый взгляд, не менялось. Слышался хруст суставов, капал пот, раздава­лось тяжелое хриплое дыхание. Потом все почувствовали, что корабль начал сдвигаться, а петля чуть дальше от мач­ты. Теперь надо было спешить: все зависело от того, успеют ли они протолкнуть петлю над ютом или она окажется слишком тугой. Ют был совсем рядом, а тело Морского Змея нависло так низко, что с десяток человек быстро за­брались наверх, встали рядом, и принялись толкать петдю. Дело пошло лучше, и надежда вспыхнула с новой силой, но тут все вспомнили про высокую резную корму.

– Топор! – хрипло прокричал Каспиан. – Толкайте, тол­кайте, не останавливайтесь!

Услышав крик Каспиана с верхней палубы, Люси (кото­рая знала, где что лежит) слетела вниз, в трюм, схватила топор и бросилась по лестнице на ют. Но не успела она под­няться, как раздался оглушительный треск, словно упало высокое дерево – то ли Змея слишком сильно толкали, то ли он сдуру решил затянуть петлю потуже, но резная корма обломилась, корабль сильно тряхнуло, и он оказался на сво­боде.

Все так устали, что одна только Люси увидела в воде пет­лю Морского Змея, которая быстро уменьшалась и наконец исчезла. Позже Люси утверждала (хотя, конечно, ей могло и померещиться), что на морде Змея появилась идиотская улыбка. Как бы там ни было, умным его не назовешь – вме­сто того, чтобы преследовать корабль, он нырнул вместе с обломком кормы под воду, словно только и мечтал, что о деревянном хвосте. А корабль был уже далеко. Люди впо­валку лежали на палубе, охая, отдуваясь и постепенно при­ходя в себя. Наконец, они заговорили, потом засмеялись, а коща из трюма принесли бочонок вина, совсем развесели­лись и даже выпили за Юстэса (хотя он ничего толком не сделал) и за Рипичипа.