Золотые пилигримы - Остап Иванович Стужев

Будущий юрист легко ладил с сокурсниками, у него в друзьях ходила половина факультета, это давалось ему очень легко, и в дальнейшем работа с людьми стала его коньком. Единственной проблемой оставались поиски подработки. Деньги никто не отменял, и в магазинах, несмотря на кажущееся изобилие, цены весьма кусались. Многие его бывшие сослуживцы принимали самое активное участие в корпоративных войнах — так в те времена называли набеги на предприятия с целью их захвата. Справедливо рассудив, что любая подработка на этих «заходах» рано или поздно ударит по его карьере, Сергей предпочел более криминальный и, как ни странно, более безопасный заработок. Хотя, конечно, была и другая причина. Время, проведенное в командировках, научило его, что в любом человеческом жилище есть хоть немного деньжат, припрятанных на черный день, а все хитроумные тайники представляли для него не более чем детский ребус.

Он предпочитал работать в одиночку, по старинке обнося квартиры зажиточных горожан. Каждый раз продумывая мельчайшие детали и заранее выбирая пути отхода. Никогда не оставлял следов, не ленился и ни разу не работал в одном и том же районе. Часто его добычей становилось такое количество наличных денег, что даже опытные домушники, привыкшие работать с наводчиком, могли бы позавидовать такой удаче, которая на самом деле была закономерна по той простой причине, что он умел слушать и наблюдать. Сергей мог позволить себе машину гораздо лучшую, чем его бывшие сослуживцы или сокурсники, но он был осторожен и всегда после хорошего «скачка» полностью сворачивал эту деятельность.

И все же ему пришлось завязать. Банально сработала охрана, и он, не успев выскочить из подъезда, столкнулся с двумя неповоротливыми мужиками в милицейской форме. Будь они порасторопнее или поудачливее и встреться им на пути кто-то другой, а не бывший боец элитного спецподразделения, все закончилось бы как обычно: они скрутили бы незадачливого домушника и, получив премии и благодарности, продолжали бы служить. На этот раз действовать надо было в разы быстрее и грамотнее, на что они, к своему несчастью, были неспособны. Стоявший впереди направил на Сергея автомат и, передернув затвор, приказал остановиться. Это не подействовало. Сержант потянул за спусковой крючок, но было уже поздно: Сергей, ухватив автомат за короткий ствол, развернул его от себя так, что все пять пуль ровно улеглись короткой полоской на бронежилете стоявшего за ними напарника, а шестая, прошедшая чуть выше, попав в челюсть, выскочила из затылка, выбросив густую темно-багровую струю. Оставлять в живых второго было бессмысленно, и он прикончил его ударом короткого ножа в шею. Ему приходилось убивать на войне, но оказалось, что это совсем другое. Ребят было жалко, они были с ним одной крови, и Сергей страшно переживал. С огромным усилием выйдя из этого состояния, он заставил себя зубрить криминалистику и уголовное право. Время неумолимо бежало вперед, и ему стало легче.

На четвертом курсе он решил съехать из общаги. После нехитрых эволюций с имевшимися у него наличными ему одобрили ипотеку по льготной ставке. А еще через некоторое время девушка, с которой он познакомился на одной днюхе у своего сокурсника, не уехала утром, а осталась ждать его, пока он вернется из университета. Сергей был на пятом курсе, когда она забеременела, и он решил переводиться на заочный. Одновременно ему удалось аттестоваться, и, получив звание младшего лейтенанта, он начал тянуть лямку дознавателя в одном из РУВД.

Его карьера взметнулась вверх, как ракета «земля — воздух», когда один из его бывших командиров, с которым он выезжал на боевые еще в срочную, стал замом министра внутренних дел и позвал его к себе своим помощником. За пять лет его маленькие звездочки поменялись на две побольше, он отвечал за самые деликатные мероприятия, никто лучше него не мог их исполнить. Отсутствие щепетильности и моральных барьеров делали его незаменимым.

Жизнь катилась по налаженной колее, его семья прибавилась за это время на еще одного ребенка. Заботливого отца теперь больше всего беспокоило образование и счастливое будущее детей, которое он связывал с учебой за границей. По этому поводу молодой отец все время вспоминал одну книжку, которая попалась ему в руки уже на втором году службы, когда он, изнывая от дембельской тоски, бесцельно слонялся по казарме. Он не запомнил ни названия, ни сюжета. Серега только уяснил, что речь шла о каких-то горных разбойниках, которые назывались абреками, и что они грабили и убивали, но никак не могли найти себе пристанище; и мать одного говорила своему сыну, что так жить не следует, мол, нет на земле деревни абреков, сынок. В том смысле, что абрекам надо всегда скрываться. Тогда он принял на веру эти слова и всегда сдерживал свою алчность. Сергей хотел жить в достатке, но спокойно и всякий раз, когда его начинало заносить, повторял как мантру зазубренные: «Нет на земле деревни абреков, сынок…»

Шли годы. Эта короткая фраза останавливала его от лишнего риска. Но однажды он увидел своими глазами, что такие деревни, оказывается, существуют! И все они уютно расположились в зажиточной Европе. Там любой злодей, разбогатевший неважно как у себя на родине и согласившийся соблюдать их нормы и правила, может рассчитывать на любезный и радушный прием равных себе «абреков» или их далеких потомков, важно только одно: денег должно быть по-настоящему много. Это открытие сыграло с ним злую шутку. Теперь, когда появилось пространство, в котором можно затеряться в случае форс-мажора, молодой подполковник стал менее осторожным. Вирус стяжательства выжигал последние закоулки его души. Возможностей заработать было много, но эти деньги всегда делились на несколько частей, а учитывая его статус помощника, львиная доля всегда доставалась отнюдь не ему. Когда пришло настоящее дело, он чего-то недосмотрел, а может, просто критическая масса, необходимая для начала цепной реакции, наконец была достигнута. О точных причинах случившегося ему не было известно до сих пор. Просто в один из дней его шефа-благодетеля вызвали на ковер в кабинет к министру. Оказавшийся там же по случаю передачи хозяину кабинета абсолютно конфиденциальных инструкций Виктор Павлович Земцов хотел было откланяться, но, поняв, что мизансцена про борьбу с оборотнями разыгрывается в том числе и для него, решил задержаться.

Худощавый высокий парень с ранними залысинами, представившись старшим следователем прокуратуры, методично выкладывал собранные им факты, всплывшие в расследованиях. Все они напрямую указывали на личного помощника боевого командира, сидевшего тут же и, судя по побагровевшей лысине и выпученным глазам, готового к отправке прямиком в преисподнюю. У Земцова не было никаких сомнений в том, что святой