От любви не спрячешься - Рейчел Гибсон

– Выглядишь совсем по-другому, – произнес он.

Клер прошла мимо него и рукавом слегка задела футболку.

– В тот вечер я была далеко не в лучшей форме.

Себастьян тихо рассмеялся и закрыл дверь.

– Да я не о том. Ты выглядишь иначе, чем в детстве, когда носила очки с толстыми стеклами.

– Да! Лет восемь тому назад я сделала лазерную коррекцию зрения.

Они прошли под старым дубом и свернули к гаражу. Клер упорно смотрела под ноги. Легкий ветерок играл резными листьями. Узорная тень трепетала на блестящих волосах, касалась нежной щеки.

– Что ты успел услышать из нашего с мамой разговора?

– Вполне достаточна, чтобы понять, что новость ее вовсе не обрадовала.

– Вообще-то Лонни был для мамы самым подходящим человеком. – Они остановились возле заднего бампера «лексуса». – Он умеет составлять восхитительные букеты и не тревожить в спальне.

– Звучит так, как будто его нанимали на работу. – «Как моего отца», – добавил Себастьян про себя.

Клер положила руку па машину и посмотрела в сторону дома.

– Думаю, ты догадался, почему я попросила тебя выйти со мной. Нам необходимо поговорить о том, что произошло в субботу. – Она покачала головой и, казалось, уже собралась с духом, однако продолжения так и не последовало. Рука поднялась, а потом снова опустилась на «лексус», словно серебристый автомобиль мог поддержать и помочь. – Даже не знаю, как начать.

Себастьян запросто мог помочь ей. Не составляло труда быстро расставить все по местам и объяснить, что на самом деле между ними ничего не произошло. Но нет! В его задачу вовсе не входило облегчать Клер жизнь. Годы работы в журналистике научили Себастьяна безошибочной тактике: сиди тихо и слушай. А потому он оперся бедром о капот, сложил руки на груди и приготовился ждать. Тонкий солнечный лучик окрасил темно-каштановые волосы в золотистый цвет. Интересно, почему он это заметил? Да всего лишь потому, что уже давно привык обращать внимание на различные мелкие детали; наблюдательность составляла неотъемлемую и необходимую часть журналистской профессии.

– Полагаю, мы встретились в отеле «Сдвоенное дерево», в баре, – снова заговорила Клер.

– Совершенно верно. Ты опрокидывала коктейль за коктейлем на пару с каким-то парнем. На нем была бейсболка, надетая козырьком назад. Да, и еще толстенная цепь на шее.

Эта часть истории вполне соответствовала действительности. Себастьян решил отойти от тактики выжидания и для интереса слегка приврать.

– А еще у него в носу красовалось металлическое кольцо, а во рту не хватало нескольких зубов.

– О Господи! – Клер в отчаянии сжала кулаки. – Знаешь, я не уверена, что хочу знать все подробности. То есть знать их, конечно, необходимо – во всяком случае, до определенной степени. Видишь ли, дело в том… – Она замолчала и нервно сглотнула. Взгляд Себастьяна скользнул по пухлым губам, вниз по шее, к верхней пуговице блузки. Сейчас Клер казалась сдержанной, закрытой, даже чопорной. Но ведь существовал и иной облик неприступной красавицы. Тот, который открылся ему субботней ночью. Без тщательно зачесанных волос и жемчуга на шее. Почему-то сам собой возник вопрос: а не скрывается ли под этим непроницаемым костюмом легкомысленный розовый бюстгальтер, который фигурировал тогда в отеле? К сожалению, в номере было темно, и Себастьян не успел, как следует разглядеть пикантную деталь туалета – слишком быстро Клер от нее избавилась.

– Должна заметить, что в обычной жизни я вовсе не отношусь к тем женщинам, которые напиваются до беспамятства и приглашают мужчин в свой номер. Ты, конечно, не поверишь. Что ж, имеешь полное право. Но… но, как тебе уже известно, день действительно выдался на редкость неудачным, – торопливо, сбивчиво оправдывалась она.

Себастьян слушал, однако он все же позволил вниманию слегка рассеяться и спросил себя, могут ли под девственно скромным костюмом таиться трусики «танга». Столь же потрясающие, как субботней ночью. Он не отказался бы увидеть их снова. Не то чтобы Клер очень уж его привлекала. Нет, он не мог сказать, что она действительно ему нравится. Но далеко не каждая женщина смогла бы надеть такие трусики и выглядеть в них по-настоящему красиво. Да, Вон вдоволь поездил по миру и успел повидать немало символических трусиков. Все они требовали стройной аккуратной попки, фантазии и немалого самообладания.

– …кондом.

Bay!

– Что? – Себастьян очнулся и взглянул на лицо Клер. Щеки ее пылали, а глаза лихорадочно блестели.

– Будь добра, повтори, пожалуйста. Я немного отвлекся.

– Необходимо вспомнить, пользовались ли мы в ту ночь кондомом. Не знаю, насколько ты был пьян. Но надеюсь, кое-что все-таки сохранилось в твоей памяти. То есть, конечно, ответственность лежит на обоих… на мне в не меньшей степени, чем на тебе. Но так как я вовсе не собиралась… ну… короче, я с собой ничего не взяла. Поэтому хотелось бы думать, что ты не забыл и проявил достаточную ответственность. Потому что в наши дни незащищенный секс способен привести самым непредсказуемым и печальным последствиям.

Итак, приехали! Сначала ему пришлось выслушивать обвинения в том, что он нагло воспользовался состоянием опьянения, в котором она находилась по уважительной причине. Потом она притворялась, будто его не существует на свете. Ну а теперь, судя по всему, и вообще собиралась возложить на него нешуточную ответственность.

– В конце недели мне предстоит визит к доктору. Если мы не пользовались кондомом, то, наверное, тебе следует проявить осмотрительность и сделать то же самое. Видишь ли, я ведь считала отношения с Лонни серьезными, крепкими и… исключительными, а оказалось… тебе ведь наверняка известно, что говорят врачи: дело не только в том человеке, с которым спишь ты, но и во всех, с кем когда-то спал он.

Клер нервно засмеялась и беспомощно заморгала, словно пытаясь прогнать слезы.

– Так что…

Себастьян смотрел, как она стояла в узорной тени раскидистых старинных деревьев. Солнце пробивалось сквозь листву, рисовало причудливые узоры на темных волосах и касалось уголка губ.

Вот такой же растерянной она выглядела в детстве, когда ходила за ним по пятам: маленькая девочка в неуклюжих очках. И так же, как это бывало тогда, в душе Себастьяна родилась жалость.

Черт подери!

– Мы не занимались сексом.

– Прости, что ты сказал?

Клер упорно боролась со слезами. Глаза щипало, но она отказывалась поддаваться слабости. Смущенная, униженная, она все равно не хотела плакать на людях, а особенно перед Себастьяном. Ни за что! У нее хватит сил сдержаться!

– Повтори, пожалуйста.

– Мы не занимались сексом. – Вон пожал широкими печами. – Для этого ты была слишком пьяна.